Анти-Ахматова
Шрифт:
Не настолько — такого слова Анне Андреевне при жизни никто не посмел бы сказать.
Молчали мы обе. <…> Потом стала ее выводить на улицу, и только через несколько дней она вдруг сказала: «Скажите, зачем великой моей стране, изгнавшей Гитлера со всей техникой, понадобилось пройти всеми танками по грудной клетке одной больной старухи?» Запись Ф. Г. РАНЕВСКОЙ.
ЛЕТОПИСЬ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА. Т. 4. Стр. 42
Волков: Сэр Исайя напечатал свои воспоминания о встречах с Ахматовой в 1943–1946 годах. Об этих же встречах говорится во многих стихах
Бродский: <…> Конечно, вы правы, он не придавал встрече с Ахматовой столь уж глобального значения.
Соломон ВОЛКОВ. Диалоги с Бродским. Стр. 247
Бродский не мог просто сказать, что Берлин не придавал встрече с Ахматовой «просто» глобального значения. «Столь уж» глобального, мол, не придавал. Да, Бродскому ли такую смелость на себя взять.
Mania grandiosa, как и было сказано.
Пример нарциссизма: XX век не смутился от Гитлера и 50 миллионов, им замученных; смутится ли он от эротической драмы Ахматовой? Очень все преувеличено в сторону дурного вкуса и нескромности.
Ирина Грэм — Михаилу Кралину.
Михаил КРАЛИН. Артур и Анна. Стр. 37
Она также думала, что Сталин дал приказ, чтобы ее медленно отравили, но потом отменил его.
Анатолий НАЙМАН. Рассказы о Анне Ахматовой. Стр. 54
А Берия — чтобы ее медленно изнасиловали.
А потом отменил. Немного шизофреническая детальность — медленно отравил. Ведь «просто отравили» — это значит, что умри без явных признаков отравления — могут подумать, будто она сама это придумала. Медленно отравить — это другое дело. Агате Кристи, правда, потребовалось бы больше доказательств — но у нее другой жанр.
Это — о ее макрополитическом величии. А теперь о величии в меньшем масштабе.
Лирическое отступление Седьмой элегии
Как дочь вождя мои читала книги, И как отец был горько поражен.«Дочь вождя» и «не дочь вождя» — вот какие категории художественного и нравственного порядка вводит великий поэт. Представим, что Пушкин пишет: дочь царя — имея в виду конкретную великую княжну и достоверно пересказанный ему факт круга ее чтения — его читает книги. И он серьезно пишет об этом в лирическом стихотворении. «Как дочь царя мои читала книги…» Чтобы потомство тоже это знало. И что отец поражен — отцы, как правило, довольно щепетильны относительно нравственности своих дочерей. Романтизация хлеставшего ремнем мужа их, как правило, коробит. Ну и игры в церковные побрякушки, в гимназистов — любому отцу покажутся несовременными и никчемными.
Ну и читает. Или не читает — что из этого, кроме тщеславия и пошлости?
У Ахматовой, по-моему, совсем не было чувства юмора, когда дело шло о ней самой; она не хотела сойти с пьедестала, ею себе воздвигнутого.
Ирина Грэм — Михаилу Кралину.
Михаил
Ахматова: «Включаю я как-то мимоходом радио. Слышу вдруг свое имя. И м-сье Andr'e Jdanoff… Это французы передают, что китайцы передают, что Жданов относительно злодейки Ахматовой был совершенно прав. <…> Вы только представьте себе: я одна и против меня 600 миллионов китайцев!»
Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963–1966. Стр. 102
По случаю перемены правительства она теперь сомневается и своей поездке на Запад. <…> «Со мною всегда так, — только начнет поворачиваться судьба чем-нибудь для меня хорошим — Италия, Оксфорд! — тут случается нечто невообразимое. Всегда! Вот и сейчас: китайцы жаждут моей крови. А вдруг наше новое правительство с ними подружится? Какая же тогда моя поездка на Запад? В Сицилию, в Лондон? Между прочим, все это предсказано у меня в «Китежанке» <…>.
Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963–1966. Стр. 249
Миру стоять или мне, Анне Андреевне, чай пить?
2 декабря 63.
<…> 29 ноября в газете «Вечерний Ленинград» появилась статья о Бродском — статья страшная: называют его «окололитературным трутнем», «тунеядцем», а у нас тунеядство — обвинение нешуточное, могут и выслать и посадить. <…> Анна Андреевна встревожена и от тревоги больна. <…> Терзается: она полагает, что в глазах начальства Бродскому повредила дружба с нею. «Будут говорить: он антисоветчик, потому что его воспитала Ахматова». «Ахматовский выкормыш» <…>.
Я прочла валяющуюся на столе статью и уверила Анну Андреевну, что упрек в ахматовщине там начисто отсутствует <…>.
Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963–1966. Стр. 112
Однако посему ей надо от Бродского отдалиться. Якобы чтобы не вредить далее ему. Ну и себе спокойнее.
Мне довелось записывать на пленку многих литераторов. Но кажется, с того памятного дня, когда я однажды записывал Анну Ахматову, мне уже никогда не приходилось иметь дело с поэтом, который бы так ясно представлял себе, что читает стихи не только собеседнику, кто сейчас сидит перед ним с микрофоном — но читает для многих будущих поколений. Чувство будущих читателей было у Ахматовой очень сильно.
Л. А. ШИЛОВ. Звучащие тексты Ахматовой. Стр. 231
Среди ивняка, без каких-либо признаков причала, нас ждал кто-нибудь из семьи на тупоносой плоскодонной лодке. Однажды, провожая Ахматову, я как-то не успел вовремя подать ей руку помощи, и она, выходя на крутой бережок, чуть-чуть оступилась; на лице ее мелькнула на секунду тень испуга, но я уловил, что Ахматова испугалась не падения, а возможности оказаться в смешном положении. Подобной возможности она допустить не могла.
С. В. ШЕРВИНСКИЙ. Анна Ахматова в ракурсе быта. Стр. 282
Она считает, что ее великую жизнь все рассматривают в телескоп.
Бедный мой разводик! Думал ли он, что ему будет такая честь, что через сорок лет он будет выглядеть как мировой скандальный процесс.
Анна АХМАТОВА. Ахматова и борьба с ней. Стр. 242
Да полно! Никто его не считал мировым скандальным процессом — никто.