Ангелы постапокалипсиса: Война

Мушинский Олег

Я, по правде говоря, никогда не был любителем цветов, предпочитая им ту растительность, которую можно превратить в гарнир или холодную закуску, но в тот момент я настолько залюбовался этой розой, что буквально забыл обо всем. Включая демона и сражение вокруг. Запах гари и пороха исчез, растворившись в приятном аромате. Хотя спроси меня тогда, чем это пахнет, я бы затруднился ответить. Аромат, казалось, разбивался на множество вкусных запахов, каждый из которых я обонял всего мгновение, но успевал осознать его, прежде чем тот сменялся другим.

Казалось,

само время остановилось, чтобы я смог вдоволь налюбоваться этим чудом, потому что когда я вспомнил, что у нас тут, вообще-то, идет бой, то всё и все были там же, где они были, когда я бросил вниз мимолетный взгляд.

— Бог ты мой, — прошептала Седьмая, тоже глядя на розу. — Это же ангел!

Глава 3

Думаю, я не сильно погрешу против истины, если скажу, что очень мало в нашем мире тех, кто не слышал о розе-ангеле. На фронте таких вообще нет. Некоторых новобранцев призывали из таких глухих деревень, что они про сапоги впервые узнали только по прибытии в полк, но даже они про ангела к тому моменту не по одному разу слышали.

А вот вживую видели немногие. Я так точно увидел ее впервые. Говорят, роза-ангел — самая редкая штука на старушке Земле. Хотя, как утверждали ученые, произрастала она практически где угодно: начиная от выжженных демонами пустошей, где вообще ничего больше не растет, и заканчивая снежными равнинами заполярья. Прошлой осенью газеты писали, что моряки нашли цветущего ангела прямо в Финском заливе, на камне в полукилометре от берега. Вот только улыбалась такая удача буквально единицам, причём улыбалась ровно один раз.

Где бы ни находили розу, куст всегда был один-одинёшенек. Более того, те же самые ученые так и не выяснили, как эта роза размножалась. Впрочем, возможно, что она и не размножалась вовсе. Мутировала из какого-нибудь обычного растения или, как говорили, хотя и не утверждали наверняка, святые отцы — появлялась чудесным образом там, где это было необходимо.

Впрочем, необходимо это было абсолютно везде. Наугад ткните пальцем в глобус, и точно попадёте в место, где ангел нужен вот прямо сейчас и буквально позарез. Это для нас роза — чудо чудное, а нечисть ангела на дух не переносила. И чем выше тварь в адской иерархии, тем паршивее она себя чувствовала в его присутствии.

Когда демон увидел розу на баррикаде, его аж всего перекосило. Словно из брандспойта окатили святой водой. Закрываясь лапами, он попятился назад. Прямо в пламя.

— Ура! — прокатилось над стенами.

Ура-то оно, конечно, ура, вот только мутанты продолжали наседать. Кривились, рычали, забегали с флангов, ужимаясь по самой стене, лишь бы быть подальше от ангела, но упрямо пёрли вперед. Так собаки бросаются на медведя. И страшно, и мясо жесткое, и шкура толстая, да и пахнет препротивнейше, но хозяин сказал: надо!

Затем в открытые ворота волной хлынули живые мертвецы.

— Логично, — хмуро бросил боцман. — Этих

ангел не остановит.

Мёртвым-то уже всё едино. Хоть ангел, хоть пули, хоть огонь. Многие горели, но упрямо топали вперед, пока не сгорали и не падали под ноги идущим следом. Вскоре все пространство под аркой оказалось завалено горящими трупами.

Теперь, оглядываясь назад, я уверен, что так оно и было задумано с самого начала. Тогда-то мы обрадовались этой печке. Мутанты из-под арки уже не выскакивали, а выкатывались на нашу сторону, завывая от боли и пытаясь сбить пламя со шкуры. Некоторых даже добивать не пришлось. Вот только и мы не могли прорваться к механизму управления воротами. Возможно, туда был какой-то другой путь, но в хаосе боя о нем никто не вспомнил, и ворота так и остались открытыми.

Сверху упала огромная тень. Над нами проплывал "Орёл". Вокруг него вились горгульи. "Орел" огрызался короткими пулеметными очередями, но без поддержки с земли ему приходилось туго. А нам внизу было, увы, не до него.

Две пули одна сразу за другой щелкнули по каменному зубцу. Первая рикошетом ушла в соседний зубец и там застряла, а вторая просвистела у меня над самым ухом. Стреляли снизу, из-под арки.

— А там не слишком жарко для культистов? — проворчал я, высматривая стрелка.

Мертвецы, конечно, не дрова, но горели неплохо. Где-то поярче, где-то похуже, но в целом обычный человек, такой, как я, например, под аркой мог разве что быстро пробежать или, точнее, проскакать по "островкам" из уже прогоревших тел. Причем лично я бы не поставил денег на то, что этот человек даже так сумел бы выбраться оттуда невредимым.

Тем не менее фигуры в пламени мелькали вполне себе человекообразные. Вот только двигались они слишком неспешно для человека, у которого в самом буквальном смысле земля горит под ногами. При взгляде через прицел я также заметил, что все они низкорослые и покрыты короткой красноватой шерстью.

— Ёшкин же кот! — прошептал я, и уже громче доложил: — Под аркой бесы!

— Принесла нелегкая, — проворчал боцман.

Бесы тоже боялись ангела и не смели к нему приближаться. Другое дело, что они и оттуда могли его достать. Каждый бес держал в руках винтовку. Обычную нашу трехлинейку. Ее, в отличие от своей шкуры, бесы берегли от огня и держали повыше. Это, конечно, сказывалось на их меткости, но бесы и без того считались паршивыми стрелками. Они просто палили в нашу сторону. Иногда попадали.

Штурмовиков за баррикадой выбивали одного за другим. Укрытие из нее оказалось так себе. Особенно если то и дело бесстрашно высовываться из-за него.

— Не хочу показаться паникером, — сказал я. — Но не лучше ли им отступить к нам? Арку мы и отсюда под прицелом держим, а там их всех перестреляют.

А потом и до нас доберутся. Но эту мысль я озвучивать не стал, чтобы действительно не показаться паникером.

— Ангел отсюда арку не закроет, — быстро отозвалась Седьмая. — У него дальность метров тридцать.