Ангел с железными крыльями
Шрифт:
Я быстро пошел навстречу городовому. При виде меня он остановился. В глазах страх аж плещется.
— Не подходи! Стрелять буду! — крикнул он мне дрожащим голосом, при этом даже не сделал попытки достать оружие.
В эту секунду из-за моего плеча раздался голос Кузьмича: — Степан, ты чего?! Белены объелся?!
Тот несколько секунд ошалело смотрел нас, потом начал говорить: — Так там они толпой шли. А мы что….
— Толком говори!
— Так точно, ваше благородие! Там отряд матросов шел, а Николай Власьевич у них узнать хотел: куда и зачем идут? А они его в кулаки. С ног сбили. Я револьвер
— А ты, заячья душа и рад стараться! Сразу в бега! — не удержавшись, съязвил Кузьмич.
Городовой повесил голову. Только теперь я увидел, что это совсем молодой парень.
— Куда они шли?
— Не знаю, ваше благородие.
— Остолоп, мать твою! — не сдержался я, так дело, по всему, было серьезное и счет, возможно, шел уже на минуты.
— Там это… — и еле слышно пробормотал городовой. — Светлану Михайловну Антошину….
— Что с ней?!
— Ее шайка Фомки Нехвестова, схватила. У доходного дома Маркотиной. Я по другой стороне улицы бежал. Краем глаза видел.
— Видел и не вмешался?! Ну, ты….! Пойдешь и покажешь! Живо!
— Слушаюсь, ваше благородие!
Улицы были пустыми, видно слухи уже разнеслись по городу и народ попрятался по домам. Мы уже подбегали к месту, как я расслышал вдалеке выстрелы.
— Вон туда. Там, — и полицейский показал рукой вглубь двора.
— Исчезни!
Скользнув во двор дома, я сразу увидел, притулившийся к забору, флигель, а у его двери крутившегося парнишку. Видно оставленный за сторожа, тот, вместо того чтобы охранять, приоткрыв дверь, сейчас прислушивался к тому, что делается внутри дома. Он настолько был увлечен своим занятием, что почувствовал чужое присутствие за своей спиной уже в момент своей смерти. Хрустнули перебитые шейные позвонки, и тело стало мягко заваливаться набок. Оттолкнул его в сторону, и широко распахнув дверь, я быстро вошел. Двое насильников, зажав девушке рот, сдерживали бьющееся в судорожных движениях тело, распростертое на деревянном топчане. Платье было задрано по пояс, открыв молочно — белые ноги. Третий бандит со спущенными штанами в этот самый миг пытался взгромоздиться на девушку.
— Светлана Михайловна, это я, Богуславский! Закройте глаза и расслабьтесь, а вы, господа, получите удовольствие!
Первым умер насильник со спущенными штанами, только успевший соскочить с топчана. Нанеся добивающий удар ногой по оседающей фигуре, с разворота левым кулаком раздробил висок второго бандита, отправив его грязную душу в ад. Третий, даже не помышляя о сопротивлении, попытался проскочить мимо меня к двери, но будучи схваченный за ворот отлетел к стене. Шагнув, я нанес ему сокрушающий удар в грудь — и конвульсивно изгибающееся тело мешком рухнуло у моих ног. Быстро развернулся к Антошиной.
Девушка, как только ее отпустили грубые руки, сжавшись в комок, прижалась к стене. Ее бил озноб. Подойдя к топчану, сказал: — С вашего разрешения, Светлана Михайловна, возьму вас на руки, — и тут увидел, как она открыла глаза и заплакала.
— Успокойтесь. Все закончилось.
Вынеся ее на улицу, осторожно поставил на ноги. Она, словно не веря в то, что происходит вокруг нее, оглядела пустую улицу,
— Я ничего… не могла… сделать. Я кричала…. Они тащили меня. Они…. — она словно с силой проталкивала слова сквозь перехваченное страхом горло.
— Да успокойтесь, ради бога! Все страшное уже позади!
— Нет! Вы не понимаете! Их липкие пальцы…. Они хватали меня везде…. Это было так страшно! Я….
Она была уже готова взорваться плачем, забиться в истерике, как я крепко прижал ее к своей груди и тихо сказал на ушко:
— Ваши стройные ножки выглядят просто жуть, как соблазнительно, Светлана Михайловна.
Несмотря на шоковое состояние, до нее все же дошел смысл моих слов. Она замерла, осмысливая сказанное, потом уперлась кулачками в грудь и оттолкнулась от меня. Несколько секунд смотрела на меня сквозь слезы, а потом прерывающимся, ломким голосом тихо спросила: — Что вы сейчас сказали?
— Об этом мы потом поговорим. Теперь нам надо идти, Светлана Михайловна. Гости ждут, — и я, взяв ее под руку, повел по улице.
Какое-то время мы шли, и было видно, что она идет, ничего не замечая вокруг себя, находясь во власти недавно пережитого кошмара. Это стало очевидно, когда она, спустя пару минут, отреагировала на мои слова, воскликнув: — Какие гости?! Вы не видите, что вокруг происходит?!
— Вижу, Светлана Михайловна, поэтому хочу побыстрее передать вас с рук на руки отцу, а затем мне надо будет уйти. Вы даже не представляете, какой я сейчас злой!
— Вы злой? Нет! Вы очень хороший,… вы замечательный человек! Вы не представляете…. — ее губы задрожали, а в голосе снова появились истерические нотки.
— Не надо лишних слов, Светлана Михайловна, а то я начну смущаться и говорить всякие глупости, — всеми силами я пытался отвлечь девушку от пережитого ужаса. — И вообще, давайте вас снова на руки возьму, а то вы, смотрю, совсем еле идете.
Не став дожидаться ответа, я подхватил гибкую фигурку на руки и быстро зашагал по улице. Ничем, не проявив своего неудовольствия, она доверчиво прильнула к моей груди. Только когда мы подходили к кованой ограде ее дома, она тихо спросила: — А что с… ними…?
— Вам честно сказать или соврать?
Она посмотрела на меня, по — детски доверчиво, большими жалобными и влажными глазами и неуверенно сказала: — Даже не знаю.
Решив не нагнетать обстановку, ответил нейтрально:
— Сами нарвались. А теперь извольте мне ответить на один вопрос: почему вы шли одна? Видели же что твориться на улицах! Вам надо было где-нибудь пересидеть. У подруги там….
— Я не одна шла. С Валентином… Сергеевичем.
— Погодите! Вы хотите сказать, что эта мразь….
— Нет! Нет! Когда мы столкнулись с колонной матросов, и он услышал, что они кричат, вдруг неожиданно выхватил из кармана револьвер и закричал: — "Смерть предателям России!". Из толпы раздались одобрительные крики, а затем его позвали. Они хотели, чтобы он присоединился к ним. Он посмотрел на меня, а в глазах… тоска смертная, потом сказал: "или сейчас, или никогда. Прости меня, Света". И ушел с ними.
— То есть он вас бросил, — сказал я, а сам подумал, что подпоручику здорово повезет, если он переживет сегодняшний день.