Аннемари и капитан
Шрифт:
Фриц сплюнул сквозь зубы.
— Как бы не так! Она разорвала эту бумажку. А меня выругала!
— Так почему же ты сразу не сказал?
— А что мне было портить вам настроение? Я думал, если эти камни и вправду драгоценные, плевали мы на дурацкие бумажки!
Мы помчались со всех ног к дровам, где спрятали клад. Все мы злились. Мы выбросили всю бумагу из сундука и подожгли её. Всё сгорело. И сундук тоже. Весь обман сгорел. Мы глядели на огонь молча, один Гансик ворчал.
— Вот бы туда бросить и все дрова,
Он швырнул в огонь домик № 7. Даже искры взлетели! Зелёная краска затрещала.
Рано утром мы все уже были на месте. Только Аннемари ещё не пришла. Я один взялся за пилу.
— Давай помогу тебе пилить, — сказал Фриц, отложив свой колун. — Сегодня не будем терять ни минуты.
Мы пилили и кололи молча, только опилки да щепки летели. И тут, запыхавшись, прибежала Аннемари. Сперва она вообще не могла выговорить ни слова, даже отдышаться не могла.
— Те-те-те-теве…
— Что случилось?
— Теве Шур! Ну тот, знаменитый! Велогонщик!
— А что с Теве Шуром?
— Теве Шур здесь! Я сама видела, — выговорила наконец Аннемари.
Весть, что Теве Шур где-то поблизости, конечно, взволновала нас всех. Мы со всех ног бросились за Аннемари. Гансик — с топором в руках.
— Где он?
— В «Золотом медведе». Он как раз из окна выглядывал.
— А дрова? — спросил я.
— Да мы всего минут пять потеряем! — Гансик заклинающе поднял топор.
Три минуты спустя мы уже глядели через окна «Золотого медведя» в зал. Но увидеть нам ничего не удалось.
— Подождём, — сказала Аннемари, — я хочу взять у него автограф!
— И я тоже!
— Войдём?
— А если он как раз завтракает?
— Значит, надо ждать.
Гансик переложил топор из руки в руку. Фриц вырвал из своей записной книжки несколько листочков и раздал нам всем для автографов.
Мы ждали примерно с полчаса. Гансик прислонил свой топор к стене. Кто что знал про Теве Шура, рассказал уже по три раза. Больше рассказывать было нечего.
— Надо поразведать там, в зале.
Аннемари тут же поднялась:
— Прямо вот так взять да и войти?
— А ты спроси что-нибудь, — сказал Фриц.
— Что?
— Ну спроси хоть, здесь ли остановился господин Майер, — сказал я.
— Какой ещё господин Майер? — удивился Гансик.
— Да просто первый попавшийся господин Майер. Ну, скажем, из Трептова.
Аннемари смело вошла в гостиницу. Она вообще бесстрашная. Но вышла она очень скоро.
— Да, здесь и в самом деле остановился какой-то Майер. Но Теве там не видно.
После Аннемари решился войти я. Человек в зелёном фартуке обошёлся со мной очень нелюбезно. Он предложил мне выйти на улицу.
— Господин Майер, господин Майер… Этих Майеров знаешь сколько!
Фриц и Гансик тоже
Никакого Теве там не было.
Время от времени кто-нибудь из постояльцев выходил из гостиницы и поспешно шёл своим путём. Фриц предложил уйти и приступить к работе.
Но Аннемари настаивала на своем:
— Сперва автограф, а потом дрова!
— Теве Шур! Не так-то скоро мы его ещё раз поймаем! — сказал Гансик.
Мы попытались прокрасться по лестнице наверх, но человек в зелёном фартуке шуганул нас. Какая-то девушка в белой наколке и с подносом в руках шла по коридору нам навстречу. Она поглядела на нас вполне дружелюбно.
— Теве Шур ещё здесь? — спросили мы, чтобы выяснить положение.
— Вот его завтрак, — официантка весело подмигнула. Она поставила поднос в большой ящик рядом с лестницей и нажала на кнопку. Ящик медленно пополз вверх.
Глухой голос спросил через клетку лифта:
— В семнадцатый?
— Да, — ответила она, улыбаясь нам, — для Теве Шура!
Как только она исчезла за дверью зала, мы очутились возле лифта, поднимающего подносы с едой. Мы сгорали от любопытства. Ящик тем временем с грохотом спустился вниз. У меня вдруг словно лихорадка какая-то началась от нетерпения.
— Я еду наверх, — сказал я и бесстрашно залез в ящик. — Нажимай!
В ящике я свернулся калачиком и кое-как уместился.
— Ну давай!
— Второй этаж, — услышал я голос Аннемари.
Мой ящик тряхнуло, и я стал с грохотом подниматься ввысь. Белые стены так и мелькали. Я почувствовал что-то вроде страха. А вдруг ящик застрянет? Вдруг наверху меня кто-нибудь схватит?
Снова толчок, и мой лифт остановился. Я прислушался, потом приоткрыл крышку и поскорее выбрался из ящика. Коридор покрыт красной дорожкой — своих собственных шагов и то не услышишь. Слева и справа двери: № 13, № 15, № 17… Вот она, дверь Теве Шура! Да не выгонит он меня! Нет, Теве меня не выгонит! Я поднял руку, чтобы постучать. Но тут какой-то человек — да ведь это опять тот самый, в зелёном фартуке! — схватил меня за шиворот. Я и не слышал, как он подошёл…
— Ну-ка выметайся отсюда, голубчик! Что ты здесь потерял? А то, может, спустить тебя вниз на парашюте?
Он разглядывал меня с подозрением. На мне был старый рваный костюм, который я надел, чтобы колоть дрова, и я наверняка смахивал на главаря какой-то шайки.
— Я, я, я… ищу господина Майера, — пробормотал я в растерянности.
— Вашего господина Майера кошка съела! Смотри, как бы и тебя не съела! А ну-ка выметайся!