Андреевское братство [= Право на смерть]
Шрифт:
Вручая мне патроны со свеженькими, блестящими головками пуль, любезная мисс Шелтон заботливо предупредила:
— Имейте в виду, наши специалисты очень сомневаются, что серебро эффективно против истинных зомби. Но если вы из России, то там эндемичны вурдалаки. На них серебро действует… Думаю, вам повезет… Не забудьте зайти завтра.
— Даже если только для того, чтобы увидеть вас…
Глава 16
Остаток дня я провел на заросшем соснами и можжевельником обрывистом склоне Голден-Гейт-парка, наблюдая в специально приобретенный
Мало сказать, что яхта мне понравилась. Этот двухсоттонный примерно парусник, оснащенный как трехмачтовая гафельная шхуна, великолепно имитировал лучшие образцы деревянного судостроения конца девятнадцатого века. И стоил, очевидно, сумасшедших денег. Работа, безусловно, штучная, ручная. Насколько я знаю, подобные вещи сейчас делают только в Глазго и Корсакове.
Узкий белоснежный корпус с зеленой подводной частью, длинный бушприт, чуть склоненные назад мачты, гладкая палуба с застекленной рубкой на полуюте, точеные балясины трапов и леерных стоек… Сколько я ни смотрел, не смог заметить никаких анахронизмов и нарушающих строгость конструкции деталей.
Я изучил все подробности архитектуры и оснастки «Призрака» так, что при необходимости мог бы ориентироваться на палубе в полной темноте.
Ближе к вечеру на вишнево отсвечивающем полировкой бортов моторном вельботе к яхте подошли Андрей с Ириной.
Меня и раньше удивило, что экипажа на «Призраке» не было. Очевидно, хозяин предоставил своей команде выходной, но чтобы отсутствовал даже вахтенный?! Андрею самому пришлось заводить тали и поднимать вельбот на шлюпбалки. Впрочем, получалось у него все очень профессионально, как у настоящего марсофлота.
И еще я пережил волнующие минуты, когда Ирина, спустившись вниз, через короткое время вернулась на палубу в одних лишь микроскопических плавках и устроилась с толстой книгой в шезлонге на ходовом мостике.
Новиков же, будто и не замечая ее присутствия, переоделся в грязноватые шорты и, открыв кормовой люк, занялся регулировкой механического рулевого привода.
Я, как уже говорилось, за долгое время, проведенное вдали от Земли, основательно отвык от вида неприкрытого женского тела, реагировал на него чересчур эмоционально, и Алла отнюдь не успела восполнить дефицит подобных впечатлений. Но только этим не объяснишь того гипнотического воздействия, что на меня оказала заполнившая все поле зрения бинокля Ирина.
В конце концов не мальчишка же я, млеющий от всего, что чуть выше коленок. Тут снова срабатывал фактор, не позволявший раньше оторваться от созерцания ее лица. Нечто запредельное, необъяснимое в категориях формальной логики и психологии. Словно бы враг рода человеческого рассчитал все соотношения размеров, каждый изгиб и линию этого чуда природы на погибель нашему брату…
И ведь лежала она на прогнувшемся под ее весом полотенце так, будто не просто отдыхала на безлюдной палубе, а позировала для художника или мастера эротической голографии. Если моя Алла довела Панина до исступления, то что бы с ним случилось, попадись ему на глаза Ирина? А ведь вроде бы анатомически они вполне аналогичны. Тут мне и пришла в голову дикая
Чтобы разубедить себя, я оторвал от глаз бинокль и тут же ощутил острый дискомфорт. Но одновременно увидел, что солнце успело до половины скрыться за горизонтом. Так сколько же мое созерцание продолжалось?
Не помню, где я читал насчет предмета, который полностью парализовывал волю человека, начинавшего его ощупывать. Осязательный наркотик. А Ирина — зрительный. Так, может быть, вот в чем ее истинная роль, для этого ее мне и показали. И те, кто это сделал, пребывают в полной уверенности, что теперь я на поводке и никуда от нее не денусь…
Так и буду крутиться поблизости, пока не возьмут меня голыми руками.
Я сложил бинокль, сунул его в футляр и резко поднялся. Ничего у них и сейчас не выйдет. Недооценивают они Игоря Ростокина!
…Переехав по мосту в Окленд, я дозвонился до Панина. Ждал он меня, ждал и нервничал, это было понятно сразу. Говорил я с ним по видеоканалу, и лицо его выдало.
— Ты с ума меня сведешь, — облизнул он губы. — Не надоело Солка изображать? Зачем ты монитор закрыл?
— Солк — это кто? — спросил я с интересом.
— Солка не знаешь? Ах да, действительно. Персонаж видеосериала, неуловимый мститель…
— Что ж, подходит. А прикрыл я объектив затем, чтобы ты или кто другой не видел, где я и кто со мной рядом. Не время…
— Слушай, — лицо его стало напряженно-злым, — давай начистоту. Я тут действительно ни при чем. Согласен, доля моей вины есть… Что не послушал тебя. Но я хотел как лучше. Откуда мне было знать, что среди вполне надежных людей окажется… такой… Короче, кое-кто решил сыграть в одиночку. У нас так обычно не делается, бизнес ведется честно. Но уж больно большими деньгами запахло. Да и не деньги тут главное. Сам же понимаешь…
— Каяться будешь перед смертью, а сейчас дело говори. Ну…
— Вот тебе и «ну»… За ночь этот кое-кто все обдумал и послал своих ребят. Они собирались взять вас обоих, привезти в известное место и договориться… сепаратно. Вреда никто вам причинять не собирался. Просто… предложили бы сменить флаг. Возможно — за большую плату. Проиграли бы только мы. Но ты все спутал. Я тоже ничего не знал, клянусь. Когда ты позвонил, я был поражен и действительно направил ребят, чтобы помогли. А они опоздали. Зато ты сумел заставить тех людей запаниковать. Они обратились ко мне. Не буду пересказывать, о чем шла речь, но… Меня убедили. Нашлись способы. Как и твою Аллу, кстати…
— Врешь, — только и сказал я.
— Зачем мне врать? Нет, с ней все в порядке, никакого насилия, но… Выхода у нее не было. Она ведь всего лишь слабая женщина. Она выдала все записи и рассказала, что на самом деле никаких людей в Москве нет. Только вы двое… На этом все могло и кончиться. Ты оказался не нужен. И Аллу бы они сразу же отпустили. С хорошими деньгами. Куда дешевле, чем убивать. Они же вполне законопослушные деловые люди. И опять ты все испортил. Тебя ведь уж и искать прекратили… Не знаю, что ты сделал с пленками, и Алла не знает, только недавно со мной говорили… очень плохо.