Ангел ходит голым
Шрифт:
Ну-ну. И чем кончилось для неё? Помним, любим, скорбим.
Тут, конечно, не Англия. Но: знал бы – убил! С иной мотивацией, чем английская– конспирологическая, но – убил бы.
По самому краю прошла. Ведь узнал. Почти.
А что она сделала? Что такого? Что из того, что она сделала, зачем?
Тоже верно! Всего лишь уравнялась.
Горцы, видите ли! Женщина, где твоя паранджа?! А сами – штаны на голую жопу, игнор трус'oв из принципа! Что за принцип?! Нет, проветривают своё хозяйство –
Не-е-ет уж!
– Вот, Виталь, ты сказал: семейные ценности…
В креслах. Коротаем. Ещё бокальчик? А и не откажусь! Продолжаем разговор. Наука умеет много гитик. Агональная риторика есть наука. Главное – начать. Потом – углубить.
– Или ты меня не слушаешь?
– Весь внимание! Нет, не отвлекаюсь. Предельно заинтересован.
– Вот ты сказал: супружеская верность. Для тебя это сакрально, да?
– Ещё б!
– Не ври! Откуда тебе знать! Ты же закоренелый…
– Книжки читал, книжки.
– Опять не ври!
– Что, не читал?!
– Читал-читал, верю. Иначе б тут не сидел.
– Так! Я встал и пошёл! Отсюда!
– Валяй дурака, валяй. Но не здесь, будь добр. У себя там – ради бога. Здесь – не надо. Сиди, говорун. На чём я остановилась? Ах, да! В книжках – с точностью до наоборот. Не будь измены как интриги, не было бы книжек, львиной доли книжек. Согласен?
Согласен. И?
Ну, слушай!
Значит, мужская измена: раз плюнуть! а чо?! Полигамен. Тогда как женская измена: спаси-сохрани, убью гадину! Моногамна. Кто сказал, кто? Ах, учёные? Те самые загадочные британские учёные, которые постоянно утверждают? Спасибо, не надо британских учёных.
– Теперь представь… М-м, тебе, Виталь, цензурно или нецензурно?
– М-м, цензурно, чтобы нецензурно угадывалось.
– Дай мне подумать, пару минут.
– Даю. Ещё бокальчик?
– А то!
– Время истекло!
– Зануда! Хорошо, как тебе древние китайцы?
– В бесконечном восторге от них. Сунь-вынь, сунь-вынь!
– Пору-у-учик! Фу!
– Майор же.
– Майо-о-ор, фу!
– Виноват!
– Да уж!
– Лиль, не тяни. Давай, на худой конец, тогда хоть в манере твоей колоноки в «Секс и!», что ли.
– Скажешь тоже! Там – баловство, а тут – философия.
– О как!
– Ото так!..
И уже сговорились на древних китайцах. Значит, Инь-Ян.
Инь – цветок лотоса (то же пещера божественного лотоса).
Ян – нефритовый стержень (то же могучий воин).
То и дело пребывает могучий воин в своей пещерке божественной, живёт он так. К обоюдному удовольствию. Но вдруг! Занесло в гости, в другую пещерку. Сам не понимает, каким
Другое дело (совсем другое!), когда и если могучий воин усталый-но- довольный возвращается в свою (в свою!) пещеру божественного лотоса и обнаруживает: здесь был вор! Был, был! Всё переворошил, в каждом уголке пошарил, ещё липкую лужу посреди гостиной оставил. Такой смачный плевок в душу! Такая бессильная свирепость! И такое омерзение, такое! Всё! Дверью хлоп и – никогда больше в тот дом, бывший твой!
– Похоже?
– Ну… да. Типичный Ян.
– Угу. А теперь – с другой стороны. Со стороны Инь. Вот я – Инь.
Моя божественная пещерка – она моя! Мой дом! Кого хочу, того пускаю. Ты, могучий воин, что-то зачастил по гостям? Твоё право. Ну а я люблю гостей принимать. И не всякого приму. Только того, кто меня радует и сам рад. Бескорыстно. Моё право. Никакого расчёта, просто всем им в моём доме хорошо. Ах, ещё и всем им?! Да! Всем им! Со счёта не сбилась. Просто не считала!.. И начхать на драные обои, текущий кран, запустение.
В доме-то всё большее запустение, когда хозяин… не сказать реже стал, но какой-то не такой стал. Могучий воин по-прежнему, но после каких-то уже битв, одержанных побед. Юрк – в СВОЮ пещеру божественного лотоса. Что могучий, то могучий. И – мнительный: кто тут был, пока меня не было, кто?! Какое твоё дело! Спи давай. Не строй из себя. Тем более из меня. Дрыхни.
– И как тебе такое, Виталь?
– Ну, Инь, да. Но, м-м, нетипичная. Отчасти.
– От какой именно части?
– Право, теряюсь.
– То есть всякая Инь для тебя – трёх разновидностей, не более. Смиренно верная. Холодно продажная. И неуёмно жаждущая. Иначе и проще говоря: жена, путана, . Четвёртого не дано. Хочешь поговорить об этом?
– Только поговорить?
– Виталь! Ви-та-лик! Не порть вечер, хер майор.
– Нет, я не прочь ещё поговорить, если иного не дано.
– Иного не дано. И не будет дано. И never say never [3] – не-а!
– Я безутешен!
3
never say never (англ.) – Никогда не говори никогда. (Примеч ред.)