Ангел-мечтатель
Шрифт:
Во всех, кроме Татьяниного Анатолия. Это был абсолютно безнадежный случай, которого даже земля оказалась не в состоянии обтесать. Авантюрист до мозга костей — истерил всякий раз, когда любой человек в его окружении решался на малейший риск. Незамолкающий болтун о свободе выбора людей — стремящийся с маниакальный упорством контролировать каждый их шаг. Вечный источник хаоса во всех ангельских начинаниях — доказывающий с пеной у рта их благость и безошибочность.
Стоит отметить, что даже его соплеменники в один голос соглашались с таким о нем мнением. Причем, самые
Кстати, последние двое всегда были для меня ярчайшим примером узколобости и нетерпимости в ангельской среде. Стас — светлый, Макс — темный, но ведь одно же дело делают — выискивают пороки у людей — так зачем враждовать с незапамятных времен?
В моем с ними сотрудничестве этот вопрос был сразу поставлен ребром. Так и родился мой летучий отряд возмездия за уголовно ненаказуемую человеческую подлость. И оказался весьма успешным.
Мне, впрочем, тоже пришлось свою цену за его создание заплатить. Как только мне предоставили неоспоримые доказательства существования ангелов, эти милосердные существа поспешили сообщить мне, что в прошлой жизни у меня был свой хранитель. Который со своей задачей не справился. Его реабилитация в нынешней и была условием моего участия в деятельности их экспертов по низменным сторонам человеческой натуры.
Меня прямо от смеха распирало, когда я представляла себе их самодовольство — нашли они, понимаешь, слабое место у недалекого человечка, затронули в нем струнку сочувствия, чтобы не остался их разгильдяй без пресловутого второго шанса.
Я же с этим хранителем, Кисой, сразу все точки над ё расставила, предоставив ему право только совещательного голоса — и то, полушепотом и наедине. И соглашалась на его присутствие рядом с собой, поскольку оно давало мне в будущем довольно высокую гарантию доступа в недостижимые иначе сливки ангельского общества. Где я смогу, наконец, преподать им уроки смирения и адекватной самооценки.
Одним словом, после выхода на новый уровень моя жизнь снова организовалась и вошла в обычную четкую колею.
Потом у Татьяны с Анатолием родился сын.
А у Макса дочь. А потом — и у Тоши.
И оказалось, что все они — как любые полукровки — чрезвычайно талантливы буквально во всем.
Что чванливые небожители пережить не смогли и приставили к каждому мелкому наблюдателя — для сбора досье, на основании которого их можно будет — ни много, ни мало — уничтожить.
Наши земные ангелы оказались на грани бунта, мой летучий отряд — на грани распада.
Взрыв произошел, когда Анатолий попытался физически устранить наблюдателя своего Игоря. В результате его несдержанности всех ангельских папаш арестовали, а мелкие узнали о своей природе.
На суде наблюдатели попытались использовать выходку Анатолия для окончательного решения вопроса мелких — Стасу пришлось задействовать все свое влияние, чтобы замять это дело.
А вот Игорь с Дарой, дочерью Макса, обвинили — со всем юношеским максимализмом — родителей в многолетней лжи
Уязвленные поражением небожители не могли, конечно, упустить такой шанс для реванша. И сделали они с такой подлостью, которая людям даже в кошмарах не снилась.
Не сумев ликвидировать всех мелких, они приняли решение устранить для начала Игоря и Дару — под формальным предлогом угрозы раскрытия ими небесных тайн своим новым знакомым.
А поручили это устранение Стасу — вне всякого сомнения, в отместку за его выступление на суде в пользу мелких. Одновременно ему запретили любые контакты как с мелкими, так и с их родителями.
Он все же нашел выход — связался со мной. Вот так наша жизнь вышла на очередной крутой вираж. Тогда еще только вышла — заложила этот вираж Татьяна.
Я никогда не пойму, как проворонила этот ее идиотский план. Я ведь знала ее лучше, чем ее собственные родители. Единственное объяснение, которое приходит мне в голову — с появлением у Игоря наблюдателя она очень изменилась. Ее бросало из стороны в сторону: то в отрицание способностей Игоря, то в поиски их применения. То в полную его изоляцию, то в окружение его максимальным количеством детей. То в неприязнь к Даре, которую он всегда предпочитал всем остальным, то в потакание их еще более тесной дружбе.
Конечно, я ей все рассказала — попробовал бы кто-то с меня взять подписку о неразглашении! И когда она предложила Стасу устроить только постановку устранения мелких — чтобы продемонстрировать им всю серьезность грозящей им опасности, как она выразилась — я решила, что ее снова занесло в позу строгой мамаши. Попытка приструнить мелких была бестолковой, с моей точки зрения — в их возрасте уже мало чем испугать можно — но, с другой стороны, неудавшееся покушение могло дать нам передышку, и можно было потребовать расследования инцидента, и в профессионализме Стаса я не сомневалась …
А потом у меня появился Стас и сообщил, что в машине, для которой была подготовлена имитация аварии, вместо мелких оказались Татьяна с Анатолием.
И авария оказалась настоящей.
И их больше нет.
На земле.
Чуть ли не впервые в жизни я растерялось. Нужно было что-то делать. Немедленно. Срочно. Как всегда при неудаче — вернуться к началу, обнаружить причину, устранить ее, откорректировать план действий и двигаться дальше.
Только двигаться дальше было некуда. По крайней мере, мне туда доступ был закрыт.
Вынужденное бездействие, бешенство от своего бессилия, ярость в отношении небожителей, возомнивших себя полными владыками человеческих судеб, заполнили очень долгий период мрачным, темным, липким туманом. Который лишь изредка прочерчивали яркие метеориты новостей. Обставляющих больше вопросов, чем ответов.
Татьяну забрали в приемник, Анатолия — внештатники. Кто следит там за ее состоянием?
Татьяну признали кандидатом в ангелы, Анатолий исчез. Что от нее теперь требуется?
Анатолий нашелся, Татьяна, похоже, начала обучение. Что значит «похоже»? Обучение чему?