Античные хроники
Шрифт:
Вся Аттика судачила о предстоящей свадьбе.
Делались всевозможные предположения.
Гуляли фантастические слухи.
Но особенно всех интересовала невеста Эдипа. По одной версии, она была трехметровой амазонкой с тремя грудями, по другой – бородатой женщиной из фиванского цирка, третьи утверждали, что будущая жена царя не кто иная, как обезумевшая карлица из дельфийских кунсткамер.
В общем, как видите, версии были одна бредовей другой, и всецело зависели
Но правда оказалась намного страшнее и отвратительнее любых самых безрассудных предположений…
Аякс с Агамемноном продолжали плести за спиной Эдипа коварный заговор.
– Значит так, – заявил Аякс, раскладывая на столе перед Агамемноном большой кусок папируса. – Я здесь все доходчиво нарисовал. Это царская спальня, это кровать, а это придуманный мною особый механизм.
– Ну и что? – спросил Агамемнон, не в силах разобраться в кривых каракулях приятеля. – Что это за летающая надгробная плита?
– Это не надгробная плита, – обиделся могучий герой, – это каменная мухобойка, подвешенная над кроватью. Как только Эдип спать ляжет… Бац! И финикийская котлета.
– Э… нет, братец, – покачал головой Агамемнон, – неувязочка получается…
– Это, интересно, какая? Я все вроде продумал.
– Все да не все, – раздраженно бросил Агамемнон. – Разве ты забыл, что смерть царя должна быть похожа на несчастный случай?
– Ну так а чем тебе не нравится мой план? Прекрасный несчастный случай!
– Подвесная плита?
– Ну да. Скажем, что Эдип сам распорядился ее над кроватью повесить.
– И это за каким таким сатиром? – ехидно осведомился Агамемнон.
– Чтобы от москитов отбиваться, – сразу нашелся с ответом Аякс. – Ждет царь, пока их побольше на него сядет, а потом дергает за веревочку и… Бац! Финикийская котлета…
– Сам ты финикийская котлета, – хмуро проворчал Агамемнон. – План твой ни к сатиру не годится. Будем действовать согласно моим задумкам.
– Каким еще твоим задумкам? Никогда о них не слыхал.
– Сейчас услышишь, – пообещал Агамемнон и задумчиво прошелся по тронному залу. – Значит, так…
– Ничего не выйдет, – мрачно отрезал Аякс. – Мысль, конечно, хорошая – убрать ублюдка чужими руками, но откуда ты знаешь, что эта немытая макака уже близко?
– Не просто близко, – многозначительно ответил Агамемнон, – а я его лично видел вчера ночью – он рыскал вокруг дворца.
– Так, может, это Эдип был?
– Эдип тоже там гулял, но… хоть и было темно, фигуру этого придурка ни с кем не спутаешь.
– Тоже верно, – кивнул Аякс, с интересом наблюдая, как в тронный зал на цыпочках входят восемь одноруких арфистов-виртуозов.
– Эй,
– Мы только что прибыли с острова Крит, – почтительно кланяясь, ответили арфисты. – Пришли на репетицию.
– Все правильно, – успокоил друга Аякс. – Это я их пригласил. Давайте, ребята, исполните что-нибудь веселенькое…
Усевшись в два ряда, арфисты заиграли знаменитый греческий свадебный гимн «Узы Гименея».
– О, как раз то, что надо! – обрадовался Аякс, пританцовывая на месте.
Агамемнон скептически смотрел на противоречивого друга, от которого можно было ожидать чего угодно: от приступа внезапной ярости до беззаботного веселья.
– Ну так мы договорились?
– О чем договорились? – переспросил танцующий Аякс.
– Ну, о моем плане, – нетерпеливо напомнил Агамемнон.
– Конечно! – подтвердил Аякс. – Поступим по-твоему. Хотя в успех всей этой операции мне верится с трудом.
На том и порешили.
Оставив одноруких арфистов репетировать в тронном зале, великие герои пошли искать невесту, которая, как оказалось, еще спала в своих покоях.
– Кхе-кхе, – громко покашлял Аякс у входа в спальню девушки.
Храп мгновенно прекратился, и в ответ послышалось хриплое кокетливое: «Да?»
– Милая Лайя, – сказал Агамемнон, – вам уже пора примерять свадебный наряд.
– Да-да, я сейчас выйду, только носик напудрю, – каким-то пропитым басом ответила невеста.
Агамемнон вздрогнул:
– И где ты только раздобыл это чудовище?
– Ну я же тебе уже рассказывал, – вздохнув, прошептал Аякс. – Случайно встретил в лесу на окраине Фив.
– А что она там делала?
– Да вроде на дереве дремала, – пожал крутыми плечами Аякс. – Я тот дуб хорошенько потряс, ну она и бряк на землю. Я ее вблизи как увидел, сразу понял – наш Эдип не устоит, женится.
Из своих покоев появилась невеста.
Волосатая бородавка у нее с губы за ночь перекочевала на лоб, и Агамемнон от этого открытия чуть не потерял сознание.
– Не волнуйтесь, она не настоящая, а искусственная, – хрипло ответила невеста. – Она очень здорово подчеркивает мою яркую индивидуальность, не правда ли?
И, сняв с головы черный парик, невеста принялась трусить его с непонятной яростью. Аякс с Агамемноном как зачарованные уставились на блестящую плешь девушки, обрамленную редкими седыми волосами.
– Гм… – пробормотал Агамемнон, с трудом отводя глаза, – вам необходимо надеть свадебный наряд.
– Да-да, я готов, – кивнула невеста, – вернее, готова…