Английские письма или история кавалера Грандисона

Ричардсон Сэмюэл

Нтъ, прервалъ рчь его Маркизъ, я не потребую отъ него такой услуги. И обратясь ко мн сказалъ: О? Естьлибъ великое оное препятствіе можно было уничтожить! Дражайшій мой Грандиссонъ, [взявши меня за руку] но можетъ… Но я не осмливаюсь боле понуждать его къ тому. Естьлибъ онъ могъ то сдлать, то родные мои дти не были бы для меня толико драгоцнны, какъ онъ.

Вы весьма далеко простираете ко мн любовь свою, Г. мой; вы воспламеняете во мн сильнйшую признательность. Конечно не безъ затрудненія могу я удерживать, когда бываю съ нею, обязательство принятое мною дабы не понуждать ее быть моею супругою. Я увщевалъ ее, какъ вы то видли, соображаться съ желаніями своей фамиліи; и знаю все то, что они въ себ заключаютъ. Весьма вроятно, что естьли одинъ кто ршится на бракъ; то другой будетъ отъ того гораздо спокойне; и я желалъ бы лучше слдовать примру

нежели подавать оный. Вы увидите что мой отъздъ произвесть можетъ: но ее не очень должно понуждать къ браку. Отъ сего можетъ возродиться въ ней прежнее желаніе къ монастырской жизни. Можетъ быть честь присоединится къ ея богопочитанію; и естьли ничего не окажете снисходительнаго ея желаніямъ; то она можетъ паки впасть во вс свои злощастія.

Они общались послдовать моему мннію, то есть, имть терпніе, во ожиданіи щастливейшаго успха отъ времени. Я ихъ оставилъ и возвратился къ Іерониму, коему сообщилъ о всемъ также и о назначенномъ дн къ моему отъзду. Съ какою нжностію ни старался я изьяснить ему сіе обьявленіе, но его печаль показалась мн толико чрезвычайною, что чувствуя въ себ почти равную я принужденнымъ нашелся выдти изъ его горницы съ торопливостію и возвратиться прямо на свою квартиру, дабы хотя нсколько успокоить свои мысли.

И такъ, любезной мой Докторъ, день совершенно назначенъ; и я ласкаюсь, что меня не станутъ принуждать отмнять оный. Гжа. Бемонтъ уволитъ меня, я въ томъ увренъ, отъ возвращенія во Флоренцію. Оливія ничего не должна требовать. Я писалъ къ нимъ обимъ. Я намренъ хать чрезъ Модену, Парму и Піаченцу. Гжа. Сфорсъ приказала меня просить, чтобъ я съ нею повидался. Я ласкаюсь, что она приметъ на себя трудъ пріхать въ Павію; иначе я безъ всякаго затрудненія проду въ Медіоланъ. Я общался постить ее прежде отъзда моего изъ Италіи. Но поелику она просила меня къ себ въ такое время, когда союзъ казался не весьма отдаленнымъ; то я предполагаю что теперь она не можетъ имть другой причины кром единой учтивости. Впрочемъ я желаю токмо того, естьли съ нею увижусь, чтобъ жестокая ея дочь притомъ не находилась.

[Прим123;чаніе.] ,,Кавалеръ оставляетъ Болонію и Италію. Пропускаются здсь послднія его прощанія. Онъ видлся въ Парм съ Графомъ Бельведере, котораго оставляетъ съ щастливою надеждою. Въ Медіолан видлся съ Гжею Сфорсъ, о коей возъизмлъ весьма худое мнніе, и проч. Онъ писалъ къ Гж. Бемонтъ, а наипаче къ Гж. Оливіи. Сіе послднее письмо, исполненное добродтелію и благородствомъ, доставляетъ ему отвтъ весьма любопытной, но которой ни малйшаго не иметъ отношенія къ настоящей цли. Въ своемъ неистовств Оливія даетъ знать, что благоразумные совты того человка, коего она обожаетъ, начинаютъ длать впечатлніе надъ ея сердцемъ. Кавалеръ прозжаетъ чрезъ Парижъ, въ коемъ находитъ двоюроднаго своего брата Еверарда Грандиссона, которой будучи совершенно почти раззоренъ картежною,игрою и другими невоздержностями, иметъ нужду въ его помощи столько же, сколько и въ его совтахъ. Онъ посяваетъ въ душ сего молодаго своевольца семена основательнаго обращенія.,,

,,На конецъ нетерпливость его обрсти утшеніе, смущенному своему сердцу, въ разговорахъ любезнаго своего Доктора, принудила его отправиться въ Лондонъ.,,

КОНЕЦЪ ШЕСТОЙ ЧАСТИ.

Ричардсон Сэмюэл

Английские письма, или история кавалера Грандисона (Часть седьмая)

АНГЛИНСКІЯ ПИСЬМА,

или

ИСТОРІЯ

КАВАЛЕРА

ГРАНДИССОНА.

Твореніе Г. РИЧAРДСOHA

сочинителя

ПАМЕЛЫ и КЛАРИССЫ.

Переведено съ французскаго

А. Кондратовичемъ.

OCR

Бычков М.Н.

#id59771_mailto:[email protected]

http://az.lib.ru

ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ.

Во град Святаго Петра

1794 года.

Цна безъ перепл. 1 р. 10 коп.

Съ дозволенія указнаго.

ИСТОРІЯ

Кавалера

ГРАНДИССОНА.

ПИСЬМО LXХХ.

Милади Ж… къ Миссъ Биронъ.

Въ Лондонъ 5 Сентября, въ понедельникъ.

Поздравь себя, любезная моя пріятельница, пріздомъ моего братца. Онъ пріхалъ вчера въ вечеру, но такъ уже поздо, что не прежде насъ о томъ увдомилъ какъ ныншнимъ утромъ. Мы, то есть Милордъ и я, съ великою поспшностію пришли къ нему, дабы вмст у него отзавтракать. Ахъ! душа моя, мы ясно видли, что его спокойствіе многими печальми {Текст в книге испорчен}. Онъ сталъ блдне и худощаве передъ прежнимъ. Но всегда тотъ же братъ, другъ и лучшій изъ человковъ.

Я думала было, что онъ станетъ меня укорять за нкія пылкія мои выраженія; но нтъ, ни одного слова такого не вымолвилъ. Онъ намъ насказалъ весьма много нжныхъ выраженій, и когда заговорилъ со мною о моей сестр и ея муж, то почиталъ двухъ своихъ сестрицъ и добрыхъ ихъ Монарховъ щастливйшими четами во всей Англіи: политика весьма искусная; ибо за завтракомъ вымолвилъ мой мужъ дв или три такія дурацкія рчи, что я едва ихъ перенесла.

Никакая обезьяна столько не ластилась какъ онъ; но то доброе имя, которое мн братъ доставилъ, служило мн обузданіемъ. Я вижу, что лесть наимене заслуживаемая можетъ производить хорошія слдствія, когда уважимъ мннія ласкателя.

Бельшеръ какъ скоро узналъ о прізд своего друга то немедленно къ нему пришелъ, Милордъ Л… съ своею супругою, Емилія и Докторъ Барлетъ были въ Колнеброк, но какъ они наказывали, чтобъ ихъ, какъ скоро онъ прідетъ, чрезъ гонца о томъ увдомили, то они и поспли къ намъ къ обду. Тогда начались новыя обниманія и новыя веселости, Емилія, любезная Емилія дйствительно лишилась чувствъ, желая обнять колена своего попечителя. Такой припадокъ его тронулъ. Бельшеръ казался также подвигнутымъ, и мы вс брали въ томъ участіе. Есть такія ощущенія, кои выражаются вншними дяніями, есть такія кои не могутъ обнаруживаться словами. Радость моей сестры была такъ сказать, перьваго рода, а моя втораго. Но Милади Л… привыкла подавать доказательства нжности; а я напротивъ того столь чувствительна въ своей нжности, что не могу даже выразить оной словами. Но глаза мои за меня говорятъ.

Удовольствіе, какое Сиръ Карлъ, Милордъ Л.… и Докторъ взаимно ощущали, что видятъ другъ друга, было велико и нжно, и выражалось видомъ мужескимъ. Мой втреникъ раза три приходилъ въ восхищеніе, какъ и все собраніе; и съ превеликой своей радости чуть было не сталъ пть и плясать. Ето ево обычай; а впрочемъ онъ честенъ и весьма хорошаго нрава. Берегись его презирать, Генріетта. Онъ воспитанъ какъ одинъ сынъ, коему не преминули внушить, что онъ Лордъ, а безъ етаго онъ бы представлялъ твоимъ глазамъ самую лучшую особу. Онъ не иметъ недостатка въ разсудк, я тебя увряю. Ты сочтешь меня пристрастною: но я думаю, что самое глупое дло въ своей жизни сдлалъ онъ въ церкв Св. Георгія (*). Бднякъ! Онъ могъ бы найти такую жену, которая бы больше принаровлялась къ его вкусу и его недостатки моглибъ больше служить къ тому, чтобъ онъ тогда въ большемъ блеск показывался. Но не всегда даютъ намъ выбирать то, что для насъ приличне быть должно. Примчаютъ, и я о томъ слышала, что темноволосые любятъ блокурыхъ, а блокурые темноволосыхъ. Можетъ быть свойства гораздо лучше согласуются въ своихъ противоположностяхъ. Естълибъ мы вс имли одинакой вкусъ къ одной и той же особ, или вещи; то ссоры былибъ тогда безконечны. Они и безъ того уже очень часты.