Ангел-наблюдатель

Буря Ирина

Я тоже был доволен. И тем, что у нас потихоньку оппозиция наблюдателям формировалась — без громких слов и широких жестов, но уверенно и неуклонно, как и положено серьезным делам делаться. И тем, что эти психи на земле меня хоть на время в покое оставили. И даже тем, что мелкие там, у них вытворяли. Во-первых, они внимание своих нервных предков намертво к себе приковывали, отвлекая его от наблюдателей. Во-вторых, они Кису на место поставили — так, что я чуть слезу от умиления не пустил. В-третьих, у них вдруг начала просматриваться явная склонность к развитию, углублению и совершенствованию тех

самых наших синтезированных методов. Специального назначения.

В то время — им где-то по два года было — я впервые на них обращать внимание начал. До этого, честное слово, они мне, что котята или щенята, были. Ползают вокруг, звуки издают, внимания требуют — а толку от них никакого. Но как они в тот день гоняли Кису! Жаль, что Анатолий их остановил — я бы еще с полчасика полюбовался, как наш гадкий утенок, который вдруг, ни с того ни с его, шею гордым лебедем выгнул, не может справиться с двумя мелкими младенцами. Чтобы ему при случае об этом напомнить — если он снова рискнет на меня зыркнуть.

Чуть позже Макс обронил как-то, что девчонка, Дара, взялась прощупывать своего наблюдателя. Вот тут я всерьез заинтересовался. С их статусом у нас никак не могли определиться — а значит, и никакого регламента их поведения не существовало. А значит, им никто не мог запретить вступать в контакт с кем угодно, в том числе и с наблюдателями. И тем жаловаться не на что было — им было велено изучать любые действия мелких. И стремление тех к сближению никаким боком под помехи в работе подвести им бы не удалось. Не говоря уже о том, что не причисленные к нашему лику объекты под юрисдикцию внештатников никак не попадали. А вот мне неопределенность положения мелких была только на руку — в моем ведении были все внешние факторы.

Я велел Максу держать меня в курсе мельчайших подробностей жизни девчонки.

Что он воспринял буквально. Вплоть до истерического требования немедленного вмешательства, когда и она заболела. Я что, против был? Тем более что ради еще одного медицинского протокола целители мне любой документ — даже пустой бланк — без вопросов подписали бы, да и к энергетикам я уже дверь с ноги открывал. Но этот же психопат ко мне прямо в кабинет ввалился! И ультиматумы ставить начал! На пределе голосовых связок. Он, понимаешь, вместе со мной по всем инстанциям пройдется. Для моральной поддержки и ускорения процесса. Нормальное зрелище? Внешняя охрана решает рутинные вопросы под надзором темного, который еще и подгонять ее примется. С него станется.

Пришлось заламывать руки. За спинку стула. Первая заповедь в переговорах с темными — вести их, когда те по рукам и ногам связаны. Вот и привязал — его к стулу, а стул к двери, чтобы он вместе с ним за мной не погнался. А вот кляп вставить не удалось — он мне чуть руку не отхватил. Ладно, вторая заповедь — в случае отсутствия явного перевеса сил идти на компромисс. В смысле, он молчит, а я — пулей туда и обратно. Само собой, пулей — по уже отработанной методике и под угрозой потери авторитета.

И если бы еще только он один! Не успел я его выпроводить по добру по здорову, не успел пот облегчения со лба стереть, как Анатолий прорвался. Слава Богу, хоть дистанционно, через линию связи. Я ее временно в режим «Занято» поставил, но когда это его занятость

руководящего состава останавливала? Контролировать он меня будет! И Тоша туда же — «Спасибо» на следующий день буркнул, а как речь зашла о составлении подробного отчета для целителей — «С какой целью?». Он мне еще вопросами на прямое распоряжение старшего по должности отвечать будет! Он мне еще упираться будет, выдавливая из меня ссылку на уже имевшие место прецеденты!

Я понял, что нужно срочно вязать всю эту окончательно свихнувшуюся на земле троицу. Таким количеством дел, чтобы у них не то, что в разные стороны, особенно, в мою, глазами шнырять — вздохнуть некогда было. Наведался к темным, посетовал, что дело с разоблачением детского дома как-то затягивается — уж не умышленно ли? Они, само собой, своему агенту хвост накрутили — при намеке на саботаж кому хочешь жареным запахнет — и у той как-то куда оперативнее руки до компромата на дирекцию детского дома дотянулись.

Дальше пошло, как по маслу. Марина, хоть и человек, но на нее в смысле ответственности за наши операции всегда положиться можно было. Мне оставалось лишь вскользь упомянуть, что бандитов нужно срочно, по горячим следам, дожимать. Максу, понятное дело — его для доказательства нелегальности их деятельности сюда на работу брали. А там намекнуть, что Анатолий вот давно уже свою помощь предлагал — а сейчас запуганным детишкам в самый раз душу с кем-то в разговоре отвести, все обиды из нее выплеснуть. А потом и добавить, что блестящий успех всегда нужно развивать — а значит, пора искать новый рассадник человеческой моральной заразы.

Короче, всех пристроил. Даже Тошу — молодец, Марина, нашла ему каких-то компьютерных прохиндеев. Вскоре, правда, выяснилось, что его-то нужно было первым загружать, и намного раньше. Вот ответственно заявляю — хранителей можно в видимость выпускать только при наличии глубоко проработанного и индивидуально ориентированного плана их повышенных обязательств. Перед нашим сообществом, само собой, и ежедневных. К человеческим проблемам они слишком быстро адаптируются, и начинает их одолевать скука. А когда хранителям становится скучно, внешней защите их от земной, в частности, жизни становится жарко, поскольку они начинают настойчиво и всесторонне изучать побочные стороны этой жизни.

Узнав, что Тоша произвел на свет еще одно яблоко раздора, я за голову схватился. Ну, кто так оборону укрепляет? Кто так ее линию растягивает, рассредоточивая свои силы и привлекая новые боевые единицы противника? Не согласовав свои действия с союзниками, не говоря уже о генеральном штабе в моем лице? Пришлось снова отправляться к ним с инспекцией, чтобы на месте разобраться с вновь сложившейся обстановкой.

Как я и предвидел, союзники обиделись. Макс при одном упоминании о возникшем осложнении наливался кровью и шипеть начинал, Анатолий с непроницаемым видом не понимал, о чем его спрашивают, а Тоша окопался на дальних рубежах, отнекиваясь от каких-либо контактов непроходимостью подъездных путей. К счастью, развал их коалиции не входил не только в мои, но и в Маринины планы. И проведенные ею под моим руководством операции даром не прошли — схема восстановления анти-наблюдательского союза получилась у нее тонкая.