Английские письма или история кавалера Грандисона

Ричардсон Сэмюэл

На канун моего отъзда въ Германію данъ былъ въ сей любвидостойной фамиліи великолпной балъ въ честь такому человку, на котораго, изливали вс свои милости. Наконецъ согласились его отпустить, боле для того что желали испытать, какое произведетъ впечатлніе его отсудствіе надъ Клементиною. Ея мать отдала ей на волю быть и не быть при семъ торжеств. Она пожелала сдлать намъ честь своимъ присудствіемъ. Вс чрезвычайно были ради примтя въ ней такую веселость, каковой давно уже не видали. Она разговаривала съ живостію и здравымъ смысломъ ей свойственнымъ и жалла что я давно не ухалъ. Впрочемъ мн весьма показалось странно, что оказывая всегда удовольствіе меня видть, даже и въ самой перемн своего нрава, она изъявляла радость о такомъ отъзд, о коемъ вс по своему снизхожденію сожалли и которое должно было по видимому способствовать ея выздоровленію.

Впрочемъ не примчено нималйшаго притворства ни въ обхожденііяхъ ея ни во взорахъ. Когда благодарили меня за то удовольствіе, которое доставлялъ я всей фамиліи, то она равномрно присовокупила къ тому и свою благодарность. Когда желали мн здравія и благополучія, она говорила тоже самое, когда усильно просили меня пріхать еще въ Болонію прежде возвращенія моего въ Англію, то и она тоже мн предлагала. сердце мое весьма было тмъ облегчено. Я великое чувствовалъ удовольствіе о столь щастливомъ выздоровленіи. Наконецъ, когда я въ послдній разъ прощался, она приняла мои засвидтельствованія съ спокойнымъ видомъ. Я хотлъ поцловать ея руку: она сказала мн, что избавитель ея брата долженствуетъ обходиться съ нею гораздо благосклонне и наклонясь ко мн представила мн свою щоку. Да сохранитъ Боже, присовокупила она, моего учителя! (И да обратитъ васъ къ правоврію, Кавалеръ,) примолвила она мн по Англински и чтобъ вы всегда имли такого любезнаго друга, каковы были вы для насъ!

Г. Іеронимъ не въ состояніи еще былъ выходишь. изъ своей горницы. Я пришелъ къ нему проститься. О любезный Грандиссонъ! вскричалъ онъ прижимая меня въ своихъ объятіяхъ; и такъ ето правда, что вы насъ оставляете! да низпошлетъ на васъ Небо вся благая! Но что будетъ съ братомъ и сестрою, кои васъ лишаются! вы меня очень обрадуете, сказалъ я ему, естьли меня удостоите своимъ письмомъ черезъ моего человка, котораго я оставляю здсь на нсколько дней, и котораго буду дожидаться въ Инсбрук. Увдомьте меня о всей любезной вашей фамиліи и о здравіи вашей сестрицы. Она будетъ и должна быть вашею супругою, возразилъ онъ, по крайней мр естьли вс усильныя мои старанія возъимютъ какую либо власть. Для чегожъ вы насъ оставляете?

Я весьма удивился такому извстію, о коемъ онъ мн никогда столь ясно не говорилъ. Тщетная ето надежда, сказалъ я ему, есть множество препятствій… Я ласкаюсь преодолть оныя, перервалъ онъ рчь мою, естьли только ваше сердце не осталось во Флоренціи? А поелику они вс знали, по нескромности Оливіи, т предложенія, о коихъ сія госпожа приказала меня извститъ и то намреніе, кое я принялъ отвергнуть оныя, то я и уврилъ его что мое сердце свободно. И такъ условившись въ переписк, простился я съ наиблагодарнйшимъ изъ всхъ человковъ.

Но съ какимъ прискорбіемъ узналъ я изъ перваго его письма, что радость его фамиліи продолжалась не боле одного дня. Клементина паки впала въ болзнь еще опаснйшую. Позволите ли мн изьяснить вамъ, въ короткихъ словахъ, Сударыня, обстоятельства пагубнаго сего припадка?

Она заперлась въ своей горниц, не зная или ни мало не примчая, что горнишная ея женщина была съ нею. Она ничего не отвчала на нсколько вопросовъ сей женщины, но сидя, обернувшись къ ней спиною а лицемъ къ кабинету находящемуся подл той горницы она пребывала нсколько минутъ въ глубокомъ молчаніи. Потомъ протянувши голову, какъ будто бы старалась выслушивать лучше то, что ей говорятъ изъ кабинета, она сказала тихимъ голосомъ: "Онъ ухалъ; увряете вы меня? ухалъ на всегда! О! нтъ, нтъ!,,

Кто ето, Сударыня? Спросила ее горнишная ея женщина. Съ кмъ вы говорите?

Она все продолжала:,,Мы конечно чрезвычайно ему одолжены. Спасти съ толикимъ великодушіемъ моего брата; гнаться за убіицами, и какъ мой братецъ говоритъ, положитъ его въ свою коляску, а самому идти пшкомъ… Разбойники, какъ вы говорите, могли бы его самаго убить. Ихъ лошади разтопали бы его своими ногами.,,

Она казалось всячески старалась прислушиваться, какъ будто бы ей кто говорилъ изъ далека. Горнишная женщина зашедши впередъ отворила дверь кабинета и оставила ее разтворенною, дабы обратитъ на себя ея вниманіе прервавъ ея мысли; но она не преминула паки наклониться, какъ будто бы старалась не упустить ни единаго слова изъ того, что ей говорятъ и отвчать спокойно на все ею слышанное. Потомъ засмясь принужденно:,,Любовь! Ахъ! забавное мнніе! впрочемъ не обманываются, естьли желаютъ сказать, что я обожаю всхъ и боле нежели саму себя."

Таковое безпокойствіе

принудило ея мать войти въ ту минуту въ ея горницу. Она поднявшись съ торопливостію затворила у кабинета дверь, какъ будто бы желая тамъ кого нибудь укрыть и бросясь къ ногамъ Маркизы съ униженіемъ просила ее оказать ей: милость полезную ея благополучію, то есть, позволенія вступить въ монастырь.

Съ самаго того времени стало извстно, по нкоимъ признаніямъ доносящимся къ Англинскому учителю, что духовной ея отецъ, обезпокоясь не во время о своемъ закон, наполнилъ сію нжную душу такими страхами, кои затмили ея разумъ. Мн кажется я уже вамъ сказалъ, Сударыня, что она одарена примрнымъ благочестіемъ и кротостію; но я уже весьма много занимаюсь симъ печальнымъ повствованіемъ. Оно производитъ великое впечатлніе, какъ я вижу, надъ нжнымъ сердцемъ Миссъ Биронъ.

Въ самомъ дл, любезная Люція, думаешь ли ты чтобъ я могла удержаться отъ слезъ? Нтъ, нтъ. Нещастная Клементина! Но я почувствовала въ сію минуту великое удовольствіе къ печальнымъ предметамъ и просила Сира Карла продолжать свое повствованіе. Я прошу васъ изъ милости, Г. мой, продолжайте, сказала я ему. Какое сердце не восчувствовало бы сожалнія отъ столь плачевнаго приключенія!

Онъ отвчалъ мн, что я найду въ его письмахъ, кои хранятся у Г. Барлета, вс желаемыя мною изьясненія; но что онъ хочетъ продолжать дале вкратц, дабы тмъ уменьшить собственную свою печаль.

Вс лкарскія попеченія были безуспшны. Ея духовной отецъ, которой впрочемъ человкъ великодушной, поддерживалъ ее въ тхъ опасеніяхъ, кои ей внушалъ. Онъ видлъ Англинскаго учителя въ великой милости въ Болоніи, онъ зналъ до какой степени Іеронимъ почиталъ за долгъ довести свою благодарность и во многихъ разговорахъ, кои самъ онъ имлъ съ симъ любимымъ человкомъ, усмотрлъ въ немъ чрезвычайную привязанность къ своему закону. Опасаясь же перемны, кою почиталъ неизбжною всячески старался возбуждать въ мысляхъ молодой духовной своей дочери преніе между благодарностію и благочестіемъ, коему нжное ея сложеніе не могло сопротивляться.

Въ то самое время находилась во Флоренціи одна Англинская госпожа, которая видя свою бдность по смерти своего мужа, вступила по щастію во услуженіе въ одну изъ самыхъ благородныхъ сего города фамилій, отъ коей ея разумъ и поведеніе доставили ей столько почтенія и уваженія, что она уже съ нсколько лтъ при оной находится. Хотя она и Протестанка, но надежда привести ее въ Римскую вру и дружба заставила госпожъ сего дома привлечь ее къ себ своими ласками и благодяніями. Гжа. Бемонтъ, [такъ называется сія Англинская госпожа] была съ ними неразлучна во всякой компаніи и казалось ежедневно пріобртала новыя права на ихъ къ себ любовь. Нкогда здили они съ нею въ Болонію для посщенія Маркизы делла Порретта и печальная сія мать сдлала имъ довренность въ своихъ нещастіяхъ. Он совтовали ей, по тому мннію, кое имли о благоразуміи Гжи. Бемонтъ, чтобъ препоручитъ Климентину на нкоторое время ея попеченіямъ и отпуститъ къ нимъ во Флоренцію. Маркиза на то согласилась и ея дочь нимало тому не противилась. Об фамиліи и жили въ тсной дружб; слава же Агличаики весьма тамъ разпространилась. И такъ Клементина отправилась во Флоренцію.

Позвольте мн, Сударыня, для сокращенія моего повствованія, чтобъ я и сію подробность оставилъ Доктору Барлетту. Гжа. Бемонтъ проникши совершенно въ ея болзнь, немедлнно о томъ увдомила фамилію. По сему-то извстію ршились они на новыя и усильныя прозьбы Г. Іеронима. Они уврили Клементину, что употребятъ все свое стараніе исполнить ея желанія. Тогда-то призналась она въ любви своей и сіе признаніе столько ее облегчило, что она возвратилась гораздо спокойне въ Болонію. Вся фамилія приняла намреніе возвратить учителя. Хотя предложенія, кои надлежало сдлать щастливому сему человку, разположены были по согласію; но они желали, дабы онъ прежде нежели съ ними изьяснится, повидался съ Клементиною, и при семъ поступили они невесьма благоразумно.