Ангел

Брэдфорд Барбара Тейлор

– Надо полагать, в Вашингтон, не так ли?

– Нет, Гэвин. Обратно на побережье, Ты же не любишь, когда мы оба одновременно уезжаем из дома, оставляя Дэвида! – отрезала она с раздражением в голосе.

– Когда ты хочешь встретиться? – спросил он.

– Через час тебя устроит?

– Договорились. Ты придешь сюда?

– Да, прекрасно. Увидимся в десять.

Гэвин стоял, Слушая короткие гудки,– она бросила трубку, не дав ему договорить. С недовольной гримасой он положил трубку и вернулся к столу. В несколько глотков

допив остатки кофе, он прошел через холл с выложенным мраморными плитами полом и направился в спальню. Как и во всех комнатах этой квартиры, здесь было обилие современной мебели, к которой он испытывал отвращение, и так много белого цвета, что Гэвин начинал его активно ненавидеть.

Оглядев спальню, он пробормотал:

– От этой квартиры можно свихнуться,– и прошел в облицованную белым Мрамором ванную комнату. Побрившись, он сбросил халат, принял душ, вымыл голову и вышел из душа, стараясь нащупать полотенце.

Пятнадцать минут спустя Гэвин, одетый в серые брюки, белую рубашку и темно-синий блейзер, направился в небольшую библиотеку.

Здесь, усевшись за письменный стол, он сделал несколько телефонных звонков, связанных с его поездкой во Францию. Потом откинулся на спинку стула и набрал номер своего адвоката Бена Стенли в Бель-Эйре.

– Думаю, нет необходимости говорить тебе: «Пора вставать, Бен»,– усмехнулся Гэвин, когда уже после второго гудка адвокат снял трубку.– Не сомневаюсь, что, как все прилежные труженики, ты уже с рассвета на ногах.

– Привет, Гэвин. Как тебе живется в моем любимом городе, на моей родине?

– Прекрасно, Бен. Послесъемочный этап «Делателя королей» наконец закончен. И, скажу тебе, фильм получился отлично. Тебе понравится. Вся команда несколько недель назад вылетела в Лондон, и через несколько дней мы переезжаем на Бийанкурскую студию.

– Когда ты летишь в Париж?

– Завтра. Я звоню тебе, потому что Луиза в Нью-Йорке. Мы с ней только что говорили по телефону. Она скоро придет сюда, хочет поговорить со мной. Я уверен, речь пойдёт о разводе.

– Думаю, ты прав. Не говори лишнего, Гэвин, и ничего не обещай. Не бери на себя никаких обязательств. Если у нее есть адвокат,– а он, конечно, должен быть, черт возьми,– скажи ей, чтобы он связался со мной. Помни, что ты сохранял этот брак только из-за ребенка. Не испорти все сейчас.

– Постараюсь. Я перезвоню тебе, как только она уйдет. На всякий случай имей в виду, что в Париже я остановлюсь, как обычно, в отеле «Риц». А днем ты знаешь, где меня найти.

– У меня есть твой телефон на студии. Твоя секретарша нам вчера передала телефаксом.

– Черт, уже звонят снизу по внутреннему телефону. Мне нужно идти, Бен. Скоро перезвоню.

– Будь осторожен, Гэвин.

– Хорошо.

Они попрощались, и Гэвин, сняв трубку внутреннего телефона, сказал службе охраны пропустить к нему миссис Амброз.

Луиза располнела – это сразу бросилось в глаза. Но

в результате она стала выглядеть гораздо лучше. Тем не менее она была бледной, с темными кругами под глазами. Гэвин невольно задал себе вопрос, что происходит в ее личной жизни. Не говоря ни слова, он взял у нее пальто и положил его на скамью в холле. Она тоже молчала.

Проводив ее в гостиную, Гэвин наконец произнес:

– Тебе принести что-нибудь? На кухне есть кофе.

Отрицательно покачав головой, она опустилась на диван.

Гэвин сел в кресло напротив.

– О чем ты хотела поговорить со мной, Луиза?

В нерешительности она нервно откашлялась и поерзала на диване, поправляя юбку.

Гэвину стало ясно, что она волнуется, и он сказал:

– Ну давай, Луиза, говори. Я не укушу. Я вовсе не людоед, каким ты меня стараешься представить все эти годы.

– Я хочу развестись с тобой,– выпалила она, глядя ему в лицо, сцепив на коленях руки.

– Ради бога, я не возражаю.

– Вот так просто? И никаких возражений? – удивилась она, и выражение растерянности появилось на ее лице.

– Никаких возражений,– улыбаясь, подтвердил Гэвин и, выдержав эффектную паузу, добавил: – Но несколько условий.

– Каких условий? Подозреваю, относительно денег.

– Нет. Я не собираюсь обсуждать с тобой эти вопросы. Этим займутся наши адвокаты. Мои условия касаются нашего ребенка.

– Я так и думала, что ты постараешься втянуть Дэвида в это дело,– бросила она.

– Тогда для тебя не будет неожиданностью узнать, что я хочу, чтобы он был со мной.

– Ты не можешь забрать его! – пронзительно выкрикнула она с исказившимся от гнева лицом.

– Совместное родительское попечение, Луиза. Причем с твоего согласия. Иначе никакого развода.

– Ублюдок! Ты с самого начала был таким или стал им, только превратившись в звезду экрана?

– Послушай, Луиза, ты опять! Я прошу тебя, перестань разговаривать со мной таким стервозным тоном. Ты хочешь развода, прилетаешь в Нью-Йорк, приходишь ко мне в роли просителя и тут же начинаешь извергать всякие мерзости. Так ты ничего не добьешься.

Она со вздохом откинулась на спинку дивана, изучающе глядя на Гэвина своими бледно-голубыми, холодными, как лед, глазами. В глубине ее души клокотала ненависть.

Гэвин тоже взглянул на нее и спокойно улыбнулся.

– Я знаю, что у тебя связь с Аланом Тернером и ты хочешь выйти за него замуж. Так что постарайся действовать разумно.

Поскольку она, не отвечая, лишь продолжала злобно смотреть на него, Гэвин сказал:

– Ты, я полагаю, будешь жить в Вашингтоне. Это меня устраивает, поскольку я твердо намереваюсь опять переехать на Восточное побережье, как только уложим в коробку последний фильм. Для меня переезд не будет трудным. Или, скажем, для Дэвида. Кстати, когда ты планируешь переезжать из Калифорнии в Вашингтон?