Аннабель, дорогая

Вулф Джоан

Я легко коснулась губами его ключицы.

Дорожку перед нами пересекли два оленя. Я сделала знак спаниелям, чтобы они не бросились в погоню, и собаки послушались меня.

— Не понимаю одного, Аннабель, — проговорил Стивен, — почему Джералд назначил именно меня опекуном Джайлза?

— Не знаю.

При свете раннего утра я уже различала крышу и трубы нашего дома.

— Мне всегда почему-то казалось, — признался Стивен, — что Джералд считал меня дураком.

Джералд и в самом

деле с иронией относился к идеалистическим порывам брата и, конечно же, осудил его за бунт в Итоне. Сам он в это время учился в Оксфорде, но от всех слышал о безрассудстве Стивена и не мог простить его.

— Меня потрясло, что мистер Мак-Эллистер, оглашая завещание, назвал твое имя. Как и все, я ожидала, что Джералд назначил опекуном Адама.

Восток озарило восходящее солнце.

— Боже! — встревожилась я. — Скоро поднимутся слуги, и нас могут увидеть вместе.

— Логический выбор должен был пасть на Адама. Он человек прямолинейный, честный, к тому же без фанаберии.

— Возможно только одно предположение: Джералд подозревал, что ты — отец Джайлза, и хотел привлечь тебя к участию в его воспитании.

— Нет, — возразил Стивен. — Это противоречит всему остальному. Джералд попытался сбить меня с толку, назвав неверную дату рождения Джайлза. Так зачем же ему было назначать своего соперника опекуном?

— Пожалуй, в твоих словах есть свой резон. — Я не успела причесаться в павильоне, надеясь добраться до дома раньше, чем встанут слуги. — Подожди, Стивен. — Я остановилась, вынула из кармана гребни и закрепила волосы.

— Полагаю, — продолжал Стивен, наблюдая за мной, — Джералд подозревал, что уэстонские бухгалтерские книги не вполне точны.

Я не сразу поняла, что он имеет в виду, и замерла от удивления.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что Джералд не доверял Адаму?

— Не знаю, Аннабель. — Стивен пригладил пятерней свою шевелюру. — Почему же все-таки Джералд не назначил его?

— Джералд едва ли предполагал, что умрет так рано. Составляя завещание, он, вероятно, думал, что через несколько лет Адам состарится и не сможет выполнять обязанности опекуна. К тому же Джералд, возможно, хотел назначить опекуном более близкого родственника Джайлза.

— Не исключено, — сказал Стивен, — и все же я намерен досконально изучить бухгалтерские книги, которые вел Адам.

Я снова остановилась и посмотрела на него:

— Не понимаю твоей подозрительности.

Его лицо выразило знакомое мне упрямство.

— Речь идет о наследстве нашего сына, Аннабель! А что, если Адам проматывает его?

— Адам не мот.

— Надеюсь, ты права и я не обнаружу в книгах никаких неточностей. Но проверить необходимо.

Мы почти подошли к дому.

— Я войду первая

и оставлю дверь незапертой.

Пожалуйста, выжди хоть четверть часа, прежде чем последовать за мной.

Он кивнул, и мы поцеловались.

— Кто бы мог подумать, что наша любовь возродится так быстро?

— Мне пора, — пробормотала я.

— Иди.

Я тихо позвала собак и направилась к двери, оставив Стивена возле большой каменной вазы с розовыми петуниями, в самом начале дорожки, ведущей к озеру.

Глава 15

Почти не спав в эту ночь, я чувствовала не усталость, а необыкновенную бодрость. Позавтракав с Джайлзом и избежав благодаря этому встречи с другими членами семьи, я пошла в свой кабинет, где стала ждать прихода сэра Мэтью. Мне предстояло обсудить кое-какие общие дела. Войдя, он тотчас сказал:

— У вас сегодня такой сияющий вид, Аннабель!

Его слова отнюдь не порадовали меня. Если уж сэр Мэтью заметил мое приподнятое настроение, оно, несомненно, не укроется от бдительного ока моей матери.

— Вероятно, так действует на меня погода, — слукавила я. — В воздухе уже чувствуется дыхание осени.

Упоминание об осени пришлось весьма кстати. Сэр Мэтью тут же вспомнил об охоте.

— В самом деле? — В его голосе послышалась надежда. Я улыбнулась:

— Как там щенята?

— Отлично! По-моему, у нас будет одна из лучших свор во всей Англии, Аннабель.

Поболтав о гончих, я перешла к тому, ради чего и пригласила его:

— Большинство фермеров вопреки нашим ожиданиям не могут внести свой взнос, сэр Мэтью.

Он с явным одобрением разглядывал картину, висевшую над моим письменным столом. Но при этих словах внимательно посмотрел на меня.

— Кто же именно не может внести деньги? — спросил он.

— Например, Роджер Уайтлоу.

— Уайтлоу не хочет уплатить свой взнос?

— Не то чтобы не хотел, сэр Мэтью, — уточнила я. — Просто у него туго с деньгами. После окончания войны цены на пшеницу упали.

— Это ужасно! — По тону сэра Мэтью я поняла, что восклицание относится отнюдь не к падению цен на пшеницу.

— Мы не можем исключить фермеров из членов охотничьего клуба, — заметила я. — Нам нужно их расположение.

— Понимаю, — обронил сэр Мэтью. — Но, черт возьми, ведь именно желание фермеров, вернее, их жен и вынудило нас увеличить сумму взноса.

Я вздохнула:

— Боюсь, это не привело ни к чему хорошему. Любопытно, и у других клубов тоже есть такие проблемы?

— Не знаю, как у больших, но у мелких, разумеется, есть. Вспомните, в каком трудном положении оказался в прошлом году Хартли из-за леса Олдсли.