Ангел в яблоневом саду
Шрифт:
– Вы хотите ему помочь, и поможете, если будете действовать так, как я вам скажу. И если он в дальнейшем не оценит это, тогда зачем вам такой мужчина?
Я хотела продолжить свою мысль, мол, зачем вам вообще такой мужчина, который ни одной юбки не пропустит, но промолчала. Она и так все знает, к чему добавлять ей боли?
– Хорошо, я сейчас оденусь.
Я слышала, как она одевается в спальне, хлопает дверцей шкафа, как разговаривает сама с собой. Что ж, если ей посоветоваться не с кем, то пусть поговорит сама с собой. Уж сам себе человек
Когда она вышла из спальни, на ней были зеленые льняные брюки и белая блузка.
– Я рада, что вы не надели на себя черное, честно. Вот увидите, все получится, и Сергей еще скажет вам спасибо. А теперь поедем, мы и так потеряли много времени.
– Скажите, вот мы приедем, и что дальше? Куда вы его повезете? – спросила она меня в машине, когда мы выезжали со двора.
– Никуда. Мы с ним просто поговорим, и все. Я же обещала, что не стану впутывать в это дело прокуратуру или полицию. Я провожу частное расследование. И если он поможет мне и я найду убийцу, то, повторяю, я сделаю все, чтобы его оставили в покое, чтобы закрыли дело.
– Но если так, то, значит, он еще какое-то время должен оставаться на этой квартире. Поэтому, пожалуйста, давайте заедем куда-нибудь, купим ему продуктов.
– Курицу?
– Да! – воскликнула она удивленно. – А вы откуда знаете?
Мы приехали на место. Заросший огромными деревьями двор, тянущийся вдоль железнодорожного полотна. Грохот поездов, эхо громкоговорителя с вокзала, специфический запах мазута. Да уж, не хотела бы я жить в этом районе, тем более в этом старом доме.
Мы поднимались по лестнице, Людмила тяжело вздыхала. Остановились напротив двери. Я отошла в сторону, чтобы меня не увидели.
– Звоните, – приказала я. И она повиновалась, надавила пальцем на кнопку звонка. После быстро перекрестилась: господи, помоги!
– Сережа, открой, – сказала она тихо, обращаясь к глазку. – Это я.
– Сейчас, – услышала я, не веря в то, что развязка этого дела так близко!
Раздался щелчок замка, дверь открылась, и на пороге появился Гаранин. Увидев меня, он первым делом посмотрел на Людмилу.
– Все будет хорошо, Сережа, – Она старалась, чтобы голос ее звучал твердо. – Пойдемте, Елизавета Сергеевна.
Фотография не всегда точно отражает внешность человека. Так было и на этот раз. Гаранин оказался очень красивым молодым мужчиной. Гораздо красивее, чем на фотографии, сделанной Людмилой с помощью телефона. Глядя на него, нельзя было сказать, что у него смазливая внешность. Нет. Он был похож на ангела. Столько благородства в чертах лица, в осанке, даже в голосе. Удивительно, что он подался в продавцы.
Чистая гладкая кожа, темно-зеленые глаза, светлые волосы, красивые губы.
– Сережа, это Елизавета Сергеевна Травина, адвокат. Она будет тебя защищать. Она сделает так, чтобы твое дело было прекращено…
Она говорила, опустив глаза, словно ей было нестерпимо стыдно за свой поступок.
– Что же
В кухне было прибрано, чувствовалось, что в этом доме любят порядок.
– Кофе? Чай? – спросил меня Гаранин, глядя мне в глаза, сощурившись, словно оценивая соперника.
– Сергей, вы расслабьтесь, я не собираюсь вас закладывать, никто не узнает, где вы скрываетесь, обещаю.
– Да я понял все… В конце концов, я же не могу вечно прятаться. Я устал.
– Сережа, мы по дороге купили кое-что поесть… Вот, печенье к чаю…
Людмила хотела этой фразой еще раз дать ему понять, что он находится в безопасности. Но он, похоже, действительно устал от затянувшейся беготни и страха быть пойманным.
– Людмила, вы извините меня, пожалуйста, но я хочу побеседовать с Сергеем один на один.
Она поняла, поэтому сразу вышла из кухни.
– Вот за это спасибо, – услышала я от Гаранина. – Это уж точно не для ее ушей. Так что вам рассказать?
– Все. С самого начала.
– Знаете, мне сейчас кажется, что все это произошло не со мной…
И он начал рассказывать. Всю правду. Я поняла это, когда он сознался в том, что взял нечаевские деньги.
– Никогда не был вором, а тут… Не знаю, что на меня нашло. Что называется, бес попутал.
Рассказал, где спрятал деньги, сколько взял с собой. Как сел на электричку и поехал в неизвестном направлении, подальше от города. Как бродил по Идолге, как встретил Валентину, как познакомился потом с Надеждой. Как поселили они его во времянке.
– Вас, наверное, интересуют мои отношения с этими женщинами, так ведь?
– А вы как думаете? Те люди, которые знают о вашем проживании в Идолге, связывают как раз ваши отношения с жертвами с их убийством. Они думают, что это вы их убили.
– Но зачем? Мотив?
– Возможно, для вас это будет шоком, но обе женщины были беременны от вас.
Лицо Гаранина приняло страдальческое выражение.
– Бог мой, какая трагедия!!! Но ни Валя, ни Надя ничего мне не сказали!
– Неужели вы не понимали, чем все это может закончиться? Вы поправьте меня, если я ошибусь, но я предположила вашу, так сказать, официальную связь с Валентиной…
– Да, это так. У Нади был мужчина, он приходил к ней… Да я и не собирался… У нас сложились очень хорошие, близкие и доверительные отношения с Валей. Она была чудесной женщиной, мне даже казалось, что я ее любил и мог бы даже жениться на ней. Но я – городской житель, вряд ли смог бы долго прожить в деревне. А Валя не бросила бы свою ферму, хозяйство… Мы с ней много говорили об этом. А Надя… В то время, когда Валентина была в отъезде, она кормила меня… Да чего говорить, я с самого начала понял, что у нее на уме. У нее тоже была несладкая жизнь. Я имею в виду визиты ее бывшего мужа, которые ей становились уже в тягость. Она никак не могла принять тот факт, что он уже не принадлежит ей, что у него новая семья, дети, она была уверена, что он ходит к ней из жалости.