АНТИЛОВУШКА
Шрифт:
– Мне тоже очень жаль, - Орлович поднялась с дивана и, распрощавшись, ушла.
***
Начальство настояло на том, чтобы майор Леонов отправился в отпуск. От праздности время шло мучительно медленно. Леонов безвылазно сидел в опустевшей квартире, перелистывая альбомы с фотографиями и растравляя себя воспоминаниями. Он понимал, что ему нужно вырваться из этого порочного круга, разрушающего его психику, но ничего не мог поделать с собой.
Вот его дочурка сидит в песочнице, вот фотография, на которой сняты они втроем. Леонов вспомнил тот последний вечер, когда они собирались в ресторан и он помог жене
– Какие командировки? Куда?
– В Таджикистан.
– Я категорически против, Сережа. У тебя есть я и ребенок. Подумай о нас.
– Ну, Марина, это совершенно безобидная командировка. Забрать и привезти в Россию закованного в наручники преступника. Разве это риск?
– Почему именно ты, а не кто-то другой?
Разве некому поехать за каким-то уголовником из молодых?
– То-то и оно, что молодых не посылают на такие операции. Не волнуйся.
– А ты с оружием едешь?
– Да.
– Но ведь не хулиганов же ты собираешься разгонять пистолетом?
– В любом случае со мной ничего не случится, - сказал Леонов.
– Ты сама работала в органах и должна понимать меня. Обещаю, что не буду рисковать...
– Обещаешь?
– с этими словами Марина подошла к нему и обняла за шею.
– Обещаю, век свободы не видать, - пошутил Сергей.
***
Леонов отбросил альбом с фотографиями и прошел в ванную комнату. Опустившись на колени, он сунул руку под ванну и вытащил тяжелый сверток. В свертке находились пистолет и патроны. Это оружие было не именным, не табельным.
Промасленный "ТТ" был из старых запасов и припрятан был на всякий случай. Ведь иногда приходят плохие времена. Похоже, такие времена настали.
Леонов разложил на столе кусок холстины и стал удалять с пистолета лишнюю смазку. Пахло очищенным маслом; пистолет был черный и блестящий и вот уже несколько лет лежал без дела. Когда Леонов разбирал его и чистил, пистолет отбрасывал на него особый отблеск - отблеск былой власти, той власти, которую получал человек от легкого нажатия пальца. Раз в неделю, по субботам, когда Марина уходила к подругам, наступал тот особый торжественный час, когда разбирались, ощупывались и смазывались блестящие детали пистолета, когда они лежали на тряпке, подобно внутренностям выпотрошенного животного: туловище, длинный язык курка, части поменьше - суставы. Леонов не замечал, да и не мог заметить, что его лицо излучало сияние; ведь это был культ оружия... Леонов проверял, исправно ли действуют пружины магазина. И они все еще действовали, и только предохранительная скоба удерживала смерть в стволе; ее можно было освободить одним незаметным движением пальца, но Леонов ни разу не сделал этого движения; он бережно собирал части, а потом прятал пистолет под ванну.
Теперь Леонов просто разобрал пистолет, вытер и снова собрал. Механизм работал великолепно. Леонов снарядил магазин, с удовлетворением ощупывая короткие боевые патроны с пузатыми пулями. Он дослал магазин в рукоятку пистолета, передернул затвор. Перед его глазами промелькнула вся его, как он сейчас считал, бестолковая жизнь. Детство в интернате, школа, армия, спецподразделение "Святогор", задания в Афгане, Чечне, Абхазии, череда несчастий, связанных с полковником ФСБ Ершовым.
Теперь у него нет ни жены, ни детей, ни будущего. Рука с пистолетом приподнялась, и тупое дуло оружия уткнулось в висок. Металл был холодным, безучастным.
"А что, если нажать на этот спусковой крючочек? Всего одно усилие, серовато-белое вещество брызнет по всей комнате, и ему, майору Сергею Леонову, никогда не будет стыдно перед соседкой за мальчика Алешу, случайно забежавшего в его квартиру и ставшего жертвой злодеев..."
Неожиданно раздался звонок в дверь. Леонов вздрогнул и оглянулся.
– Кто там?
К нему несколько раз приходили друзья по службе, иногда навещал Игорь Гранчак. Все понимали, что ему очень тяжело, но вот уже целую неделю никто не заявлялся, и майор мучился от одиночества.
Звонок повторился. Леонов медленно подошел к двери, все еще сжимая в правой руке пистолет со взведенным курком. Неожиданно послышались стук в дверь и голос:
– Сережа, вы дома?
Голос был знакомым, но Леонов наверняка не знал, кто был за дверью - Товарищ майор! Леоно-о-в!
"Так это же Орлович", - сообразил Сергей, отвел руку с пистолетом за спину и осторожно снял его с боевого взвода. Затем он щелкнул замком и отпер дверь. На пороге его квартиры стояла Светлана Орлович.
– Что тебе, сержант?
– недовольно спросил Леонов - Можно войти?
– Пожалуйста, - мрачно ответил майор.
Светлана Орлович медленно вошла в квартиру, оглядывая царивший там беспорядок. Затем она внимательно посмотрела на Леонова. Сергей и сам знал, что лицо у него осунувшееся и небритое.
– Вы уже ужинали?
– Нет.
– Я тут кое-что принесла, - в руках у Орлович был сверток.
Леонов попытался незаметно для женщины спрятать пистолет за ремень на спине. Этот маневр не остался незамеченным - Светлана поняла, что за спиной Леонов прячет огнестрельное оружие.
Глава 23
– Вам сейчас тяжело. Страшно тяжело. Я понимаю...
– тихо проговорила Светлана.
– Я...
– Да? Неужели?!
– резко перебил ее Леонов.
– Милая девочка, которая понимает все на свете! Только тебя мне сейчас не хватало!
Он сознательно хамил, надеясь, что Орлович обидится, уйдет и не будет больше беспокоить его.
Никогда.
– Послушайте - Светлана решила не сдаваться.
– Оружие - это плохой советчик. Оно советует лишь одно: убить, уничтожить, размазать по стенке.
Вы сами погибнете, если будете его слушать!
Но ее порыв остался без ответа - Леонов просто повернулся к ней спиной и уставился в окно.
Он смотрел на проходящих по двору людей и думал о том, что никогда уже не сможет быть таким же, как они, - легкомысленным и беззаботным.