Анхен и Мари. Выжженное сердце
Шрифт:
– Не ведомо мне сие. Купил, вероятно, – пожал плечами господин Самолётов.
– Откуда столько деньжищ, я не постесняюсь спросить? Не постесняюсь, – возмутился господин Громыкин. – Вы себе представляете, сколько катенек здесь дача стоит? Я вам без ворожеи доложу, что
Ростоцкая уже заметила странную привычку дознавателя повторять некоторые избранные им слова в конце предложения. Это было странно, впрочем, и она не без греха.
– Будем допытываться, откуда, – заверил его делопроизводитель.
– Вы знаете что, барышня, Вы не стесняйтесь, рисуйте, как можно больше рисуйте. Ясно Вам? – наставлял её Фёдор Осипович.
– Что именно надобно мне рисовать? – на всякий случай уточнила она.
– А всё – жертву, место обнаружения трупа в деталях, свидетелей, допрашиваемых. Всех, кто Вам на глаза попадётся, всех и рисуйте. Это может пригодиться в расследовании.
Карета остановилась у заросшего палисадника. Ростоцкая вышла из неё – господин Самолётов любезно предложил ей руку, и увидела просторный деревянный дом в русском стиле – с мансардой, балконом, резными карнизами, причелинами и вычурными наличниками. Высокие окна заканчивались полукругом. У резного же крыльца стояла заплаканная женщина в простом голубом платье, поддерживаемая служанкой в белом переднике.
– Жена директора это, – шепнула Анхен делопроизводителю.
Госпожа Ростоцкая вытащила блокнот и карандаш. Она должна запечатлеть такую красоту – петербургская дача, утопающая
– Разрешите Вас приветствовать. Чиновник для исполнения поручений сыскной полиции Громыкин Фёдор Осипович, – важно представился дознаватель. – Чиновник.
– Ольга Колбинская, – кивнула заплаканная женщина. – Анна Николаевна, Вы здесь как?
– На службе в полиции теперь я состою, – ответила ей госпожа Ростоцкая.
Жену директора гимназии с легкостью можно было назвать русской красавицей – ей было около тридцати лет, однако свежесть и девическая стать в ней сохранились прекрасно. Дополняли эту прелестную картину синие глаза и толстая русая коса. Даже слёзы ей были к лицу. Такая красавица.
– А, доктор, и Вы здесь?! – подошёл делопроизводитель Самолётов к мужчине в хорошем костюме изумрудного цвета. – А мы уже за Вами послали городового. Сами видите, без Вас тут никак не обойтись.
Доктор поправил широкий пояс, расшитый фиолетовыми и лазурными нитями.
– Цинкевич, – представился он, приподнимая странную шапочку – тоже в фиолетовых оттенках, напоминающую среднеазиатский головной убор тюбетейку. – Яков Тимофеевич. Ха-ха!
– Не удивляйтесь, Анна Николаевна, доктор у нас десять лет жил в Индонезии, – тихонько пояснил делопроизводитель, указывая на необычный наряд доктора. – И любит посмеяться в самом неуместном случае. Но умница, я Вам доложу, редкая. Genie! Использует новейшие методы медицины, химии, в Европе про такие ещё не знают, а у нас в управлении пожалуйста.
Конец ознакомительного фрагмента.