Ангел-стажёр

Буря Ирина

– Татьяна, я совсем не прочь обниматься, - буркнул он, - но нам поговорить нужно.

– Говори, - с готовностью кивнула я.

– О чем?
– У него дрогнули уголки губ.

– Чем ты тут без меня занимался?
– подсказала я ему.

Он отвернулся в сторону и шумно выдохнул.

– И, пожалуйста, с самого начала, - уточнила для верности я, - и во всех подробностях.

Какое-то время он молча смотрел на меня, изредка тряся головой. Уже редактировать, что ли, начал, нахмурилась я, но он уже заговорил.

Время от времени я останавливала его, чтобы уточнить некоторые моменты его приключений. И все больше убеждалась в верности своих предположений.

Получалось, что те, которые попытались уничтожить мою память, не имели ничего против ни моего ангела, ни меня, ни даже нас вместе. Их вполне устраивало, если мы будем заниматься друг другом и своими небесными делами. До тех пор, пока в круг наших интересов не входит Игорь.

Все это явно указывало на наблюдателей. Видно, не забыли они свое поражение на том единственном открытом выступлении против наших детей, когда в защиту последних выступила целая коалиция небожителей. Они решили попробовать разрушить ее изнутри: лишить нас с моим ангелом и возможности, и желания обратиться к высокому руководству; наверно, спровоцировать Игоря в наше отсутствие; возможно, припугнуть наших друзей обвинением в соучастии в последующей агрессии с его стороны…

Странно, они столько времени на земле проводят, а так и не идут дальше тех примитивных представлений о взаимоотношениях на ней, которые нам здесь преподавали. Я совсем немного удивилась, когда мой ангел рассказал мне, с какой готовностью была встречена его просьба помочь вернуть мне память.

– А как ты додумался до этих мемуаров?
– спросила я его.

– Так ты же сама их писать начала, - ухмыльнулся он.

– А ты, кстати, еще тогда обещал уничтожить мой дневник, - напомнила я ему.

– И, как видишь, хорошо, что не сделал этого, - отпарировал он.

– А если серьезно?
– снова спросила я.

– А если серьезно, - ответил он в тон мне, - я уже тогда все перепробовал и понял, что тебе нужно не обо мне, а об Игоре напоминать. Его ты не могла совсем забыть.

– Да уж, - только и ответила я, вспомнив свою реакцию на описание заговора против Игоря и Дары.

– А когда ты вспомнила?
– помолчав, вдруг спросил мой ангел.

Я рассказала ему о записке Игорю. Он закрыл глаза и шумно задышал.

– Вернемся домой, получит по затылку, - процедил он, наконец, раздувая ноздри.
– Насколько все быстрее могло быть, если бы у него мозгов хватило…

– Не думаю, - возразила я.
– Сама по себе эта записка вряд ли бы помогла, она просто последней каплей стала. На самом деле, - медленно продолжила я, предчувствуя, что пожалею о сказанном, - я намного раньше вспоминать начала. И не об Игоре.

Мой ангел вопросительно вскинул бровь. Поджав при этом губы.

– У вас здесь мыслят как-то слишком глобально, -

объяснила я.
– А на земле жизнь из мелочей состоит. Вот они их и проворонили.

Я рассказала ему о преследующем меня образе воды, об изменении цвета моей комнаты, который в точности совпал с цветом нашей спальни, о непреодолимой тяге в лес с его извилистыми дорожками, как в нашем парке, о моем желании вступиться за психологов, когда Тень их ругать начинал.

– Это я слышал, - буркнул мой ангел.

Наступила моя очередь бровь вскидывать. Грозно, как я надеялась.

– Ты, что, за мной шпионил?
– негромко для пущего эффекта начала я, и сбилась: - Подожди, ты когда сюда проник?

– Как со всеми договорился насчет воспоминаний, - окончательно насупился он, - так и проник.

– Это когда у нас психология началась?
– спросила я.

– Я не знаю, когда она у вас началась, - саркастически заметил он, - но этот бред я слышал.

– А я уже тесты делала?
– продолжила допытываться я.

– Мы их делали, - ухмыльнулся, наконец, он.

– Теперь понятно, почему у меня ни один из них не получился, - изобразила я озарение. Меня всегда пугало, когда он молчал и дулся - пусть лучше злится.

– Татьяна, к чему ты ведешь?
– не поддался он на беспроигрышную прежде уловку.

– Когда у нас началась психология, - ответила я, глядя ему прямо в глаза, - я неожиданно успокоилась. До этого я не могла избавиться от мысли … нет, скорее, от ощущения, что мне нужно куда-то бежать и что-то там найти.

Он уткнулся носом мне в лоб и замер в молчании.

– Татьяна, пошли отсюда, - проговорил он наконец.
– А то сейчас все разговоры кончатся. Я и так за себя с большим трудом отвечаю.

Так нечестно! Мог бы и не напоминать мне об этом! Мне, что ли, легче себя в руках держать? Опять все самые неприятные решения на меня сбрасывает, а потом будет вселенскую скорбь изображать. Нет уж, сам напросился - сейчас мы другую пьесу разыграем.

– Ты, кажется, за мной ухаживать собирался?
– прищурилась я.

– Было дело, - подозрительно нахмурился он, - обронил как-то мельком.

– Вот и пошли в лес, - решительно заявила я.
– Материализуешься там, и изобразим что-то вроде случайного свидания. Ты будешь меня увлекать, а я буду изображать легкий интерес.

– Чего это легкий?
– тут же взвился он.

– Чтобы выглядело естественно, - терпеливо объяснила я.
– Если я тебя не помню, то нам с тобой познакомиться нужно. Так мы сможем много раз как бы встречаться.

Он вдруг ухмыльнулся.

– Ну, хорошо, уговорила, - хитро прищурился он, и меня кольнуло нехорошим предчувствием.
– Пошли.

– Только лицо держи, - попыталась я предотвратить всякие неожиданности, и, спохватившись, добавила: - И без комплиментов, пожалуйста.