Ангельская лихорадка
Шрифт:
Внезапно я поняла, что это он был тем, от чего я убегала... и когда я вспомнила взгляд его карих глаз, что-то неожиданно болезненное пронеслось сквозь меня.
Но он хотел уехать с базы. Он остался только из-за своего обещания Алексу. Если он все еще чувствовал, что он должен следовать данному обещанию, тогда он поедет в Айдахо вместе с остальными. Если нет - он пойдет своим путем, возможно, уедет в Мексику.
Осознание этого заставило меня чувствовать себя лучше, наши жизни давно разошлись. Я скользнула руками по рулю. Хорошо, мне нужно было как можно быстрее двигаться
В тот момент, когда я ехала по автомагистрали между штатами и снова подумала о Себе, я поняла, что это слишком опасно. Я свернула на первом повороте, который увидел, и направилась по второстепенному шоссе на восток. Отлично. Пока я буду следовать этому направления, а когда у меня появится карта, я начну движение по проселочным дорогам.
Когда я ехала по старому шоссе рассвет начал медленно освещать небо, и меня вдруг охватило неожиданное чувство свободы. Меня поразило, что это был первый раз, когда я был одна, действительно одна, за... о, Господи, за последние годы.
Боль за то, что случилось, всегда будет со мной. Но в то же время, чтобы ехать одной на пустой дороге, наблюдая, как розовые волны рассвета медленно тянутся через пустыню, не нужно было никому отчитываться за что-либо, зная, что все мои выборы были моими, и только моими...
Казалось, я снова могу дышать.
Пистолет Кары все еще был засунут за пояс моих джинсов. Когда я ехала, я вытащила его и положила на пассажирское сиденье. Когда-то я с таким отвращением относилась к оружию, я едва могла дотронуться до него. Я все еще не любила его, но иногда оно было полезным. Вспомнив, что я обещала Каре, я посмотрела вниз, отметив жесткий металлический корпус пистолета, который был защелкнут на предохранение.
И когда я подумала о том, что мне надо будет сделать, если меня схватят, я не почувствовала никакого страха - только железная решимость.
Глава 21
Следующие дни были как белое пятно. Снег преследовал меня из Невады в Юту, и я с опаской пересекла Скалистые горы, постукивая по тормозам и глядя на полюса высотой около семи футов, которые будут измерять заносы, когда придет время. Был почти декабрь. Первый большой уже давно прошел. Если бы это произошло сейчас, я бы застряла здесь до весны.
Я так устала, что у меня болела голова, но я продолжал ехать. Когда, наконец, Скалистые горы замаячили в зеркале позади меня, я смогла немного расслабиться.
Я остановилась только для быстрого сна, укрываясь розовой паркой и радуясь, что я ее все-таки прихватила, несмотря на ее ужасный цвет. До того, как я отключилась, я мысленно связалась с мамой, я так делала каждый раз перед сном в течении последнего года. Мне нужно было ощущать ее присутствие, даже если она никогда не отвечала.
Мам, я не знаю, что происходит в Потакете, но я обещаю, что остановлю это, подумал я, уставившись на потолок машины. Ответа не было, но ее теплая энергия, казалось, обернулась вокруг
Двигаясь дальше после короткого сна, я свернула на север в районе Эдема Солт-Лейк-Сити и направилась в Вайоминг, вместо рискованного пути к Колорадо -государства моего отца. Здесь было меньше повреждений от землетрясений, плюс у меня были некоторые идеи, как мне дальше передвигаться, так как на второй день своего пути я нашла атлас дорог в заброшенной машине.
Я преодолевала несколько сот миль в день, которых, я надеялась, будет достаточно, чтоб вовремя прибыть на место. Все скотоводы были на поводке у Разиэля, они сдали бы меня ангелам в считанные секунды. Поэтому я оставалась на малонаселенных дорогах, где не было людей. Иногда я проезжала огромные знаки, типа: Эдем Грин Ривер - 36 миль., поворот L на Hwy 191. Ангелы любят вас!– и моя кожа покрывалась гусиной рябью.
Однажды я проехала мимо одного из тех плакатов, которыми когда-то кишили окрестности, когда Разиэль объявил меня в розыски, и вдруг пораженно поняла, что, даже если бы я покрасила свои волосы снова в светлый, я бы не выглядел как эта улыбающаяся девушка. У Уиллоу, которую я видела в зеркале, было худое лицо и глаза, которые познали великую скорбь. На самом деле, теперь я уже совсем не была похожа на девушку. Я выглядела как взрослая женщина.
Осознание этого встревожило меня... но потом это стала частью меня.
Без радио время шло в молчании. Иногда я пела, вспоминая все свои старые любимые песни. Иногда я просто слушала звук колес, катящихся по снегу.
Еда была не слишком изысканной, но ее было в достаточном количестве. В каждом заброшенном магазине, оставалось хотя бы несколько консервов, хотя в основном это была фасоль или сливовый компот. Я никогда не находила чипсы, фастфуд или луковые кольца, вероятно эта еда пользовалась спросом у вояжеров в первую очередь.
Бензин тоже не был проблемой, просто это был процесс, отнимающий много времени. Сидеть на промерзшем асфальте на заброшенных АЗС и возиться с самодельным насосом - это было наименее любимым занятием, но на самом деле это давало мне чувство удовлетворения каждый раз, когда я это делала.
Однажды утром в центре Вайоминга, после очередной заправки топливом я закрутила крышку бензобака, выпрямилась и посмотрела на заснеженные равнины. Я заметила, как стая гусей летела на юг в V-образной стае. На мгновение я удивилась, почему они так долго ждали, чтобы мигрировать.
И почему-то, несмотря на все, что произошло, и на все, что может еще произойти, я понял, что я чувствовала себя... спокойно.
Солнце сверкало на заснеженных равнинах. Гуси стали уменьшаться на ясном небе, и мое тело внезапно стало легче, как будто я могла подняться и полететь вслед за ними.
«Я всегда буду любить тебя, Алекс», прошептала я. «Но я думаю, что со мной все будет в порядке без тебя. И я не могу сказать, насколько я рада этому».
«Ладно, это была не очень хорошая идея», - пробормотала я, когда шины скользнули по заснеженным колеям.