Ангел пустыни, или Возвращение Алхимика
Шрифт:
– И что же? – смутился Сантьяго.
– Вам, видимо, рассказали о чудаке, который остался один да еще занимается магией? Ну конечно же, это ведь так интересно! Только вот знайте, – старик волновался, – пока я живой, люди сюда не вернутся! Да и вам делать здесь нечего. Уезжайте от сюда. Уезжайте скорее. Это селение проклято. Да и замок ваш проклят. Езжайте в столицу, за море, словом, бегите отсюда подальше, иначе погибнете, – было видно, что произнося эти слова, старик явно боролся с волнением. – Мне говорили, что приехал новый хозяин и, что он мается от безделья и скуки. Есть еще добрые люди, что заходят ко мне. Но вам я не нужен, как ненужно вам это селение и
Отдышавшись, старик продолжал:
– Если вам это так интересно, может быть, вы захотите узнать о том, как со мной пошутила судьба? – выдавив из себя эту фразу, он опять замолчал и задумался, но через мгновение, словно опомнившись, вдруг пристально посмотрел на Сантьяго и произнес: – А может быть, у нас с вами похожие судьбы?
В этом вопросе было что-то зловещее, что-то такое, чего Сантьяго, сам не ожидая того, испугался. Но не желая показать и тени смущения, он сел и произнес, стараясь при этом выказать как можно большее равнодушие.
– Сделайте милость! Не зря же я ехал в эти места. Прогулка будет вдвойне приятнее, если предполагает общение с опытным человеком, много узнавшем о жизни и смерти (сказав это, он улыбнулся). Кстати, мне некуда торопиться, и, более того, я готов заплатить за интересный рассказ. Надеюсь, вас это предложение не оскорбило?
– Ну, что вы, – заволновался старик, – деньги лишними никогда не бывают. Вы же не думаете, что деньги старику не нужны? Вот постареете, сами узнаете. Если доживете, конечно, – эту последнюю фразу старик сказал намеренно тихо, так, чтобы Сантьяго ее не расслышал.
– Хорошо! – старик опять закряхтел. – Слушайте! Но только не перебивайте, а то я стал слишком забывчив, могу и не вспомнить всего. Итак: когда-то, меня, как и вас, звали Сантьяго.
– Что значит когда-то?
– Я же просил не перебивайте меня! – завопил старик умоляющим голосом. Сантьяго кивнул головой в знак согласия, и тот продолжал.
3
– Как я сказал, когда-то меня звали Сантьяго. Я был пастухом, был молод и, как мне казалось, абсолютно свободен. Овцы давали мне все необходимое для поддержания жизни. И, по правде сказать, мне так мало всего было нужно: самая простая одежда, крыша над головой, кусок хлеба и хорошая книга. Это было время длительных переходов с места на место и покоя души. Не погрешу против истины, если скажу, что это было самое лучшее время из всей моей прожитой жизни.
– Так прожил я несколько лет, пока однажды в тихом и ничем не примечательном месте не встретил человека, назвавшегося Мелхиседеком. Он рассказал мне о том, что каждый человек должен соответствовать тому, к чему его определила судьба. О том, что я способен на большее. О том, что все люди, пока они еще молоды, знают свою судьбу, но затем, среди суеты и обыденности, они совершенно забывают об этом. Он открыл мне великую истину, утверждавшую, что независимо от того, кем ты являешься и что делаешь в жизни, когда ты по настоящему чего-то захочешь, то непременно достигнешь желаемого, ибо такое желание зародилось в душе у Вселенной.
Он был хитер и умен, поэтому, видимо, и явился в тот самый момент, когда мной одолевали сомненья. Он убедил меня в том, чтобы я продал овец и отправился путешествовать. Отправился осуществить
Так я и сделал! Я продал овец и отправился в Африку, к пирамидам. Ибо все говорило о том, что именно там я найду то, что мне было обещано.
Пока старик говорил, Сантьяго понял, что тот изрядно волнуется. Нетрудно было заметить, что воспоминания о прошлом причиняют изрядную боль этому исстрадавшемуся, измученному человеку. Проговорив последнюю фразу, старик замолчал, опустил взгляд и некоторое время думал о чем-то. Но затем, после глубокого вздоха, снова продолжил.
– Нет смысла подробно рассказывать о том, что со мной приключилось, о том, что я изведал и испытал. Скажу лишь о главном: там, в пустыне, я встретил Алхимика, – того, кому открыты тайны вселенной и дан ключ к познанию истины. И, как мне казалось, он был именно тем, кто бы смог указать для меня истинный путь, не только к сокровищам, но и к познанию тайн мироздания. Он научил меня читать знаки судьбы! И я понял тогда, что мой путь, это не просто движение к цели, к сокровищам и процветанию. Я понял, что уже само пребывание на Пути есть сокровище и полнота. Он научил меня слушаться сердца и рассказал об Изумрудной Скрижали, начертанной на Душе Мира. О скрижали, которая является посланием к нам, т.е. к тем, кто ищет себя на пути.
Он научил меня чтению этой скрижали. Под его руководством я узнал извечную тайну о том, что наш мир – это всего лишь видимая часть бога, что алхимия, которой я у него обучался, способна переводить духовное совершенство в материю (в золото).
Так я стал совершенно другим. Я думал, что слился с природой и окунулся в Душу Мира так глубоко, что уже перестал быть простым человеком. Я думал, что так мне открылась любовь! Я думал, что так же как он, стал алхимиком!
В итоге мое путешествие закончилось сказкой, в самом прямом понимании этого слова. Я вернулся домой, и мне было указано место, где были зарыты сокровища. Затем я женился на Фатиме, девушке, которую полюбил, пребывая в оазисе. Я увез Фатиму (нужно сказать, это мне дорого стоило, в смысле денег, конечно)…, но разве деньги имеют значение, когда ты находишься во власти у страсти?
Итак, я увез Фатиму, и мы поселились вот в этом селении, которое в те времена было местом цветущим и радостным.
Мы построили дом, и я занялся тем, что умел: купил отару овец и снова стал пастухом. Однако после нескольких месяцев, проведенных с отарой, моя любящая супруга впала в уныние и стала жаловаться на то, что ей скучно одной (она часто оставалась в то время одна). Фатима неустанно твердила, что при нашем богатстве пастушеское занятие мне не к лицу, что люди смеются над нами, и еще много чего она наговорила тогда, всего я уже и не помню.
Ну, а я…? Что мог сделать я, будучи молодым и ослепленным любовью? Я так любил Фатиму, что не стал ей перечить. Я продал отару, но при этом твердо решил, что не буду жить в праздности и обязательно найду себе достойное дело. Так я занялся заготовкой и скупкой руна (овечьей шерсти). Кроме этого, я начал лечить всех, кто ко мне обращался. Приобретенные в далеком Египте тайные знания мне помогали, в силу чего многие из тех, кто приходил и обращался за помощью, вновь обретали здоровье, избавлялись от тяжких страданий или получали заметное облегчение во время недуга. Не удивительно, что с каждым днем, все больше и больше, росла моя слава целителя и чудотворца, а также рос капитал.