«Антика. 100 шедевров о любви». Том 5
Шрифт:
10. Сказав так, налетает она на ту, по-всякому платье ей раздирает, за волосы таскает, голову ее трясет и колотит нещадно, затем берет рожь, ячмень, просо, мак, горох, чечевицу, бобы – все это перемешивает и, насыпав в одну большую кучу, говорит: «Думается мне, что такая безобразная рабыня ничем другим не могла любовникам угодить, как усердной службой; хочу и я попытать твое уменье. Разбери эту кучу смешанного зерна и, разложив все как следует, зерно к зерну отдельно, до наступления вечера представь мне свою работу на одобрение». [46]
46
Это задание, как и последующие, – распространеннейшие мотивы и в сказках нового времени.
Указавши на множество столь разнообразных зерен, сама отправляется на брачный пир. Психея даже руки не протянула к этой беспорядочной и не поддающейся разбору куче, но, удрученная столь жестоким повелением, молчала и не шевелилась. Вдруг какой-то крошечный деревенский муравьишко, знающий, как трудна подобная работа, сжалившись над сожительницей
11. С наступлением ночи прибывает Венера с брачного пира, опьяненная вином, распространяя благоухания, по всему телу увитая гирляндами роз блистающих, и, видя, как тщательно исполнена чудесная работа, восклицает: «Не твоя, негодница, не твоих рук эта работа! Тот это сделал, кому, на его и на твое несчастье, ты понравилась!» И, бросив ей кусок черствого хлеба, пошла спать. Меж тем Купидон, одинокий узник, запертый внутри дома в отдельную комнату, усердно охранялся, отчасти для того, чтобы пылкою резвостью рану себе не разбередил, отчасти чтобы с желанной своей не встретился. Так прошла мрачная ночь для разделенных и под одной крышей разлученных любовников.
Но как только Аврора взошла на колесницу, Венера позвала Психею и обратилась к ней с такими словами: «Видишь вон там рощу, что тянется вдоль берега текущей мимо речки? Кусты на краю ее расположены над соседним источником. Там, пасясь без надзора, бродят откормленные овцы, покрытые золотым руном. Я приказываю тебе немедленно принести мне клочок этой драгоценной шерсти, добыв его каким угодно образом».
12. Психея охотно отправляется не для того, чтобы оказать повиновение, но для того, чтобы, бросившись с берега в реку, обрести успокоение от бед своих. Но вдруг из реки, сладчайшей музыки кормилица, [47] легким шелестом ветерка нежного свыше вдохновенная, так вещает тростинка зеленая: «Психея, столько бед испытавшая, не пятнай священных вод этих [48] несчастною своею смертью и смотри не приближайся в этот час к ужасным овцам: когда палит их солнечный зной, на них обычно нападает дикое бешенство, и они причиняют гибель смертным то острыми рогами, то лбами каменными, а подчас ядовитыми укусами. Когда же после полудня спадет солнечный жар и приятная речная прохлада стадо успокоит, тогда ты можешь спрятаться под тем широчайшим платаном, что черпает себе влагу из той же реки, что и я. И как только утихнет бешенство овец и они вернутся в свое обычное состояние, ты найдешь золотую шерсть, застрявшую повсюду среди переплетенных ветвей, – стоит лишь потрясти листву соседних деревьев».
47
…сладчайшей музыки кормилица… – Из тростника делались свирели.
48
…не пятнай священных вод этих… – Воды реки священны потому, что в них обитает нимфа, богиня этой реки.
13. Так наставляла простодушная и милосердная тростинка страдалицу Психею, как избавиться ей от гибели. Она прилежно внимала ее советам, и раскаиваться ей не пришлось: все в точности исполнив, она тайком набирает полную пазуху мягкой золотисто-желтой шерсти и приносит Венере. Однако не вызвало одобрения у госпожи вторичное исполнение вторичного сопряженного с опасностью приказа. Нахмурив брови и злобно улыбнувшись, говорит она: «Небезызвестен мне и этого подвига распутный свершитель! Но вот я испытаю как следует, вполне ли ты обладаешь присутствием духа и особенным благоразумием. Видишь там высящуюся под высочайшей скалой вершину крутой горы, где из сумрачного источника истекают темные воды? Приблизившись к вместительной, замкнутой со всех сторон котловине, они орошают стигийские болота и рокочущие волны Коцита [49] питают. Оттуда, из самого истока глубокого родника, зачерпнув ледяной воды, немедленно принесешь ты ее мне в этой скляночке». Сказав так, она с еще более страшными угрозами передает ей бутылочку из граненого хрусталя.
49
Коцит (Кокит) – река в царстве мертвых.
14. А та с усердием, ускорив шаг, устремляется к самой вершине горы, думая, не найдет ли хоть там конца горестной своей жизни. Но, добравшись до мест, прилежащих к указанному хребту, видит она смертельную трудность необъятного этого подвига. Невероятная по своей громадности и безнадежная по недоступной крутизне высоченная скала извергала из каменистых теснин приводящие в ужас родники; выброшенные из жерла наклонного отверстия, они сейчас же сбегали по круче и, скрывшись в выбитом русле узкого канала, неприметно для глаза стекали в соседнюю долину; направо и налево из углублений в утесах выглядывали, вытянув длинные шеи, свирепые драконы, глаза которых обречены были на неусыпное бдение и зрачки вечно глядели на свет. К тому же воды, обладающие даром речи и сами себя охраняя, поминутно восклицали: «Назад! Что делаешь? Смотри! Что задумала? Берегись! Беги! Погибнешь!» Окаменела Психея, видя невыполнимость своей задачи, телом была там, но чувствами отсутствовала, и, совершенно подавленная тяжестью безвыходной опасности, была она лишена даже последнего утешения – слез.
Софокл
Трахинянки
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Деянира.
Кормилица.
Гилл.
Хор
Вестник.
Лихас.
Старец.
Геракл.
Пролог
Деянира
Есть поговорка древняя в народе: О жизни человека не суди, Пока он жив, была ль она счастливой. Но о своей – и не сойдя в Аид — Скажу: она печальна и мрачна. Еще в Плевроне у отца Ойнея [50] Я испытала ужас сватовства, Как ни одна этолянка. Меня Сам Ахелой [51] присватал, бог речной. Просил отца, являясь в трех обличьях: Тельцом вбегал он, змеем приползал Чешуйчатым, показывался мужем Быкоголовым. С бороды косматой Текли обильно струи ключевые. Готовясь к браку с женихом таким, — Злосчастная, – лишь смерти я молила: О, только бы с ним ложа не делить! Но вовремя, на радость мне, предстал Сын знаменитый Зевса и Алкмены. Он с Ахелоем в бой вступил и спас Меня. Как шел меж ними поединок, Не мне судить. Не знаю. Рассказать О том свидетель мог бы хладнокровный. А я сидела в страхе, трепетала, — Не принесла б мне горя красота! Но Зевс-Борец послал исход счастливый. Счастливый ли? Став избранной женой Геракловой, живу всечасно в страхе, О нем тревожась. День приносит муку, Приносит муку ночь, сменяясь днем. Детей мы народили. Только редко Он видит их: так пахарь навещает Участок дальний в жатву да в посев. Едва вернется, вновь уходит: он Работает весь век свой на других. Теперь, когда он подвиги окончил, Еще сильней терзаюсь я тревогой. Со дня, как им сражен Ифит [52] могучий, Мы здесь, в Трахинском городе, [53] в изгнанье Среди чужих живем, – а где Геракл Скитается? Кто знает? Скрылся он, Жестокой скорбью душу мне наполнив. Но чует ныне сердце: с ним беда. Не малый срок, – ведь целых десять лун И пять еще, как нет о нем известий. Стряслась беда… Он как-то мне оставил Дощечку эту… День и ночь молюсь, Чтоб отвратили боги гнев от нас.50
Плеврон – город в Этолии (Средняя Греция), где царствовал Ойней.
51
Ахелой – река между Этолией и Акарнанией.
52
Ифит – сын Еврита. (См. ст. 283 и 370.)
53
…в Трахинском городе… – Имеется в виду Трахин в Фессалии, на склонах горы Эты (см. ст. 208 и 449) у Мелийского (или Малийского) залива, около Фермопил.
Кормилица
Царица Деянира, постоянно Я вижу, как томишься ты и плачешь О том, что вновь Геракла нет с тобой. Но ежели позволено рабыне Советовать свободной, я скажу: Ты сыновьями так богата, – что же Их не пошлешь родителя искать? И первым – Гилла, если об отце Он в самом деле жаждет доброй вести. Но вот он, резвый, сам домой спешит, И если мой совет был подан впору, Его и сына с пользой примени.Деянира
Дитя мое! И от простых людей Совет услышишь мудрый: вот рабыня, А речь ее достойна вольных уст.Гилл
В чем дело, матушка? Скажи, коль можно.Деянира
Ты ничего не знаешь об отце, Где он пропал, – и это, право, стыдно.Гилл
О нет, я знаю, если верить слухам.