Ангел

Линдсей Джоанна

— Пожалуйста, — только и промолвил он.

У Касси вырвался вздох облегчения. Она ожидала, что Ангел начнет возражать и тогда придется прибегнуть ко лжи. А ей бы вряд ли удалось придумать что-нибудь правдоподобное, особенно после той сцены, свидетелем которой он был. Наверное, он и сам был бы рад от нее избавиться. В конце концов, его явно не слишком обрадовало то, что, платя свой долг Пикенсу, ему пришлось иметь дело именно с ней. Касси повернулась к нему с робкой улыбкой, которая сразу же погасла, стоило ей только увидеть его хмурый взгляд. Может, она неправильно его

поняла? Или стоит слегка приврать?

— Честно говоря, сейчас у меня совсем другие проблемы, чем полтора месяца назад, когда мне действительно требовалась помощь. Но я была так ошарашена вашим приездом, что не додумалась сразу же сказать вам об этом. Время прошло, страсти поутихли, и сейчас эта проблема настолько незначительна, что даже не стоит о ней упоминать.

Откинувшись, Ангел скрестил руки на груди и лениво произнес:

— Тогда любопытно узнать, зачем вы все же мне об этом рассказываете?

Касси не собиралась ничего отвечать на этот вопрос, опасаясь проговориться, что ей все еще требуется помощь. Но молчать тоже не следовало.

— Дело в том, что просто кое-кто здесь меня не любит.

— И сколько этих «кое-кто»?

Касси помедлила с ответом.

— Два местных семейства.

— И большие семейства?

От такой настойчивости Касси недовольно поморщилась.

— Никогда не считала, — досадливо бросила она.

— Так много?

Он что, смеется над ней, что ли? Она так и не поняла, но вот ей самой уж точно было не до смеха. Но лучше пусть он об этом никогда не узнает.

Поэтому, небрежно махнув рукой, Касси поспешно заверила Ангела:

— Дело выеденного яйца не стоит. Мне просто хотелось, чтобы мистер Пикенс помог мне все вернуть на свои места. Чтобы все стало так, как было раньше. Как до того момента, когда я их... когда меня невзлюбили. Я надеялась, что мне все же удастся остаться здесь до весны, как я это планировала раньше. Но теперь я просто дождусь возвращения отца, а потом уеду. Так что проблема решится сама собой.

Ангел молчал, глядя на Касси, как бы ожидая, что она продолжит рассказ. Ей это не понравилось. Она вовсе не собиралась вдаваться в подробности.

— Это было очень любезно с вашей стороны, что вы хотели мне помочь, но я уже не нуждаюсь в помощи. Мне не грозит никакая... э-э-э... опасность, впрочем, никогда и не грозила. Одним словом, я пошлю телеграмму мистеру Пикенсу, и это снимет с вас всякую ответственность.

— И все?

— Естественно. Возможно, он даже посчитает, что вы больше не являетесь его должником, хотя вам и не пришлось ничего для этого делать. Впрочем, вы же приехали сюда. Вы действительно хотели мне помочь, настаивали на этом, даже против моей воли, черт возьми, — недовольным тоном закончила Касси. — Вы сделали все, о чем он вас просил, так что вам больше нечего...

— Думаю, ни мне, ни ему это не понравится, — сухо ответил Ангел. — Но раз никакой проблемы уже нет, я полагаю, вы не станете возражать, если я тут побуду еще пару деньков и кое-что выясню?

Касси внутренне напряглась и спросила сдавленным голосом:

— А зачем?

— Потому

что вы совершенно не умеете врать.

Она глянула в его черные глаза и по их выражению поняла, что он не поверил ни единому ее слову. Горько вздохнув, Касси удрученно добавила:

— Я знаю. Но это редко кто замечает.

— Наверное, потому, что они просто не могут себе представить, что такая красивая девушка может говорить неправду.

Как ей следовало расценивать слова Ангела — как комплимент или как оскорбление? И как Ангелу удалось сразу определить, что она пытается обмануть его, если иногда это не могли сделать даже близкие ей люди? Она решилась на последнюю попытку.

— Вы все равно не сможете мне помочь. И то, что вы разозлили Моргана, — лишнее тому доказательство. Вы одним своим видом приводите людей в бешенство, а мне их, наоборот, надо успокоить.

Ангел медленно покачал головой.

— Послушайте, после того, что вы мне тут наплели, я уже вам не верю ни на грош. Так что предоставьте уж мне самому решать, нужна вам помощь или нет. И пока вы мне не расскажете, в чем именно заключается ваша проблема, я не сделаю отсюда ни шагу. Не думаю, что вам это особенно понравится.

«Это уж точно», — подумала Касси. Разумеется, он не угрожал ей, а просто показывал свой упрямый характер, но Касси все равно чувствовала, что нервы у нее на взводе. В нем она видела мужественного человека, который способен на все, включая любые насильственные действия. Касси никогда еще не приходилось иметь дело с такими людьми, но, видимо, ей теперь придется искать с Ангелом общий язык, потому что, судя по всему, ей предстоит провести немало часов в его обществе. Сразу избавиться от него явно не удастся.

— Ладно, — сказала она, с горечью сознавая, что приходится идти на попятную. — Но прежде всего, вы должны знать, что я попала в беду по своей собственной глупости. Дело в том, что мне нравится вмешиваться в чужие дела, такой уж у меня характер. Ничего не могу с собой поделать. И я вас предупреждаю, что, если вы здесь останетесь, я, по всей вероятности, стану вмешиваться и в вашу жизнь.

— Будем считать, что я предупрежден, — ответил Ангел.

Однако она заметила, что ее слова не произвели на него никакого впечатления. Очевидно, он считал, что Касси просто боится его и ни за что на свете не решится на такой шаг.

— Как бы там ни было, — продолжала она, — я в конечном итоге все-таки попыталась положить конец вражде, которая царит между этими двумя семьями вот уже двадцать пять лет. Две семьи — Маккаули и Кэтлин — люто ненавидят друг друга. И даже те, кто нанимается к ним на работу, тоже вынуждены принимать участие в этой войне. Если их работники встречаются в городе, между ними обязательно вспыхивает драка. А если, не дай Бог, смешаются их стада, то дело может дойти до стрельбы. Последние десять лет роль буфера между двумя семействами выполнял мой отец, так как наше ранчо располагается как раз между владениями враждующих кланов. Одним словом, самая опасная стадия в этой вражде уже позади, но это отнюдь не означает, что обе стороны стали меньше ненавидеть друг друга.