Анди. Сердце пустыни
Шрифт:
Шагнула, потянув животное за собой. За спиной раздавались звуки шагов, недовольное мычание мулов, испуганное бормотание Жарка.
— Не смотрите вниз, — крикнула, не оборачиваясь. Тропа была надежна. Главное пройти ее без страха.
По мере спуска вниз воздух становился прохладнее, напитывался влагой — солнце пряталось за стеной и внизу господствовала живительная тень.
Анди шла, ощущая непривычное чувство ответственности. Было странно вести за собой кого-то. В родном племени к ней относились как к ребенку и виделось теперь — к чужому. А сейчас она несла ответственность
Спина чесалась, так хотелось обернуться и проверить, все ли в порядке. Но она сдержалась. Вот если сзади раздастся крик… Но было тихо. Шуршали, осыпаясь, мелкие камушки. Стекал песок. Они все больше погружались в тень, и Жарк озвучил всеобщее:
— А давайте мы тут и останемся?
Анди фыркнула. Толстяк просто не знал, что в полдень, когда прямые лучи достигнут дна, это место станет похожим на сковородку — ни ветерка, воздух дрожит над камнями, нагретые стены излучают тепло. Пекло окутывает, обволакивая удушающей жарой. И хочется выбраться наверх, к ветерку…
Но это будет завтра. Сегодня пусть наслаждается.
Когда все спустились и расселись по верблюдам, Орикс пристроил своего рядом с Ирлановским. Вид наемника так и говорил: «Вот вы мне не верили, а недоброжелатели уже здесь, на хвосте».
— Как думаете, кого это принесло по наши души?
— По наши ли? — с сомнением уточнил Ирлан. Он не видел причин для погони, если только случайно не нарушил закон. Однако даже тогда — велика честь гоняться за преступником через всю страну. На такое местные ревнители закона точно не способны.
Орикс спорить не стал, поняв, что аргосца убедит лишь кончик меча у собственного носа. Кинул недовольный взгляд на женскую спину. Поморщился. Спросил негромко, исключительно для Ирлана:
— Знаете, как говорят в Хайде? — и сам же ответил: — Хороший троглод — мертвый троглод. Они же ничего не признают, кроме свой веры. И называют это путем песка. Станешь у них поперек и тебе… того, — он выразительно чиркнул ладонью по шее.
— Ты преувеличиваешь, — меланхолично не согласился Ирлан. Его сейчас беспокоили несколько другие вещи, чем мнение бальярцев об одном пустынном племени. Например, погоня. Если это она, то кому могло понадобиться следовать за ними, а главное зачем? Почему салгас неожиданно решил поиграть в догонялки? Ирлан читал записки аргосцев, побывавших в Бальяре, там не было ни слова о желании власти помешать поискам. Нет, здесь что-то иное… Или троглодка — ключ к снятию проклятия и, узнав о ней, салгас решил вмешаться? Странно это. Ссориться с Аргосом из-за проклятия. И почему именно сейчас?
— Возможно, — не стал спорить наемник, — но вы хотя бы уверены, что девчонка знает дорогу? Плутать здесь можно долго, а воды у нас не так и много. Пусть вы запаслись разными амулетами, их действие рано или поздно закончится. Вдобавок, как можно вообще верить троглодке? Ей пустыня завтра скажет нас прирезать и, поверьте, она не станет сомневаться. Время потратит лишь на поиск подходящего ножа.
— Ты что, — удивленно повернулся к Ориксу Ирлан, —
Наемник поморщился, показывая, что господин снова ошибся.
— Вы просто не понимаете, насколько они могут быть опасны и насколько слепо покланяются вот этому, — он махнул рукой в сторону ближайшей стены, — бездушному песку. Я не боюсь троглода в Хайде, не стану бояться даже в Нурсовых вратах, но здесь… — и он, поджав губы, покачал головой. На лысом черепе блеснуло солнечное пятно.
Ирлан нахмурился. Пятно? Солнца? Оно же скрылось за стеной каньона. Тогда откуда здесь луч?
— У них маг! — крикнул, и эхо, отразившись от стен, вернулось издевательским: «Мак, мак, мак».
— Поварешку мне в зад, — донеслось от хвоста каравана.
— Быстрее! — и передний верблюд сорвался в галоп. Дерхи тенями скользили по бокам, но Ирлан знал — надолго их не хватит. Однако не попробовать оторваться не мог. Маги они не всесильны. И этот заклинание далеко протянуть не сможет.
Хорошо, что здесь твердо, — мелькнула рваная, в такт бегу верблюда, мысль. Впрочем, их преследователям это тоже поможет. Плевать на мулов. Пусть отстают. Все равно ценной поклажи на них нет. Дерхи — главное.
Оглянулся, выворачивая шею, и чуть не вылетел из седла от неожиданности. Дерхи решили, что отряду рано нести потери, и, покусывая за ноги мулов, заставили тех нестись во весь дух. Галопирующий мул… Незабываемое зрелище.
На развилку вылетели неожиданно. Верблюд Ирлана чуть не въехал в зад резко затормозившему верблюду троглодки. Аргосец выругался, дергая за повод и вынуждая животное объехать препятствие.
— Что? Забыла дорогу? — наемник рядом осадил своего. Но девчонка лишь кинула на него невозмутимый взгляд. Опустила верблюда на колени, спрыгнула и, смотря снизу вверх, приказала:
— Спускайся.
— Я? — изумился наемник, которому если кто и приказывал в жизни, то точно не сопливая девчонка.
— Нас уже нашли? Это засада? Где враг? — выпалил Жарк, подъезжая последним.
— Нет, это наша троглодка сошла с ума, — хмуро пояснил наемник и, не думая спускаться.
— Анди, — протянул Ирлан, видя, как та кусает губы. Им нужно что-то более весомое, чем просто «Спускайся». Не в правилах мужчин слепо повиноваться женщине.
— На тебе следилка, — пояснила девушка, — я хочу ее снять. Это не больно, — добавила, не удержавшись.
Наемник хмыкнул, ощупал голову, бросил недоверчивый взгляд и опустил верблюда на колени.
— Надеюсь, я останусь жив, — проговорил хмуро, становясь по жесту девушки на колени.
— Если боишься, — проговорила, наклонившись к самому уху, Анди, — можешь сбежать.
— Ну уж нет, — отрезал тот и потребовал: — Давай быстрее.
Анди усмехнулась. От нее не укрылись частое дыхание мужчины, струйка пота, стекающая по виску и это при том, что дети пустыни не потеют. Впрочем, сейчас это было видно отчетливо: Орикс местный лишь наполовину. Потому и выбрал стезю наемника, чтобы бывать в других странах. Да вот загвоздка — пустыня все равно проросла в его душе, и сколько бы ни уезжал — каждый раз возвращался.