Ангел-истребитель
Шрифт:
И тогда на трассе появился серебристый джип-внедорожник.
Он ревел сзади, на полосе для обгона, легко выжимая восемьдесят миль в час. Водитель резко снизил скорость, лишь оказавшись в десяти – пятнадцати сантиметрах от заднего бампера Штольца Массивный хромированный передок, отразившийся в зеркале заднего обзора, был похож на прутья клетки.
Прежде чем Штольц успел отреагировать на его появление, водитель внедорожника включил противотуманные фары. В зеркалах вспыхнуло галогеновое солнце, на секунду ослепившее Штольца Быстро протянув руку, он переключил зеркало
Водитель навалился на клавишу гудка. Скрипнув зубами, Штольц прибавил скорости, но внедорожник все равно поджимал сзади. Сигнал раздался снова – бессмысленное, злобное блеянье.
Штольц выискивал просвет, но рядом с ним вытянулся бесконечный ряд автомобилей, мчавшихся практически бампер в бампер друг дружке. Теперь он разогнался до семидесяти миль в час, но внедорожник не собирался сдаваться. Штольц уже не сможет вырулить в правый ряд, даже если там найдется для него местечко: он ехал слишком быстро.
В его сознании мелькнула картина настолько яркая, что вытеснила все остальное. Он теряет контроль над машиной, задняя пара колес смещается вправо, передние скользят влево, пейзаж вокруг совершает плавный полуоборот по мере заноса, затем внезапный толчок, когда шины отрываются от асфальта, и автомобиль переворачивается снова и снова, прежде чем рухнуть на крышу в мгновенной агонии, охватившей все – и металл, и кости. Штольц почувствовал запах жженой резины на асфальте и услышал отдаленный гул сирен: спасатели уже спешили, чтобы побыстрее вырезать из обломков его мертвое тело...
Блеяние гудка рывком вернуло его к реальности. Он снизил скорость, заставив себя не обращать внимания на злобное гудение, которое стало ответом на его маневр, выровнялся с потоком в соседнем ряду и включил правый поворотник. Милая девушка в веснушках, сидевшая за рулем небольшого грузовичка, жестом пригласила его присоединиться; кивнув, он с благодарностью помахал ей в ответ.
Простая вежливость, думал он, сворачивая в правый ряд. Почему она встречается так редко?
Проезжая мимо, водитель внедорожника не преминул устроить целое представление: перегнувшись через пассажирское сиденье, он продемонстрировал Штольцу средний палец. Мужчина среднего возраста, в сером костюме и при желтом галстуке, с искаженным, покрасневшим от ярости лицом.
Штольц встретил разъяренный взгляд мужчины с легкой улыбкой. Когда джип промчался мимо, он прочитал номер и записал его в блокнот, укрепленный на приборном щитке.
Работа у Штольца была не ахти какая интересная, зато обладала своими преимуществами. Он работал в департаменте транспортных средств.
Большую часть рабочего времени он сидел в своем закутке, вводя данные в компьютер. Это Штольца ничуть не раздражало; чем меньше ему приходилось иметь дело с людьми, тем лучше. Большинство сотрудников были учтивы – по крайней мере, с ним, – а цифры и буквы никогда не устраивали споров. Компьютерные данные попросту оставались самими собой.
В каморке у Штольца было чисто – лишь необходимый минимум рабочих инструментов и деталей обстановки. На одной
Всевозможные данные о владельцах автомобилей были к его услугам в любой момент, но Штольц всегда тщательно заметал следы, предаваясь любимому хобби. Чтобы войти в систему, он пользовался паролем системного администратора и проводил все свои запросы через один из терминалов в приемной; все манипуляции даже не появлялись на экране его собственного компьютера.
Зарегистрированным владельцем джипа оказался некий Питер Нью. В его водительских правах значился адрес: Вест-Саммервейл-стрит, 6090; он весил восемьдесят килограмм, имел зеленые глаза и черные волосы, зрение не позволяло ему водить автомобиль без очков. Про себя Штольц решил, что мистер Нью пользуется контактными линзами.
Впрочем, какое это имело значение?
На следующее утро Штольц заметил на шоссе все тот же внедорожник. Теперь он последовал до ним до парковки у закусочной "Дэннис" и поставил машину на другой стороне улицы.
Войдя в закусочную, он сразу заметил Нью, подсевшего к стойке. Подошел к нему и забрался на соседний табурет.
– Привет, – вежливо поздоровался Штольц. – Узнаешь меня?
Нью покосился на него.
– Нет, – был ответ. – А что, разве должен?
– Зависит от того, насколько ты глуп в придачу к своей грубости, – заметил Штольц.
– Прошу прощения?
– Мне чашечку кофе, пожалуйста, – крикнул Штольц официанте. Кивнув в ответ, та поставила перед ним чашку и кувшинчик со сливками. – Ты знаешь, как водишь машину? Как трахаются семнадцатилетние молокососы, – заявил Штольц, вновь поворачиваясь к Нью. – Слишком быстро, слишком лихорадочно. Лично мне наплевать, впилишься ли ты в столб, но я бы предпочел, чтобы ты сделал это в одиночестве.
– Погоди-ка. Я тебя помню! – сказал Нью. – Сомнение на его лице сменилось узнаванием. – Ты же тот самый придурок, который медленно ехал по скоростной полосе...
– А ты был придурком, который уперся членом в педаль газа, – сказал Штольц. Он добавил в кофе ложечку сахара и медленно помешивал ею в чашке. – Хотя, наверное, весь твой джип – это один большой хрен, не так ли? Не говоря уже о хрене, сидящем за баранкой.
– Ты прав, старина, – заверил его Нью. – И я трахаю всех, кто путается под ногами. В том числе и тебя. Ты понял? – Он с силой хлопнул Штольца по плечу.
– Ой-ей-ей, – сказал Штольц. – Осторожно. Я могу случайно пролить...
Он выплеснул кофе в лицо Нью.
– ...свой кофе, – спокойно закончил Штольц.
Нью заорал от боли. Отшатнувшись, он свалился с табурета, зажав ошпаренное лицо руками...
Нет. Это не совсем то, что нужно. Отмотать назад.
– Ты прав, старина. И я трахну любого, кто будет путаться у меня под ногами, – сказал Нью. – Включая и тебя самого.
Штольц аккуратно поставил свою чашку на стол и слез с табурета.