Ангел Утренняя заря
Шрифт:
–Спасибо, мне хватает, я уже на всю оставшуюся жизнь натрахался, – парировал он ядовито.
Нэлза решила, что тему стоит сменить, и сказала с добродушной улыбкой:
–Ох, пилот, вы на глазах перенимаете мои вульгарные словечки и дурные манеры.
–А вы как думали, госпожа Нэлза? Скоро год будет, как мы с вами знакомы, я вас вижу каждый день, и вы мне… самый близкий человек, – голос его чуть заметно дрогнул. – Я бы даже сказал, единственный.
Приятно услышать такое, а, Нэлза? Но с другой стороны, хороша команда – старая дура и юный
–Да уж, отличный из меня пример для подрастающего поколения. Смотрите, пилот, плохому научитесь, замуж никто не возьмет.
–Нэрган вот уже предложил. Замуж, – с кривой улыбкой сказал Ариэль.
Нэлза подняла бровь, будто впервые слышала.
–Вот как? Раньше вроде никому не предлагал. Ты подумай, парень, хорошо подумай, чтоб потом не пожалеть. Джарт к тебе серьезно относится, это видно. Он сейчас пойдет в гору, знаешь, какие у него планы. Займется серьезным бизнесом, рано или поздно станет крупной шишкой, у него есть хватка.
–Я пилот, а не проститутка, – мальчик посмотрел на нее мрачно. – Мне нравится моя работа. Я не собираюсь зарабатывать на жизнь по–другому. Особенно… вы понимаете, как.
«Два сапога пара», – подумала Нэлза со вздохом и ничего не сказала. А что она могла сказать? Она тоже предпочитала быть независимой и зарабатывать мозгами, а не телом. Мальчик тоже ее понимал.
–Вот вы, госпожа Нэлза, наверняка могли бы бросить перелеты, устроиться в какое–нибудь тихое и сытное местечко. Но вы не хотите иметь над собой хозяев, подчиняться кому–то. И я тоже не хочу.
–Мне же ты подчиняешься.
–С вами у меня контракт, и вы капитан мне, а не хозяйка.
–Хи–хи, не надейся, что я расчувствуюсь и повышу тебе процент. Не раньше, чем через два года, пилот!
Мальчик не улыбнулся, он был задумчив, как будто какая–то мысль его мучила. Помолчав, он спросил:
–Госпожа Нэлза, а можно задать вам личный вопрос?
–Валяй, я выпивши и могу сболтнуть что угодно, завтра все равно отопрусь, – сказала Нэлза с усмешкой, но сама напряглась. Она примерно представляла, что может спросить мальчик, и не ошиблась.
–Вы сами когда–нибудь… любили?
–Конечно, – непринужденно отозвалась Нэлза. – Это была стр–р–расть с первого взгляда, я все была готова ему отдать, даже своих кукол. Мне было пять лет, а ему семь, кажется. Когда я узнала, что ему не нужны ни мои куклы, ни тем более моя любовь, я просто обрыдалась. Душевная травма на всю жизнь.
Мальчик несколько секунд смотрел на нее непонимающе, потом губы его дрогнули, и он отвернулся, сказав глухо:
–Извините, я глупость спросил.
–Без обид, Ариэль, но лишняя откровенность нам ни к чему.
–Вы никого не подпускаете близко, верно? – спросил он тихо.
Так–так, теперь мы Нэргана цитируем? Может, это и не бред был вовсе? Семнадцать лет, гормоны, романтика, какая только дурь в башку не лезет, прости Господи. Ну ведь он же умный мальчик, не по возрасту, мог бы догадаться, что ты не собираешься заменить ему семью. Ты капитан, а не мамочка и не боевая подруга.
–Привязанность – это слабость, Ариэль, – философски заметила она. – Я стараюсь не иметь слабостей. По правде, у меня даже кукол в детстве не было.
Ну, кукол в детстве у тебя не было по другой причине… Ни одной настоящей куклы, если не считать уродцев из соломы и старых маминых чулок. Потом–то тебе, конечно, дарили кукол, фарфоровых красавиц ручной работы, в роскошных туалетах, но ведь дураку ясно, что это уже не то…
–Я, конечно, всегда могу помочь тебе или дать совет, пользуйся на здоровье. Я вроде твоего опекуна, у тебя же никого нет. Но только тебе другое нужно. Тебе нужны друзья, девушка, не надо прятаться от жизни. Вон, у нэргановых парней в каждом порту по любовнице. И тебе надо научиться клеить девчонок в кантинах, дело–то нехитрое.
–Пока что меня самого клеят, – сказал Ариэль с тяжелым вздохом. – Может, вы мне объясните, почему ко мне все время мужики пристают, я что, похож на девчонку?
Нэлза окинула его беспристрастным взглядом.
–Хм, это вряд ли, господин Ариэль Доминик. За девчонку ты не сойдешь даже с макияжем и в женском платье. Так… молод, хорошо сложен… правильные черты лица, четкий рисунок губ, опять же волосы, ты их носишь длинными, привлекает внимание…
–Я могу постричься, – вставил он с готовностью.
–Не надо, длинные меньше мешаются, в хвост забрал, и все. А иначе придется все время коротко стричься, как я, тебе не пойдет, и мороки больше. Хм… густые брови и длинные ресницы, темные при светлых волосах – дополнительный штрих. Глаза красивые, взгляд приветливый и ясный. Правильное лицо и при этом запоминающееся – вроде как редкость. Плюс еще ты ведешь себя серьезно и с достоинством. Если бы заигрывал, они сами бы шарахнулись. По крайней мере, такие, как Нэрган. Зато другие бы начали клеиться.
Ариэль опять тяжело вздохнул. Нэлза усмехнулась зло:
–А ты как думал. Это мужской мир, тут свои законы. Трахай все, что движется, и будешь немеряно крут. Женщин здесь немного, шлюх я не считаю, только коллег по ремеслу. Они все держатся особняком: свои корабли, свои команды, свои кантины, даже свои рейсы. Мы с тобой, кстати, что–то вроде достопримечательности на Кендаре, один из трех, что ли, смешанных экипажей, и то, пятьдесят на пятьдесят – такого нет ни на «Иштар», ни на «Тамоэ». Так вот, наши герои межпланетных трасс так редко видят хорошенькую мордашку, что уже не разбирают, парень или девушка. Женщинам ты тоже нравишься, тебя Миранда второй месяц глазами ест, если бы не ее хахаль, точно бы завалила в койку. Но ты много женщин видал в портах, да еще таких, чтобы были свободны и сами к тебе могли пристать? То–то и оно. Остаются одни мужики. Относись к этому философски, – сказала она и подмигнула. – Даже ко мне, бывало, клеились, когда было темно и выпивки много, но уже лет пять, как прекратили. Я же бешеная, просто бью, ни слова не говоря. Рефлекс. И убивала, было дело.