Шрифт:
Август 1985 года. Степанакерт
– Мы должны посоветоваться с товарищами, – ответил сотруднику девятки Романов и отошел в сторонку, где о чем-то беседовали Примаков и Куэльяр.
– Коллеги, – сказал он, – из оперативных источников поступила информация, что в ближайшее время очень вероятен террористический акт. Спецслужбы предлагают срочно заменить всех нас троих на двойников.
– То есть вместо нас речи на трибуне будут говорить какие-то третьи лица? – удивленно спросил
– Об этом не беспокойтесь, – ответил Романов, – наши спецслужбы зря хлеб не едят – двойников они обеспечат в необходимых количествах. А что касается вашего первого вопроса, то да – речи будут произносить другие.
– Может, перенести митинг в другое место или на другое время? – предположил Примаков.
– Боюсь, что это невыполнимо, – грустно ответил Романов.
– Может быть защиту какую-то надеть? – продолжил бомбардировать генсека вопросами Примаков.
– Да, это второй вариант нашего выступления, – согласился тот, – надеваем защитные жилеты первого класса, они спасут от пистолетных выстрелов калибра 7,62 и менее.
– А от снайперской винтовки спасут? – сразу же задал нужный вопрос Перес.
– Если на близком расстоянии, то вряд ли, а с дистанции в сотню метров – да.
– Значит, у нас будут хорошие шансы, – печально улыбнулся Куэльяр, – я голосую за жилеты.
– Я тоже, – присоединился к нему Примаков, – возня с двойниками точно не останется незамеченной журналистами и телевидением.
– Мне ничего не остается, кроме как присоединиться к вам, коллеги, – улыбнулся Романов, – русская поговорка гласит, что тот, кто не рискует, не пьет шампанское.
Следующие десять минут ушли у представителей девятого управления КГБ СССР на то, чтобы снарядить трех руководителей надлежащим образом. Бронежилеты вообще-то это очень неудобная и тяжелая одежда, весят под 20 килограмм, если высшего класса защиты. И воздух они слабо пропускают, так что носители быстро покрываются потом. Особенно недоволен оказался иностранный гость – он и так был самым субтильным в этой тройке, а теперь совсем сгорбился под тяжестью защиты.
– Ну что, – сказал в итоге Романов, покрутившись на месте и убедившись в том, что двигаться можно, – надо объявлять начало митинга.
Товарищ из девятки дал отмашку и председательствующий секретарь карабахского обкома провозгласил в микрофон, что на трибуну приглашаются большие люди.
А в это время на склоне горы напротив места митинга двое киллеров проводили последние приготовления к акции.
– Кажется, это они поднимаются, – сказал тот, что лежал слева с винтовкой Баррета, – точно, все трое в полном составе. Готовность номер один.
– Давно готов, – откликнулся правый с СВД, – стреляем по счету три… ты в левого, я в правого.
– Кто считать будет? – уточнил первый.
– Давай я, – отозвался второй и немедленно начал, – один… два…
Три он не успел назвать, потому что в его СВД в этот момент ударила пуля, отбросившая винтовку в сторону. Он немедленно перекатился вправо, укрывшись за большим камнем, и крикнул напарнику:
– Я в минусе, продолжай
Второй, который похвастался гонораром в саудовских риалах, проявил немалое мужество и бежать не бросился, а просто прицелился и выпустил быструю серию из трех выстрелов по намеченным целям. Результат стрельбы проконтролировать он не смог, потому что две новые пули, прилетевшие оттуда же, откуда и первая, попали ему в голову и в левое плечо. Второй же террорист, видя такой печальный исход для своего товарища, попытался ползком выбраться из опасного места, но услышал с мегафон следующее:
– Лежать на месте и не дергаться, тогда останешься живой!
Говорилось на русском, который он прекрасно понимал, потому что родился и вырос в Фергане, городе, где русская речь звучит гораздо чаще узбекской.
А на трибуне, сооруженной для летучего митинга, тем временем происходило вот что – из трех выстрелов угодили в цель два, один попал в бронежилет Романова, отбросив того на метр назад, второй прямиком в лоб Куэльяру, а третий ушел в молоко – Примакову повезло.
Кэмп-Дэвид, загородная резиденция президентов США
Построена эта резиденция была еще при Франклине Рузвельте специально для отдыха руководителей государства подальше от суеты столицы. Это примерно в 100 километрах от Белого дома, полтора часа езды на автомобиле либо полчаса на вертолете. Площадь около 50 гектар, по периметру она окружена колючей проволокой и контрольно-следовой полосой, огонь по нарушителям охрана открывает без предупреждения.
10 августа Рейган отдыхал здесь от трудов праведных, катаясь на лошади по роще из тенистых кленов и буков. Его супруга Нэнси составляла ему пару – они оба были любителями верховой езды. Охрана следовала за ними не буквально по пятам, но в поле зрения хотя бы одного охранника они находились постоянно.
– Как там твоя базилиома? – спросила супруга Ронни, когда они завершали второй круг, – не беспокоит?
– Спасибо, дорогая, за заботу, – откликнулся президент, – рост остановился, так заверяет, по крайней мере, Дастин Бэррот (личный врач Рейгана), а я ему верю. Меня больше кишечник волнует…
– А что с ним?
– После последней операции боли возобновились (Рейгану последовательно сделали три операции на толстом кишечнике в 80е годы).
– И лекарства не помогают?
– Поначалу помогали, но чем дальше, тем хуже…
– Я буду за тебя молиться, – пообещала Нэнси, – господь не даст тебе пропасть по такому незначительному поводу.
– Я тоже на это надеюсь… не помню, говорил я тебе, что на день труда собираются приехать Майкл (сын Рейгана от первого брака) и Пэтти (дочь Рональда и Нэнси)?
– Нет, не говорил, – ответила она, – но я всегда рада, когда приезжают дети… надо будет испечь яблочный пирог.
Когда они практически завершили сегодняшнюю прогулку и подъезжали к конюшне, от дома вдруг отделился Арон Вайнштейн, личный секретарь президента. Лицо у него было весьма озабоченным и передвигался он чуть ли не скачками.