Ангелы живут вечно
Шрифт:
— Значит, ты не одумался? Не прислушался к нашим советам?
Людмила Александровна изобразила обиженную мину на лице.
— Не вам с ней жить, а мне, — заявил сын.
— Дима, мы же хотим как лучше, — сказал отец. — Эта распутная женщина старше тебя, она охомутала молоденького парнишку, а ты и уши развесил. Наверное, клялась тебе в вечной любви?
Дмитрий замешкался с ответом. Ева ни разу не сказала открыто, что любит его, но отмечала в разговоре, что любовь любит тишину и проявляется в отношении
— Почему молчишь? — Мать смотрела сыну в глаза.
— Ева не говорила, что любит меня, — неуверенно произнес он.
— А зачем ей говорить? — усмехнулась Людмила Александровна. — Она сразу же прыгнула к тебе в постель. А наш мальчик и рад!
— Я не мальчик! — вспылил Дмитрий.
Это слово ранило его уже во второй раз.
— Ну и не самостоятельный мужчина, — заметил отец.
— Димочка, сынок, ты не будь ежиком, а просто выслушай нас и сделай выводы, — попросила мать.
— Хорошо, говорите, — согласился Дмитрий.
— Певицы часто ездят на гастроли, — сказала Людмила Александровна и добавила: — Думаю, что ты в курсе.
— Да, ну и что?
— Представь себе, что у вас будет ребенок, она хвостом вильнула и поехала себе, а ребенок будет на тебе. У тебя же большие способности к языкам, что не всем дано, а ты зароешь свой талант. Это раз. Второе. В артистической среде царит полный разврат. Ты будешь сидеть дома, а она — гулять с другими? Там же измена на измене! Кто с кем переспал, артисты сами не могут разобраться. В конце концов ты останешься один, нет, с ребенком и без работы. Ты такой жизни хочешь?
Людмила Александровна закончила, и наступила тишина. Дмитрий был в раздумьях. В словах матери была доля правды, но он не хотел верить, что у него с Евой может так статься. Он не хотел продолжать разговор, чтобы не обидеть родителей, и сказал, что подумает над ее словами.
— Вот и хорошо, сынок! — радостно промолвил отец. — Ты к нам надолго?
— Завтра утром уезжаю, — ответил Дмитрий. — У меня много работы.
Глава 13
Антонина Евгеньевна проснулась рано утром, когда начало светать. За многие годы, после того как она обзавелась хозяйством, у нее стало привычкой подниматься ни свет ни заря. Женщина быстро встала с постели, заправила ее, поставила на плиту чайник и села у окна. Сегодня Рая поедет на прием к врачу и вернется с новостями. Хорошими или не очень? Антонина Евгеньевна гнала от себя грустные мысли, но на душе было тревожно как никогда.
Женщина вздрогнула всем телом, когда кто-то постучал в оконное стекло возле нее. Она отодвинула капроновую занавеску и никого не увидела. Стук повторился, и от него по спине женщины побежали мурашки. Она увидела, как с подоконника вспорхнула маленькая птичка.
«Птица
Антонина Евгеньевна поспешила в хлев, подоила коров, дала им поесть. Стала цедить молоко, нечаянно опрокинула ведро, и белая жидкость разлилась по земле. Руки дрожали, но ей казалось, что в ее теле дрожит каждый нерв. Управившись по хозяйству, она выпила успокоительное и прилегла на диванчик в ожидании возвращения дочери из города.
Рая зашла к ней под вечер. По выражению ее лица Антонина Евгеньевна сразу поняла: все плохо. Она усадила дочь, напоила чаем, перекусить Раиса отказалась наотрез.
— Мама, я не знаю, как тебе это сказать, — произнесла глухо Рая.
— Раечка, говори как есть, я с тобой, — стараясь сохранять спокойствие, сказала женщина.
Рая молчала. Она знала, что своими словами убьет мать, но и скрывать не было смысла. Раиса смотрела матери в глаза и не решалась произнести то, что озвучили ей врачи.
— Не молчи, доченька, не молчи, — попросила ее Антонина Евгеньевна и взяла за руку. — Я тебя слушаю. Ты прошла обследование у эндокринолога?
— Да. И не только у него.
— Тебя послали еще куда-то?
— Да. Я целый день проходила обследования, была на консультациях у разных врачей.
— Что они говорят?
— У меня онкология, — прозвучало как приговор.
— Он… онкология? Но сейчас и это лечится, — начала Антонина Евгеньевна, но дочь ее перебила:
— Из щитовидки метастазы уже пошли в голову, поэтому и зрение стало падать. Мама, это конец! — произнесла Рая, и слезы мгновенно брызнули из ее глаз.
Женщины обнялись и, не сдерживая себя, долго плакали.
— Рая, мы поборем рак, вместе его одолеем! — немного придя в себя, сказала Антонина Евгеньевна. Она утерла дочери слезы и смогла улыбнуться. — Мы же сильные? Не так ли?
— Это невозможно, — глотая слезы, произнесла Раиса. — Все кончено!
— Почему?!
— Нужна еще одна, а может быть, и не одна операция, химиотерапия, а это огромные деньги, — объяснила Раиса. — Что я нажила за свой век? Шесть тысяч гривен в запасе.
Раиса грустно улыбнулась.
— Мы найдем деньги! Я немного накопила Еве на квартиру, могу продать корову.
— Мама, этих денег все равно не хватит. Да и стоит ли их тратить на безнадегу?
— Рая, ты не впадай в отчаяние. Я найду деньги, и мы с тобой одолеем твою болезнь. Что ты сказала врачам?
— Взяла номер доктора, он завтра позвонит, и я должна дать ответ.
— Хотя бы примерную сумму, которая нам потребуется, он озвучил?
— Завтра все узнаю.
— Вот и правильно! А сейчас иди домой. Даю тебе срок до завтра, чтобы успокоиться, — нарочито весело произнесла Антонина Евгеньевна. — Обещаешь?