Анна Шелкова
Шрифт:
Сейчас, стоя на крыльце сельской школы, вспомнив вечерние разговоры с дочерью, Николай Сергеевич не удержался и спросил Шпалина:
– Какой предмет ведёт эта высокая шатенка? Вы называли, но я стал рассеянным?..
– Шелкова Анна Севостьяновна? Она географ, местная, а другая – Валерия Александровна – биологию. Молодые, наша смена, – отрекомендовал Шпалин. – У нас мужчин не хватает. Анна красивая, воспитывает дочь, а с мужем не повезло…
– Да? – вздохнул Бобров, вспомнив, что дочь говорила ему как раз об этой учительнице. И вот какое счастливое совпадение! Но для него она очень молодая. Если Наташа считает, что она ему подходит, значит, возраст не помеха? Да разве он чувствует себя безнадёжным стариком, нет, он полон сил начать жить заново. Женщины его всегда интересовали, но посторонних связей, живя с женой, на работе не заводил. Могли прогнать за аморальность с должности. И не без того, влюблялся, конечно, много раз, но вовремя подавлял свои чувства, на ответственной работе нельзя было расслабляться… Про свой санаторный роман, он как будто уже забыл…
Бобров ехал в город в служебной машине и думал о том, как бы пригласить Анну в гости? Дома уже давно не собирались
Потом был нудный развод без его участия. Галина ушла, пережив целую драму, чуть было не покончила с собой. А он даже в больницу к ней не соизволил прийти, так всё донельзя надоело, выело душу. Но всё, наконец, закончилось, пьяный дурман из квартиры выветрился. Казалось, время шло бесконечно, долгие месяцы одиночества, он чувствовал, что ещё был полон сил, чтобы всё начать сначала. Однако в квартире вынужденно томился, как монах в келье, потому что по-прежнему испытывал непреоборимое желание иметь рядом любимую женщину. Ведь в Галине он рано разочаровался, теперь нечего было в памяти ворошить всё, что связывало их долгие годы и доискиваться, почему так произошло, что они уже не могли оставаться вместе? Просто он не испытывал желания копаться в старом белье, так как издавна приучил себя к твёрдым, непоколебимым помыслам, а расслабляться по пустякам удел слабаков, безвольных людей. И всегда смотрел на женщину, как на существо бытового пользования, способное создать и поддерживать для него уютную обстановку с максимумом удобств. Он понимал, что так обращаться с женщиной для настоящего мужчины непристойно, но со своей жестокой натурою совладать не мог. К тому же вдобавок он не умел выражать открыто свои чувства, а если когда пробовал, то испытывал неимоверное стеснение. Почему же раньше об этом он не думал? И теперь многие прописные истины открывал для себя как бы заново. К примеру, совершить бестактный поступок по отношению к женщине и ей же нагрубить намного легче, чем проявить перед ней себя самым галантным молодцем…
Николай Сергеевич представлял, как он встретится с Анной Севостьяновной, как отважится сделать ей предложение после сбивчивого, неуклюжего признания в любви, как она его околдовала своей красотой и должна принадлежать человеку с такими же духовными запросами, как у самой. Конечно, он имел в виду себя, потому что в своей безукоризненной честности никогда не сомневался, и ни разу себя не скомпрометировал дурным, предосудительным поступком. При этом он отлично знал, что умная женщина ни за что не потерпит рядом пьющего мужчину. Эта печальная догадка доставляла неисчислимые огорчения. Наверное, придётся поступаться своими «чревоугодными желаниями». А с другой стороны, умная женщина как раз должна бы понимать, что после нервных дневных перегрузок порой необходимо расслабиться с помощью спиртного. Как бы там ни было, Бобров сознавал, что с такой женщиной ему будет весьма нелегко, у неё, должно быть, большие требования в соблюдении супружеских обязанностей. И в то же время, если рядом нет совсем никакой подруги, то это ещё во много раз хуже…
С такими мыслями Николай Сергеевич приехал в райисполком, а потом в продолжение всего рабочего дня они по наитию к нему возвращались, будто по команде свыше. В этот день работа как надо не шла на ум. Однако рабочее время истекло почти незаметно, а он сидел, не шевелясь, думая о дочери, как сказать Наташе о своём открытии той, на какую она намекала ему. Но закрадывалось некоторое сомнение, верно ли она полагает, что Анна полностью отвечает его взглядам, способная понимать и поддерживать в трудную минуту? А почему бы нет? Ведь Наташа, хоть совсем ещё юная женщина, тем не менее способна безошибочно определять, какие люди подходят друг другу. И это несмотря на то, что у Наташи пока нет необходимого жизненного опыта. Хотя в какой-то мере, как и многие в её возрасте, она импульсивная. И вместе с тем у неё ещё нет глубокого знания людей. И даже с учётом жизненных реалий она не может видеть всех сложностей человеческой натуры, и тогда ей недолго ошибиться. А для чего в таком случае он со своим богатым жизненным опытом? На войне он даже среди своих столкнулся с предательством, когда после выхода из окружения несколько десятков бойцов окопались в лесу, они решили создать партизанский отряд. Об этом узнали местные партийные власти, кто-то донёс, что в лесу объявились неизвестные партизаны. Им было предложено соединиться с ними. Объединение произошло. И вот их командира, политрука Иванова нашли убитым. Причём его обвинили в том, что он был в плену, бежал с целью вести в тылу подрывную среди партизан работу. В то, что Иванов был завербован немцами, была полнейшая ложь, так как Николай Сергеевич точно знал, что политрук, как и он, выбирался из окружения со своими бойцами. А потом они возле села Хомутовка слились в один отряд. Уже после войны Бобров вместе со своими товарищами Гореловым и Бахрамковым провели расследование. И выяснилось, что Иванов был убит по приказу секретаря Хомутовского райкома Будракова. Все документы были уничтожены с той целью, чтобы не Иванов считался основателем партизанского отряда, а он, Будраков. Иванова убил водитель Будракова, вместе с ним он оказался в тот момент, когда политрук склонился над раненым бойцом и в спину получил удар ножом. Его труп был похищен и предан земле. А Будраков объявил командира перебежчиком, чем тот как бы подтвердил то, что был связан с немцами.
Николай Сергеевич очнулся от своих воспоминаний и вернулся к реальности. Будракову во всю войну он не доверял, тот казался хитрым, ловким, находчивым. Но не в хорошем смысле слова, а в том, каким он оказался на поверку. А ведь будучи политически подкованным, он мог правильно изъясняться, что к нему не придерёшься – свой в доску и всё тут! Бобров махнул рукой, чего ради стал подвергать сомнению женщину-педагога? А всё оттого, что Николай Сергеевич не причислял себя к безоглядно влюбчивым натурам. И даже находил у себя черты мизантропа и собственника, что противоречило, как он считал, мировоззрению коммуниста. «Женщина должна быть красивой только внешне, – думал Бобров. – А внутри у неё клубок порочных страстей. И до поры до времени они находятся в зачаточном состоянии, которые при благоприятных условиях, выходят наружу в виде пошлости, развязности, вульгарности, как это и произошло с Галиной».
Зато Анна с первого взгляда произвела на него впечатление духовно богатой натуры, внешняя красота которой сочеталась с развитым умом, и вместе они делали её недоступной. Эта молодая женщина притягивала и отпугивала, волновала и настораживала, и долго не отпускала от себя. А когда ехал в город, она представала перед глазами, и словно летела, и манила, пробуждая в сознании множество вопросов, на которые невозможно было получить исчерпывающего ответа. Вопросы вспыхивали в сознании и как светлячки вились перед глазами, и, отлетая в темноту, будто гасли навеки. Но для него даже без ответов на них всё равно было ясно, что он должен жениться на Анне. Тем не менее, думая об этом, он представил, как нелегко будет ему сделать предложение. Но тут Николай Сергеевич опомнился, ведь с ней он ещё не знаком, а уже женил её на себе. И его охватило уныние, что перед ней он начнёт пасовать. Но тут же удивился, что мысли повели его в чуждое ему направление, когда он даже не знал, какой найти предлог для сближения. И на первых порах надо хотя бы завести дружеские отношения, а потом уже думать о браке….
Глава 6
Николай Сергеевич Бобров был невысок, но крепкого коренастого телосложения. По своему характеру, он своенравный, малоуступчивый, жёсткий, честный и принципиальный. В малых и больших делах для него ничего лишнего, второстепенного не существовало. Говорил немногословно, но всегда по существу, и длинных рассуждений не любил, за которыми не видел реальных и практических дел… Бобров с восьми лет попал в детдом, отца своего он не знал, так как мать не состояла с ним в браке. В колхозе она работала на свиноферме, когда в её дежурство вспыхнул пожар, дознались, что в то время она спала. За содеянное зло неизвестным нужно было кому-то отвечать и её осудили на пять лет лагерей за вредительство. Так что в детдоме Бобров познал сполна, что такое сиротство, но после выхода из детдома он не стал ни вором, ни бандитом, как тогда часто становились на преступный путь бывшие детдомовцы. И всю жизнь Николай Сергеевич гордился собой, что вышёл в люди, защищал родную землю, вырастил двух дочерей…
Но это далеко не весь портрет человека, который с молодых лет прошёл суровую школу жизни. Тем не менее закончил педагогический институт, прошёл войну, партизанил. Кстати, о военной биографии Бобров не распространялся, так как не всё было гладко, не всем можно было гордиться. Во время войны воинская часть, в которой он служил, попала в окружение. С трудом выбрались из западни, Николаю Сергеевичу как младшему командиру поручили создать из бывших власовцев партизанский отряд. Поручение партии он выполнил, ходил с бойцами на боевые задания, подрывали вражеские эшелоны, взрывали немецкие склады, препятствовали вывозу в Германию населения, сырья, зерна. После контузии на фронт не попал и после освобождения работал учителем истории, директором школы, немного инструктором в райкоме и наконец, долгие годы председателем райисполкома. Вынянчивал, пестовал хозяйственные кадры, с верой в светлые идеалы относился всю сознательную жизнь, какую бы ни выполнял работу. В нём органично сочетался практический ум с нравственными устоями преданного воспитанника партии. Он никогда своим помощникам не поручал того, что всегда исполнял неукоснительно сам. Зато работу подчинённых проверял педантично и за неисполнение приказов строго спрашивал вплоть до увольнения, если дело не ограничивалось выговорам. Потому руководители предприятий и организаций Николая Сергеевича побаивались. Не дай бог к нему просочится подрывная информация, тогда не сносить никому головы; очковтирателей и формалистов он безжалостно изгонял, ставя более молодых, и как умел их воспитывал. А потерпевшие от самоуправства Боброва искали защиту в райкоме…
К тому времени по городу Новозыркову ходили слухи, что жена председателя райисполкома и в обществе, и в быту ведёт себя не совсем порядочно. Галина Егоровна действительно ударилась в праздную жизнь. С мужем ссорилась из-за того, что Николай Сергеевич не поставил её на руководящую должность, даже когда выросли дочери. Хотя у неё для этого не было высшего образования, впрочем, Бобров не только из-за этого не хотел вознести жену, просто такое право необходимо было заслужить, проявив себя хотя бы на низшей руководящей должности. А ведь Николай Сергеевич сознательно отводил жене роль почтенной домохозяйки, матери его детей, которыми были две прелестные дочери. В их воспитании заслуга жены была несомненная. Но к этому времени, когда старшая дочь была уже выпускницей пединститута, а младшая старшеклассницей, Галина Егоровна уже сильно пила. И во всех своих неисчислимых бедах обвиняла исключительно мужа, что опустилась из-за того, что содержал её, как домработницу, и потому она не стала в обществе незаурядной личностью…