Ангелина, или Ненасытная тварь

Хорошилова Светлана

Наконец квартиру освободили, а пьяное тело опять повезли в наркологию. В один момент отец притормозил на светофоре, и когда автомобиль снова начал трогаться, Лукин с прытью каскадёра внезапно выпрыгнул на ходу. Это напомнило кадры из классического боевика: похищенная жертва выбрасывается из машины и катится кувырком по тротуару. Вокруг «кинозвезды», получившей ссадины и ушибы, стали собираться зеваки. Кто-то хотел звонить в милицию, поначалу принимая происходящее за криминал, но понаблюдав, как перепугавшиеся родители помогают подняться невменяемому алкашу, который сновал по сторонам глазами мечущегося зверя, зрители потеряли интерес и стали расходиться.

Со второй попытки отец Ангелины довёз

бывших родственников до пункта назначения. Сваха недобрым взглядом косилась на него, когда он собирался уходить из больницы, оба понимали, что это конец: вряд ли пара снова воссоединится… Отец замялся в дверях, достал из бумажника деньги и протянул их несчастной матери. Что это значило: помощь или извинение за внезапное вторжение в их размеренную жизнь? Можно было трактовать по-разному. Так или иначе свекровь понимала, что сын станет больше пить, чем до знакомства с этой семьёй. Теперь он открыл для себя другой мир – сплочённой жизнерадостной дружной семьи, утрата которой положит начало более сильным запоям. Хотя, куда ж сильнее…

Глава 5. Иллюзия свободы

Все вещи были на время перевезены в загрязнённый, покрытый слоем заводской пыли, цех, по которому сновали крысы. Этот цех родители приобрели для расширения бизнеса, в нём планировалось изготовление кованных изделий. У родителей Ангелина не рисковала оставаться: Лукин её везде выслеживал, угрожал убить, говорил, что заставит с ним жить.

Первое время она скиталась с минимальным количеством сумок по знакомым, вскоре ей удалось подыскать новое жильё, хотя снова арендованное, недешёвое, зато тихое, о котором знали только самые посвящённые. Из рекламы ей пришлось уволиться. Директор долго с ней беседовал, не хотел отпускать, но невменяемый Лукин практически ежедневно стоял возле входа здания рекламного агентства, подпирая костлявым позвоночником кирпичную стену, и подкарауливал бывшую жену. Он и директору звонил, предупреждал, что у них работает одна опасная сотрудница – террористка, но тот не обращал внимания на этого маразматика. Несмотря на хорошую зарплату, Ангелине пришлось отказаться от этой работы и перейти в родительскую фирму. Ей хотелось всё поменять, начать с чистого листа. Ребёнка устроили в садик, и теперь, благодаря освободившемуся времени, появилась возможность помогать родителям справляться с документацией, принимать на работу людей и общаться с заказчиками.

Как-то она пересекала родной район и случайно наткнулась на Женю-качка. «Педагог любви» выглядел очень достойно, в тренде последнего сезона. Судя по перекинутой через плечо спортивной сумке, он направлялся «в» или «из» тренажёрного зала, как всегда развернув здоровенные плечи и покачивая оттопыренными бицепсами. Ангелина, наоборот, была в неброской повседневной курточке, без косметики на лице, с волосами, на бегу убранными в хвост.

После неловкого пустого диалога посреди улицы, мачо предложил зайти куда-нибудь выпить по кружке пива. Они зашли в небольшое кафе, единственное на районе, заказали по бокалу и разговорились о жизни. Евгений в ходе беседы кружил вокруг темы о её ребёнке. Ангелина охотно о нём рассказывала, где-то хвасталась, расписывая, какие он делает успехи и как быстро приобретает навыки.

Когда Качок расслабился, он начал настаивать на том, чтобы она показала ему ребёнка. Ангелина сначала не поняла – зачем? Женя выставил пятерню, пересчитал на пальцах месяцы и решил, что маловато прошло от последней встречи с ним до рождения сына. Бывшая «ученица» уставилась на него с удивлением. На самом деле прошло чуть больше девяти месяцев, но Евгений, явно имеющий признаки нарциссизма, считал себя центральной фигурой во всех происходящих событиях, и если где-то родился ребёнок, то конечно же от него. Ангелина

отказалась показывать ему сына за ненадобностью, она не видела в этом никакого смысла. Слава богу, что Никита был копией Лукина, иначе за ней бы стал ходить ещё один ненормальный, бередя, добытую с трудом, её относительно спокойную жизнь.

«Педагог», так и не получив согласия на свидание с ребёнком, начал намекать на возобновление встреч у него дома, по старинке… В мыслях Ангелины припомнились моменты, как она бегала к нему, словно девка по вызову, даже уходила, когда он велел. И почему он всё-таки ни разу не познакомил её с родителями, друзьями? Он что, стеснялся её? Может она безобразная или недостойная его окружения? Какой же слабой она была, какой же бесхарактерной… Но люди меняются. Теперь она не бросит ребёнка, чтобы нестись к нему сломя голову. Да к тому же он только в день свадьбы сказал: «Приходи завтра», обычно говорил: «Приходи сейчас. Как это часа через два? Это долго… Ну хватит выделываться! Короче, я жду!»

Сидящие за столиками залипли в телевизоре, по которому началась трансляция футбольного матча. Евгений на минуту тоже отвлёкся на футболистов.

– Ну ладно, я побегу! – Ангелина, воспользовавшись случаем, стала натягивать верхнюю одежду. Качок вяло кивнул и продолжил дальше следить за игроками. В какой-то момент он всё-таки перевёл взгляд от телевизора. Она удалялась за окном – маленькая и уверенная в себе… «Стоит ли она того, чтобы продолжать её добиваться, – думал он, – или в ней ничего нет?» – Силуэт окончательно скрылся из виду. – «Так от кого же пацан?»

Ангелина по-прежнему ходила и оглядывалась: Лукин доставал её родителей. К тому времени он успел достать всех. Она приходила домой и не могла нарадоваться тому спокойствию, которое теперь испытывала, живя в укромной квартирке вдвоём с ребёнком.

Семью Нестеровых как-то пригласили на свадьбу к сыну друга отца. В день свадьбы Ангелина пристроила ребёнка к няне, сама же переоделась в облегающие джинсы, тёмно-синий переливающийся топ и вместе с родителями поехала зажигать. К тому времени из-за нервов и гонок она сильно похудела и очень привлекательно выглядела на каблуках.

На свадьбе с неё не сводил глаз один гость. Ему даже не мешал тот факт, что рядом под боком сидела жена, беспрерывно за ним наблюдая. Ангелина развеселилась на полную катушку: начала ходить на руках, показывая акробатические трюки. На неё обиделась тучная тётка, которую она случайно зацепила ногой. Тётка с ненавистью повалила пьяную циркачку, и та, приняв нормальное вертикальное положение, пошла с ней разбираться. Они устроили сумасшедшую разборку, в которой Ангелина одержала победу.

Жена новоявленного поклонника не расслаблялась, контролируя каждый его шаг, но стоило баламутящей это мероприятие акробатке предложить ему поехать с ними для продолжения банкета, как поклонник тут же отдёрнул руку от жены и запрыгнул в такси.

Возле дома, где жили родители, из двух машин вывалилась шумная компания. Все расположились на легендарной кухне: мать, отец, друг отца, одна знакомая тётка, Ангелина и парень со свадьбы. Вечер стихийно продолжался: звенели стаканы, взрывался громкий хохот, а молодые люди украдкой поглядывали друг на друга, ломая голову: как же им отсоединиться от этой толпы, не вызывая подозрений… Через пару часов мать, сбивая на ходу все углы, оторвалась от коллектива и завалилась в зале на диване.

Ангелина незаметно увела парня в спальню, пользуясь пьяным состоянием родителей. Секса у неё не было уже семь месяцев, последний раз он был с мужем, к которому давно пропало влечение, да и с ним последнее соитие было задолго до разъезда. После Лукинских «концертов» она старалась залёживаться в ванной или на ночь затевала стирку, лишь бы он уснул без неё.