АНТИЛОВУШКА
Шрифт:
Леонов подобрал пистолет и, учащенно дыша, посмотрел на свою жертву. Сзади подошла Светлана. Она всхлипывала, пыталась что-то сказать, но из ее уст вылетали только нечленораздельные звуки.
Майор обнял девушку и прижал ее к груди:
– Успокойся, Света. Это - последний.
Глава 30
Возле крыльца обнаружилась стоянка. Леонов отметил про себя, что бандиты неплохо экипированы - все машины были новых моделей - одна круче другой. Сергей выбрал ближайшую к нему "Мазду" - шестерку и запихал
Преступник, руки которого были скованы наручниками, попытался брыкнуть майора ногами, но тот оказался проворнее и оглушил Аслама ударом в висок. Светлана села за руль.
В тот день дежурный на входе в подольское управление внутренних дел понял, что работа у него действительно интересна и полна сюрпризов: напротив здания припарковалась новенькая "Мазда", из которой объявленный в розыск майор Леонов выпихнул известного преступника Асламбекова. Рядом, помогая майору конвоировать преступника, шла Светлана Орлович, которую, судя по слухам, задержал московский ОМОН.
– Я пришел доставить арестованного в отделение. Пропустите, - голос Леонова не предполагал намека на отказ.
Дежурный покосился на стальные браслеты на руках преступника, потом на синяки Орлович, потом на исцарапанное лицо Леонова и отошел в сторону. Сергей и Светлана повели задержанного вверх по лестнице. Чтобы преступнику веселей было идти, Леонов периодически давал ему легкого тычка в спину.
На третьем этаже майор Леонов открыл дверь в кабинет начальника управления и отрапортовал о доставке подконвойного Асламбекова, нимало не смущаясь тем, что застал своего начальника за чаепитием.
– Я могу быть свободен?
– закончил он свой рапорт.
Полковник Уточкин с трудом проглотил застрявший в горле кусок домашнего печенья, которым он минуту назад потчевал начальника следственного отдела, и в упор посмотрел на Леонова.
– Молодец, Серега! Если честно, я был о тебе худшего мнения, а ты вот... Ну, Асламбеков, - Уточкин повернулся к преступнику, - тебе теперь конец!
***
– Еще не крышка, - произнес Асламбеков, - рано радуетесь...
С этими словами злодей выхватил пистолет из кобуры подошедшего к нему следователя и направил его в сторону Леонова. Но тот не дремал.
Ударом ноги он выбил оружие из рук преступника, ухватил Асламбекова за воротник и за брючный ремень, разогнался, насколько это позволяла ширина кабинета, и швырнул негодяя в окно. Послышался звон разбитого стекла, в окне мелькнули ступни преступника.
– Что ты сделал?!
– вскрикнул Уточкин.
– Это же седьмой этаж!
Дикий рев послужил ответом полковнику.
Все, кроме Леонова, подбежали к окну, глянули вниз, и Светлана сразу же отвернулась. Полковник Уточкин хмыкнул, оглянулся, увидел лежащий на ковре пистолет и приказал нерасторопному следователю:
– Убери!
Затем Уточкин подошел к Леонову:
– Дорогой, даю тебе двадцать четыре часа, чтобы твоего духу в городе не было!
После этих слов Уточкин обнял майора. От полковника пахло домашним печеньем.
Тюрьма организованной преступной группировки под названием "Черный дрозд"
Когда все, что можно украсть и выдрать из цехов, било вывезено, к делу приступили различного рода хулиганы и любители побуйствовать, которые разбили, покалечили, изуродовали все оставшееся.
Владельцы "Черного дрозда" через подставное лицо выкупили завод и прилегающую к нему территорию вместе с долгами и организовали в одном из цехов что-то вроде фабрики по консервированию овощей. На самом деле это было лишь прикрытие, за которым таилось нечто большее. Подвалы с метровыми стенами, поделенные на боксы, представляли собой удобное место для устройства там своеобразной тюрьмы. Именно в один из таких боксов и был помещен провинившийся Николай Хининов. В соседних камерах томились парни из низовых звеньев организации. Иногда сюда привозили того или иного клиента и держали неделю или две. Буквально все в этой импровизированной тюрьме напоминало настоящую, в том числе распорядок дня, кормежка, прогулки, цепные собаки во дворе.
Основным методом перевоспитания начальник тюрьмы, краснорожий алкаш Вильданов, считал труд. С утра до ночи узники были заняты работой. Кто точил ножи, кто резал по дереву, но у Хининова работы было немного, потому что спрос на взрывные устройства был невелик: две-три бомбы в неделю. Доступа к взрывчатым веществам для Николая было достаточно, чтобы он мог замыслить побег. Хининов знал, что просто так его никогда не выпустят, и поэтому долго и тщательно готовился к побегу.
Однажды вечером послышался грохот раскрываемой металлической двери, и в его камеру втолкнули очередного провинившегося боевика.
– Вот, здесь сидит Хинин. От него вечно химией воняет, будешь ему другом, - сказал приведший новичка Вильданов.
– Пошел ты...
– буркнул провинившийся бандит.
– Иди, иди, не огрызайся. Не хочешь быть Хинину другом, станешь подругой, - съехидничал Вильданов.
– Эй, Колян, вот тебе компаньон!
– с этими словами Вильданов пнул под зад новичка и запер решетчатую дверь на замок.
– Здравствуй, - сказал парень, исподлобья глядя на Николая.
– Привет из свободного мира.
Хининов продолжал молча сидеть на табуретке, глядя на ноги вновь прибывшего. "Черт побери, подсунули этого хмыря в тот момент, когда у меня все готово к побегу. Он будет мне только обузой".
– Ты что, оглох? С тобой здороваются, - угрюмо сказал бывший боевик.
– За что тебя сюда упекли?
– вместо приветствия спросил Хининов.
– Да пару раз обкурился, - примирительным тоном сказал парень.
– Это что, здесь спят на железных нарах?
– спросил он и стукнул здоровенным кулаком по сваренной из металлических уголков кровати.