Антитеррор 2020
Шрифт:
Влад усмехнулся. Ну да, «отказался»! Если бы не грядущая встреча с адвокатом, дали бы ему в молчанку играть! Били бы до тех пор, пока всю подноготную не рассказал, включая детские страхи и комплексы. Да и не только били — может, чего и похуже. Это только в сериалах милиция переполнена тупыми костоломами, а на деле бравые сотрудники органов вовсю используют достижения технического прогресса. Электрошок, например, а от длительного воздействия тока начинаются произвольные конвульсии — действует почище любого детектора лжи.
— Хорошо, —
— Через час будет готов пропуск. Подожди, если хочешь.
Он совсем не был похож на убийцу. Невысокий, скорее даже щупловатый, с неряшливой трехдневной щетиной, Ивлев скорее напоминал загулявшего после получки шоферюгу.
Конвоир расстегнул наручники, кивнул и вышел. Загремели засовы.
— Добрый день, Семен Алексеевич, я — ваш адвокат, Владислав Хмельницкий, адвокатское бюро «Щепетов и партнеры». К нам обратился независимый Фонд «Демократия и правосудие» с просьбой…
— Я знаю.
Голос Ивлева показался Владу странным — бесконечно усталый и какой-то отрешенный. Так обычно разговаривают люди, которым все равно, что будет с ними дальше. Неужели успели чем-то накачать?! Нет, вряд ли… Дело прозрачное, все как на ладони, с такими уликами следователю, по большому счету, и признание не нужно. Скорее Ивлев просто испугался, стоя над трупом, не ожидал, что все будет именно так— кровь, бездыханное изломанное тело. Потому и застыл на пороге…
Хорошо. У него сейчас единственный шанс — написать признание и сотрудничать со следствием. Суд это учтет.
Влад еще в кабинете следователя понял, что Аркадий Наумович дело Ивлева не возьмет — слишком уж проигрышное. Явно проигрышное. Так что придется самому тянуть эту лямку до конца.
— Знаю, мне говорили…
Влад приложил палец к губам, указал на потолок, покачал головой. Быстро написал в блокноте:
« Разговор наверняка записывается. Говорите осторожнее. Если хотите сказать что-то важное — пишите», — и придвинул блокнот к Ивлеву.
Тот помотал головой:
— Мне все равно.
— Хорошо, — Влад кивнул, но блокнот не убрал. — Давайте сразу проясним один вопрос. Вы согласны, чтобы я был вашим адвокатом?
Одновременно Влад писал: « Вы убили Виланову?»
— Да, — Ивлев посмотрел адвокату прямо в глаза и чуть заметно кивнул.
— И хотите, чтобы я представлял ваши интересы во время следствия и в суде?
« То есть вы признаете, что стреляли в Виланову».
— Да.
Влад быстро приписал снизу:
« Случайно или намеренно? Не отвечайте вслух!»
Ивлев взял протянутую ручку, хмыкнул и написал:
« Намеренно. Именно ее я хотел убить и убил».
—
« Улики против вас очень сильные. Вы, скорее всего, будете признаны виновным, ни о каком условном приговоре здесь речь идти не может. Если удастся скостить срок хоть немного — и то будет большая победа. Я искренне советую вам написать полное признание, это поможет мне…»
Жестом попросив блокнот, Ивлев написал:
« Мне очень жаль, но процесс вы проиграете. На суде я собираюсь отрицать свою вину. Хочу получить по полной».
Он поставил жирную точку после слова «полной» и добавил вслух:
— Пора уже.
Разговор не заладился с самого начала. Дальше — хуже. Ивлев отвечал односложно, писать отказывался, но, когда Влад уже засобирался в контору, вдруг неожиданно попросил блокнот и быстро-быстро написал:
« Вы мне понравились, Владислав, но помочь вам я ничем не могу».
Влад потянулся было за ручкой, но Ивлев, словно поддавшись какому-то внезапному порыву, добавил:
« Впрочем, если вам интересно, в камере хранения Киевского вокзала в ячейке номер 14265 лежит тетрадь. Прочитайте — вам все станет понятно. Код ячейки — 2312».
Никаких других пояснений Влад так и не добился. Пока конвой выводил Ивлева, Влад закурил и, улучив момент, сжег в пепельнице — измятой банке из-под пепси — последнюю страничку блокнота.
Домой он добрался только к вечеру. Пока договорился со следователем, пока заехал в бюро, отчитаться перед Аркадием Наумовичем, да и на Киевский — торопись не торопись, крюк вышел немаленький.
Код подошел, внутри ячейки действительно оказалась тетрадь. Старая, советских еще времен, черная коленкоровая тетрадь с изрядно потрепанной обложкой.
Не удержавшись, Влад наскоро пролистал страницы — ничего особенного. Какая-то таблица, густо исчерканные записи.
Ладно, дома разберемся.
Телефон зазвонил именно в тот момент, когда Влад стаскивал в прихожей ботинки. Пришлось бросить на стул «дипломат», тетрадь, бежать в комнату, лавируя между коробками. Рубашку Влад скинул немыслимым акробатическим движением, умудрившись не выпустить из рук трубку.
— Хмельницкий слушает.
— Пап, привет!
Маришкин голос показался Владу немного рассерженным. Впрочем, она большая выдумщица, навоображала себе бог знает что, теперь притворяется сердитой.
— Привет, доча!
— Ты почему меня сегодня из школы не забрал?
Договорились же! Я целый час после уроков просидела, а ты так и не приехал.
Влад мысленно хлопнул себя по лбу: конечно! Сегодня как раз был его день, а он, лопух, замотался совсем, даже и не вспомнил.