Анна Невиль-5 Ветер с севера
Шрифт:
– А я и не уговаривал, - беспечно ответил норманн.
– Легче корову научить летать, чем в чем-то убедить эту упрямицу.
– Тогда как же… - взгляд Мервина стал тревожным.
– Ты хочешь сказать, что она не дала своего согласия?
– Нет. Но я спросил, хочет ли она, чтобы я дал ей свободу. А ты ничего не объяснил. Да и какая, в сущности, разница, клянусь Валгаллой? Ведь все получилось, как надо.
Друид нахмурился.
– Вот отчего мне было так тяжко! Она не хотела этого, но я ее вынудил. Возможно, в этом и нет греха, но я слишком настаивал. Теперь духи долго будут будоражить
– По-моему, все последнее время я только этим и занят.
Мервин задумался.
– Когда она проснется, ей необходима радость. Тогда ей станет легче. Что ей нравится?
Ролло задумался.
– Мой кинжал. Она только и помышляет о том, как бы им завладеть.
– Нет, - Мервин покачал головой.
– Кинжал не годится. Ее должно поразить нечто иное. Например…
Его взгляд остановился на горшке, который расписывала Эмма.
– Это могут быть цветы. Девушки любят цветы. Принеси ей, и пусть она увидит их, когда проснется.
– Цветы? Она что, кобылица, чтобы радоваться траве?
– Делай, как я говорю, если хочешь помочь.
Поразмыслив, Ролло вышел на залитое лунным светом плато.
– Цветы, - бормотал он.
– Когда это женщинам дарили цветы? Женщины любят блеск золота и драгоценных камней. Впрочем, дары Герика не заинтересовали ее. Странная девушка… Ее не влечет золото, а, как утверждает друид, ей нравятся цветы…
Ролло пожал плечами и, улыбнувшись луне, зашагал через лужайку.
Света луны было достаточно, чтобы он мог различить цветущие растения среди гущи трав. Вынув кинжал, он стал срезать их, как крестьянин жнет колосья. Цветы пряно пахли, и это было приятно. В конце концов Ролло набрал целый сноп, так что едва мог его обхватить. Постепенно продвигаясь, он добрался до края плато, откуда начинался пологий спуск. Внизу открывалось обширное открытое пространство, охватывающее рощу древних корявых дубов. Над их курчавыми вершинами, отражая лунный свет, возвышались верхушки гранитного кромлеха. Колдовским очарованием веяло от этого пейзажа, и Ролло, этот суровый язычник, много повидавший на своем веку, замер, словно завороженный, не в силах отвести взор. Это и была священная роща друидов, о которой говорил Мервин, не советуя своим гостям ходить туда. Но сейчас эта группа деревьев неумолимо тянула к себе Ролло. Под звездным небом внезапно раздался протяжный, раскатистый хохот филина, и викинг вздрогнул.
– Колдовство, - проворчал он и, повернувшись, медленными шагами возвратился к пещере Мервина.
14.
Эмма проснулась почти в полдень и несколько минут недвижимо сидела на ложе, не в силах вымолвить слова. Меховое одеяло, изголовье и даже подножие каменного возвышения было усыпано пестрыми лесными цветами. Уже привядшие, они все еще источали ароматы леса и луга. Это было похоже на чудо. Девушка радостно засмеялась, прижав их к лицу. Это было восхитительно!
В пещере никого не было, очаг погас, но свет проникал снаружи через вход с приподнятой шкурой. Эмма услышала голоса Ролло и Мервина и побежала к ним, все еще сжимая в руках стебли цветов.
– Они прекрасны! О, Мервин, не знаю, как и благодарить!
Они
– Это не я принес их для тебя, а Ролло.
– Ролло?
Эмма мгновение изумленно глядела на норманна. Потом улыбнулась и рассмеялась светлым и легким смехом:
– Вот уж никогда бы не подумала! Я признательна тебе, варвар.
Ролло смотрел на нее, как завороженный. Она улыбается! Она благодарит его!
– Пожалуй, это все же затея Мервина, - сказал он, отводя взгляд.
Эмма снова стала смеяться.
– Какие вы оба забавные!
Они смотрели на нее с немым изумлением, а девушку все больше веселил их ошарашенный вид.
– Мервин, ты и в самом деле колдун, - произнес Ролло, когда Эмма, пройдя мимо, уселась среди зелени на покатом склоне и стала плести венок.
– Что ты с нею сделал?
– Я предупредил тебя, что вчера мне пришлось призвать на помощь могучие и страшные силы. Теперь она целый день будет сама не своя. Боги! Надеюсь, это не причинит ей вреда.
– Вреда?
Друид мрачно кивнул.
– Духи могут разгневаться за то, что их вызвали к тому, кто не хотел их, - и призовут на нее проклятье.
Ролло смотрел на Эмму. Ее волосы горели, как пламя среди зелени и цветов. Она кружилась, что-то напевая и смеясь. Викинг и сам не заметил, как губы его тронула улыбка.
– Как бы там ни было - но такой она нравится мне. А духи… Посмотрим, смогут ли они причинить ей зло, если я этому воспротивлюсь.
Мервин едва заметно вздрогнул.
– Ты самонадеян, норманн!
Ролло согласно кивнул.
– Да, мне всегда нравилось иметь дело с невыполнимым и выходить победителем.
В этот день его пленница и в самом деле была сама не своя. Ею овладела потребность в беспрерывном движении, она ни секунды не могла усидеть на месте, а аппетит у нее был поистине волчий. Эмма без умолку болтала, приставая то к Нолло, то к Мервину с чрезвычайно странными вопросами.
– Мервин, у какой матери пять сыновей и у всех одно имя?
Друид сначала пытался отгадывать, но потом лишь отмахнулся. Эмма смеялась:
– Рука! Рука - матушка, а ее сыновья - пальцы. Какой ни возьмешь - всякий пальцем называется.
Эмма тут же опять спросила:
– А какой камень на дне реки лежит?
Мервин невозмутимо смотрел на нее.
– Что ты имеешь в виду? О какой реке ты говоришь? Да мало ли камней на дне?
Эмму его недоумение только веселило. Она взялась за Ролло. Тот отшучивался, но вышло, что случайно угадал:
– Покрытый илом!
– Правильно!
Она почти прыгнула на него, как щенок, и опрокинула навзничь. Ролло сперва опешил, потом, смеясь, обнял ее. Какая она изящная и маленькая! И какая желанная… Дурачась, он замкнул кольцо рук, стараясь не причинить девушке боли, но ладони невольно ощутили живую гибкость ее тела под платьем. Пальцы викинга дрогнули - Эмма не сразу заметила это в пылу шуточной борьбы. Но внезапно она замерла, словно прислушиваясь, а затем круто повернулась к нему, и странное выражение мелькнуло в ее глазах. Нечто похожее на страх… Ролло сам испугался, боясь разрушить то доверчивое очарование, которым окружили ее чары Мер вина, и почти грубо отстранил девушку.