Английский сад. 4. Кружева
Шрифт:
– Ну-ка вернись!
– Зачем!? Все и так решено! – он хлопнул дверью, поступая, как мальчишка, но по-другому он уже не мог поступить. Пусть Роберт побеситься, ничего пусть поймет, что так жить больше нельзя. Он встретил Гарри, который опаздывал на совет.
– Что случилось? – спросил он.
– Все без нас решено, братец, - зло прошептал Джозеф, - Мы будем продавать часть акций, я выкуплю ее у Вандервильса, он порядком мне надоел, и его доченька тоже, поэтому, он продаст, я знаю, как на него нажать, - Гарри смущено посмотрел на брата.
– И как же? Ты и так отказался жениться на ней, этого его взбесило! – он вспомнил ту историю, когда Роберт стал навязывать ему эту Ребекку, но Джозеф, сказал, что не позволит торговать собой, как это пытались сделать с Бетти, а потом его устраивала жизнь плейбоя.
–
– И кому продашь?
– Холли, она умеет всех строить, даже тебя!
– Даже не смей, она же ждет ребенка, ты же знаешь, что ей нельзя… - его оборвал Джозеф.
– Ну, и ханжа же ты, Гарри. Все просто, пока она будет дома, поскольку ты ее муж, мы с тобой станем в равных долях, - до Гарри медленно доходил смысл его затеи, - а потом мы и ее включим. Вас не просят каждый день быть в этом чертовом офисе.
– Здравствуйте, дядя, - услышал Джозеф, он обернулся перед ними стоял разъяренный Роберт.
– Что ты творишь!?
– Я не позволю тебе все рушить, - крикнул Джозеф, - Ты и так почти разрушил жизнь своих дочерей. Что ты сделал с Бетти, а с Алисой, вот кто по-настоящему стал шлюхой! И я не позволю тебе разрушить нашу семью до конца.
– Ты зеленый юнец, не смей мне указывать! – Роберт был готов схватить его за грудки. Жаль, что он не воспитывал его, и жаль, что не внушил ему то, что надо.
– Знаешь, что, папа, не указывай мне и Гарри, как нам жить! – они с Гарри вошли в здание, потом засмеялись, в тот день они добились своего.
Двойная свадьба в Аллен-Холле стала чисто символическим праздником. Дженни Морган не хотела помпезного банкета, в свои сорок она считала не приличным надеть платье с безумно сложным кринолином, для своего второго венчания она сшила узкое жемчужное платье и жакет, заменив фату шляпкой с вуалью. Вторая невеста Мери-Джейн Серж, выходя второй раз замуж за своего мужа, заказала лавандовое платье в стиле ампир, с длинными прозрачными рукавами, глубоким декольте, юбкой показывающей ее красивые ноги, но прикрывавшей худые коленки. М-Джейн тоже отказалась от фаты, просто сделав скромную прическу. В сложившихся обстоятельствах они не могли позволить себе свадьбу, какая была у Холли и Гарри. Бетти только недавно выздоровела, Фредди предпочитал ограничивать свой мир лишь домом и музыкой. Холли была в положение, и ей нужен покой, а Гарри вместе с Джозефом приводили в порядок дела в компании, готовясь к крупным переговорами с немцами.
Джордж и Джулия согласились с этим, их дочери всегда здраво рассуждали. Когда Мери-Джейн приехала из Монтре с Антонио, Джордж не хотел пускать его на порог своего дома. Антонио не заслуживал его дочь, он даже никому не сказал, что его дочь больна анемией, ведь это он ее довел до этого, ей тридцать четыре она должна жить дальше. С присутствием Роджера Джордж тоже смирился, видя, как Дженни стремиться к нему, как он нежно относиться к Полли и Лили Роуз, ему пришлось принять ее развод и новый брак. Джулия улыбнулась ему, сжав его руку, она прошла церковь, Антонио и Роджер стояли уже у алтаря. Джордж взял Мери-Джейн и Дженнифер под локти, ведя к алтарю. Роберт потупил взгляд, он завидовал брату в такие минуты, Бетти сидела подальше от него, даже не смотря на него, прильнув к Фредди. Почему они два гордеца не могут найти в себе силы простить друг друга? Жизнь уже показала, как они оба не правы. Новобрачные уже обменялись клятвами, направляясь к выходу, Роберт бросил взор на Бетти, она была бледная и худая, то, что она пережила не пожелаешь никому.
Гости уже двинулись к замку. Роджер и Дженни задержались у входа в церковь, а Мери-Джейн и Антонио сели на скамью, оставаясь наедине с друг другом. Скромный ужин быстро закончился, Диана сожалела, ее Виктора сейчас не было рядом с ней, он так гордился своими девочками. Два года она жила без него, конечно, Бетти и Фредди нисколько не стесняли ее, она могла делать все, что ей было угодно. Они чаще бывали в городе, а правнуки в Аллен-Холле. Диана всегда думала, ее мир это Виктор, и когда его не станет, то и ее существование будет бессмысленным. Но это чувство отпустило ее, не давно она справила свое очередное день рождение, ей было восемьдесят
Весна 1988.
Наступила весна. Эта весна цвела, как молодая девушка буйными красками. Город в это время года всегда необыкновенный. Запахи столь разнообразны, что порой кружит голову от их непостоянства. Но все же это весна, первая весна, которая мало приносила радостей, не смотря на то, что две группы записывались, дети росли, и мир менялся вместе с ними. Жизнь стала другой, они это понимали, они стали другими, но видели это другие? Все по-своему были счастливы, кроме Бетти и Фредди. С того дня полного любви и страсти между ними снова установился нейтралитет. Он не переступал грань, а она не склоняла его к чему-либо. Пресса молчала, хотя Фредди внешне изменился, он немного похудел, и взгляд стал полон тревоги и грусти. Но все в один голос кричали, что он здоров. Конечно, они все знали. Дэвид все умело обставил. Фредди устраивал для Бетти пышное торжество в честь ее тридцати трехлетия. Бетти долго сопротивлялась, он не хотела много гостей, много пустых неискренних слов, но все же она согласилась. Ей нужно было показаться свету, потому что уже полтора года ходили слухи, что группа распалась, и Бетти больше не поет. Аллен-Холл погрузился в торжественную атмосферу. Бетти и Фредди не виделись весь вечер. Бетти, как хозяйка принимала гостей и подарки, ей приходилось источать радость, но на душе было скверно.
Так хотелось уйти куда-нибудь и остаться одной со своими мыслями. Она натянуто улыбалась, потому что многих приглашенных Бетти давно не видела, и ей было некомфортно от всех этих лестных слов и улыбок. Она с радостью ушла, когда появилась возможность. Бетти стояла на балконе, потягивая шампанское. Фредди оглядел ее нетерпеливым взглядом, и сел в кресло, похоже, она не слышала его шагов. Она была сегодня великолепна. Бетти снова стала той Бетти, которой она была всегда. Персиковая тонкая полупрозрачная ткань платья мягко облегала ее пленительные формы. Декольте у платья было очень глубоким, почти обнажая грудь, но Бетти стала полнее, и поэтому грудь выглядела так соблазнительно, что все внутри него мучительно сжалось. Когда-то на торжествах он любил весь вечер наблюдать за ней, и мечтать, что ночью он снимет ее платье и будет ласкать ее до потери пульса. Или уведет ее куда-нибудь, покажет всем этим похотливым вьющимся мужикам вокруг нее, что она принадлежит только ему, что он хозяин ее сердца и ее тела. Бетти, как будто почувствовала его мысли, она медленно обернулась. Она решила уйти, зная, как опасна такая близость и уединение для них. Бетти торопливо направилась к выходу, Фредди схватил ее за руку, тяня к себе. Она села к нему на колени, его руки обвили ее талию, не позволяя ей уйти. Бетти еле дышала от его решительности. Она закрыла глаза, затаив дыхание. Фредди нежно провел рукой по ее щеке и шее. Его пальцы скользили по округлостям ее грудей. Бетти прерывисто задышала, словно школьница, сердце бешено забилось, как у загнанного кролика. Он оторвался от нее, все было похоже на двух школьников на заднем дворе. Бетти подняла веки, смотря на него затуманенными глазами.
– Я сейчас, милая, - хрипло прошептал он, поднимая ее юбки. Фредди удобно посадил ее у себя на коленях. Она приникла к нему, пока он сам возился со своими брюками, ее юбками, нижним бельем. Бетти вскрикнула от удовольствия, она выгибалась, как кошка, наслаждаясь каждым мигом этой случайной близости. Он обнял ее за бедра, прижимая к себе еще ближе, и целуя в губы, - малышка… - Ресницы Бетти взметнулись вверх, она посмотрела на него, - Я не буду сожалеть, - прошептал он, - с тобой будет все в порядке.
– Будь, что будет, - ответила Бетти. Она встала, приводя себя в порядок, и ушла. Он знал, что так не должно было быть, но он не смог сдержать себя, а Бетти не противилась ему. Наверное, ее в правду Бог бережет. Но ее холодность после этого быстро его отрезвила, все же Бетти поняла наконец-то, что уже не будет ничего по-прежнему. Хотя какая-то часть его души сожалела, что она так себя повела после их близости. Может она разлюбила его? Но тогда бы она не вела бы себя так, или вела бы? Ах, женская душа, непроходимое болото, особенно у женщины с глазами цвета тайны…