Ангел
Шрифт:
— И не забывайте… — звучит томный голос, — «Правду Рубят».
«Резак девять тысяч»
136
(29 ноября 21:11) Больница «СоРян». Пусан.
В больничную палату входят трое. Старший инспектор Чон ЮнСон щеголяет синим
— Как видите, она всё ещё без сознания, — негромко сообщает врач и указывает на койку в палате. Там лежит тело, укрытое стеганым одеялом до подбородка: — Доставили сразу к нам. Мы купировали судороги и успокоили пациентку.
— Какой прогноз по общему состоянию, ыса сонсэн-ним? — спросил ЮнСон.
(Ыса [??] — Врач.)
— Пострадавшей сильно досталось. Обширный ушиб левого бедра и небольшие повреждения тканей на правом плече. Это из недавнего. Остальное… Очень сложно. На данный момент что-либо говорить преждевременно.
— Когда сможем забрать в Сеул?
— Забрать? — удивился врач. — Девочке нужна терапия и полный покой. Подобная реакция нетипична… Необходимо всестороннее обследование! Пациентка мало-транспортабельна, старые травмы и опорно-двигательный аппарат…
— Чесон хамнида! — нервно заявил молодой полицейский. — Мне очень жаль…
(Чесон хамнида [?? ???] — Извините.)
Два пожилых корейца рассматривают парня, который некультурно прервал разговор старших и замер в глубоком поклоне.
— Инспектор Но ХёнСу… — нахмурился ЮнСон. — Вы действовали в соответствии с поступившими инструкциями и задержали опасную подозреваемую.
— Сабо-ним… Как же так, — возражает ХёнСу, — посмотрите на неё… Угон самолёта? Совсем ещё ребёнок.
Троица повернулась к койке. Сумрак больничной палаты выделил бледное лицо и рассыпанные по подушке чёрные волосы. Спящая на преступницу походит мало, скорее на уставшую школьницу.
— Инспектор Но ХёнСу, вернитесь на свой пост, нам нужно поговорить, — приказал ЮнСон.
Два пожилых корейца ждут, пока молодой полицейский снова поклонился, резко повернулся и вышел из палаты.
— Юноша очень волнуется, — улыбнулся врач. — Нёс девочку на руках до скорой и постоянно сопровождал здесь. Хороший парень.
— Возможно, — безразлично хмыкнул ЮнСон. — Итак, она способна ехать?
— Боюсь давать прогнозы, — недовольно вздыхает врач. — Без истории болезни очень сложно установить правильный диагноз. К тому же, по найденным документам, мы имеем дело с гражданкой другого государства. В таких случаях, нам предписывают оповестить родственников.
— Официальный запрос в посольство уже отправили? — ЮнСон цепко изучает лицо врача.
— Не успели.
— Этого делать не нужно.
— Есть чёткие правила! — настаивает врач. — С подобными травмами, пациентке необходима поддержка семьи.
— Ыса сонсэн-ним… — прищурился ЮнСон. —
Врач отрицательно кивает, мотая шапочкой. Лицо пожилого корейца выражает полную готовность к сотрудничеству.
— Сначала транспортировка в Сеул. Затем депортация в Японию, — обещает ЮнСон и уверенно добавляет: — Травмы не помешали ей пересечь страну, попутно устраивая концерты!
— Концерты? — удивился врач и моргает глазами: — Образное выражение?
— Настоящие выступления, — недоумевает ЮнСон, — на фортепиано.
— Со сломанными пальцами…
— При задержании, она сломала пальцы?
Оба пожилых корейца уставились друг на друга, каждый не понимает собеседника. У старшего инспектора настойчиво звонит телефон.
— Мне нужно ответить.
— Хорошо, — кивает врач. — Закончу обход. Найдите меня на медицинском посту.
Старший инспектор проводил взглядом белый халат и достал вибрирующий мобильник. Резкое движение смазывает по экрану, отвечая на звонок.
— Ёбосэё, — поздоровался ЮнСон, прикладывая телефон к седому виску.
— Больница «СоРян». Подтверждаю, задержала местная полиция, — уверенно информирует ЮнСон и слушает ответ собеседника.
— В каком смысле отложить? — вскинулся ЮнСон, почти выкрикивая.
— Такой приказ… — глухо прорычал ЮнСон, заканчивая телефонный разговор. Рассерженный кореец убирает мобильник и шипит: — Бардак! Надоели метания начальства… Уйду в частный сектор! Завтра и уйду…
Дернув седыми висками, старший инспектор бросает многообещающий взгляд на укрытую стеганым одеялом и выходит из палаты.
(Тем временем) Больница «СоРян».
Мне нельзя в Японию! Открыв глаза, я резко поднимаюсь на койке.
— Ксо… — шепчу в панике.
Беспокоит кусачая боль в плече. Дурацкие камни оказались не особо мягкими! Снова меня накрыло, срывая контроль. Недавняя игра на пианино оставила плохие воспоминания и сиротливо простаивающий инструмент манил слишком шикарным блеском. Устоять оказалось невозможно и всё закончилось…
— Гхе? Гхе они?! Гхе… — хриплым шёпотом вылетают беспокойные мысли. Верчу головой, разыскивая Фареры. Куда скрылись? Они не могли их забрать!
Тёмные стёкла сверкают рядом! Не обращая внимание на пар, бьющий в лицо от увлажнителя на тумбочке, я хватаю пальцами акриловые дужки. Фарэры занимают законное место, вызывая улыбку злой стали в пустоту.
Мы вместе! И нам любые преграды по плечу!
— Хи-хи… Гхм… — Чем меня обкололи?!
Обычно последствия неудачных падений болят сильнее. Есть некоторый опыт… А плечо тянет, как сквозь туман. Явно чем-то шибанули, по дороге на скорой или в самой больнице.
На внеплановое посещение лечебного заведения указывают светлые стены и койка. Обстановка знакомая. Все больничные палаты настолько одинаковые! Здрасьте, приплыли. Почти год у японских костоправов нам показалось мало и теперь испытаем корейскую медицину?