Ангел
Шрифт:
– Я постараюсь помочь вам, обещаю.
Имоджен положила руку на его сжатые в кулак пальцы, холодные, слегка подрагивавшие, и тремор прекратился, когда она легко погладила их. В отчаянии Гэбриел даже не понял, что, забывшись, назвал настоящее имя девушки. Значит, все-таки не Сара.
– Спасибо. Я действительно не знаю, кому еще довериться.
Они помолчали, словно путники, достигшие перекрестка дорог и не знающие, куда свернуть. Потом Имоджен вздохнула и спросила:
– Как вы думаете, что решит суд?
– Хотелось бы, чтобы слушание состоялось как можно скорее. Этот ад становится невыносимым. Чувствую себя
– Разве здесь нет приписанного к тюрьме адвоката, с кем можно поговорить? – спросила Имоджен.
Гэбриел снова казался очень молодым и легко уязвимым. Не мужчиной в полном смысле слова. И ему приходилось выживать в обстоятельствах, в которых на самом деле он не должен был оказаться. Как и никто другой.
– Мне не хочется, чтобы мои мысли и чувства записывали на бумагу. Я встречался с тюремным адвокатом, но она тоже часть здешней системы, ей верить нельзя.
– Понимаю.
Имоджен действительно хорошо понимала его. Когда ей по настоянию начальства пришлось проходить сеансы психотерапии у штатного полицейского мозгоправа, она сильно подозревала, что если выложит ему все свои мысли, то попросту потеряет работу.
Люди вокруг засуетились и начали вставать из-за столов. Имоджен и Гэбриел тоже поднялись. Она инстинктивно обняла парня и на мгновение крепко прижала к себе. Сразу почувствовала, как его тело чуть заметно расслабилось. Гэбриел тоже обнял ее. Тут же раздалось выразительное покашливание Барратта, бессловесно приказывавшего прекратить нежности, как недопустимые правилами контакты.
– Еще раз спасибо, что пришли ко мне.
– Я обязательно вернусь. Пожалуйста, продержитесь еще немного. Вам скоро вынесут приговор и, скорее всего, переведут в другую тюрьму. Если удастся не попадать в передряги, можете даже оказаться в тюрьме категории Си, где режим гораздо мягче.
– Да я уж постараюсь.
Гэбриел попрощался и исчез по другую сторону двери. Наблюдая за ним, Имоджен ощутила полнейшее бессилие. Легко представить, в каком глубоком стрессе постоянно находится парень. Он попал в число несчастных, которых она арестовала, пожалев об этом еще до того, как произнесла фразы об их правах. Он не закоренелый преступник, это видно с первого взгляда. Засадив его в тюрьму, Имоджен сразу начала беспокоиться о его безопасности и почти не сомневалась, что вскоре придет весть о самоубийстве в камере. Однако Гэбриел оказался сильнее, хотя у всех есть предел и, похоже, он близко подошел к своему. Хорошо, что удалось выяснить нечто, давшее возможность попытаться помочь ему. Имя подружки – Эмма. Не слишком много, но с этого стоит начать. Придется разыскать девушку.
Глава 33
Имоджен вернулась в участок и сняла пальто. Эдриана на рабочем месте не оказалось. Оглядевшись по сторонам, в одном из кабинетов со стеклянными стенами он нашелся в обществе Люси Ханниган. Они склонились над столом, разглядывая фотографии. Имоджен не впервые потешалась, насколько Эдриан не умел скрывать чувства – когда он смотрел на Люси, лицо выдавало его с головой. Эта женщина была умна и обладала тонким, хотя и несколько извращенным пониманием мужской психологии. Она прекрасно знала, как приручить, демонстрируя поначалу полное пренебрежение и вынуждая Майлза чувствовать себя ничтожеством,
Имоджен подошла к кабинету и постучала в дверь. Парочка чуть не подпрыгнула от неожиданности, они выглядели так, словно их застали в момент тайного планирования праздника-сюрприза в честь дня рождения. Наконец Эдриан жестом пригласил напарницу войти. На столе лежали снимки сгоревшей сигнальной будки, глубоко запавшие в память Имоджен.
– Привет! Я помешала тайной встрече в домике на дереве?
– Закрой за собой дверь, пожалуйста, Грей, – не отозвался Эдриан на шутку, выдерживая предельно деловой тон.
– Нашли что-то важное?
– Я снова просматривал материалы по пожару, пытаясь обнаружить ключ к разгадке личности погибшего бездомного. И мне показалось, что здесь концы с концами не сходятся. Тот факт, что некий Брикс растворился в небытии, ничего не доказывает. По крайней мере, без возможности получить ДНК, – сказал Эдриан.
– Верно подмечено, – кивнула Имоджен, преисполняясь новой надеждой.
– А теперь, когда ты высказала подозрение о связи этого дела с другим – убийством Уоллисов, я решил попытаться получить больше информации о пожаре, взглянуть на него под иным углом. – Эдриан помолчал. – Что, если возгорание началось вовсе не в корзине для мусора?
– Ты хочешь сказать, что пожар устроил не Гэбриел Уэбб?
– Я и раньше так считал, если ты помнишь. Некто мог следить за ними, пока они не ушли из сигнальной будки, поскольку огонь распространился по постройке очень быстро.
– Но зачем кому-то понадобилось выставлять виновником Гэбриела Уэбба?
– Не думаю, что дело в нем, – вставила ремарку Люси.
– Тогда в ком же? – Имоджен испытующе посмотрела на обоих.
Люси достала другие фотографии и выложила их на стол рядом с теми, что сделали после пожара в будке. Имоджен узнала снимки с места поджога, устроенного годом раньше. Журналистка указала на катышки на полу, запечатленные и там, и там. Они выглядели совершенно одинаковыми.
– Но ведь это всего лишь крысиный помет, или я ошибаюсь? – спросила Имоджен.
– Возможно, он, а возможно, и нет, – сказала Люси. – Мне кажется, стоит с этим разобраться. Катышки, на мой взгляд, чересчур идентичны по качеству и размерам. Похоже на нечто синтетическое. Я пущу в ход свои связи и получу мнение специалиста.
– И давно ты знаешь о прежнем пожаре? – спросил Эдриан чуть более резким тоном.
– К сожалению, недавно, и мне захотелось сначала все обдумать, прежде чем проводить аналогии.
– Что, если смысл в стремлении надежно спрятать мертвеца, заставить труп выглядеть жертвой несчастного случая? Вдруг мы видим перед собой вовсе не тело простого бездомного? Может, на фото жертва убийства? – выстрелил целой очередью вопросов Эдриан.
– Пока ни в чем нельзя быть уверенными. Погибший в огне мог сам развести его, чтобы согреться, верно? – возразила Имоджен.
– Что-то мне в это с трудом верится. Да, его лицо и череп могли до неузнаваемости изуродовать упавшие сверху горящие балки, но ведь таким же образом совершаются и многие убийства – зверское избиение, в ходе которого значительно повреждаются ткани, – сказала Люси.