Антология советского детектива-11. Компиляция. Книги 1-11
Шрифт:
— Давайте пересчитаю, — сделал он последнюю попытку. — Я вас с другим столом перепутал.
— Ясное дело, — сказал я. — Значит, ты и другой стол хотел обжулить.
Он сел напротив меня. Я аккуратно сложил счет и спрятал во внутренний карман куртки.
— Значит, так. У меня есть несколько вопросов, на которые я очень хочу получить правдивые ответы. Правдивые! — подчеркнул я. — Иначе, милейший, вам меньше чем увольнением по статье не отделаться.
— Вы обэхаэс, что ли? — спросил он обмирая.
Я с
— Нет, — сказал я. — Итак, вопрос первый: почем ты покупал джинсы, которые продавал Латынину по сто рублей? Вот тут я увидел в глазах у него настоящий страх.
— Из утро?
— Нет, — ответил я, начиная терять терпение. — Из другой организации.
Я достал удостоверение и показал его, повернув к нему той сторонок, на которой большими буквами написано слово «ПРЕССА».
Несколько секунд он усваивал информацию, а потом глаза у него злобно сузились.
— Щелкоперы, — проговорил он с какой-то неожиданной яростью. — А знаете вы, щелкоперы, что у нас приносить и распивать запрещается? Нажрались тут водки с пивом, а теперь вопросики задают! Вот я сейчас сам милицию вызову, посмотрим, как ты запоешь!..
Он сидел напротив меня, сжав зубы, но не делал при этом ни малейшей попытки действительно кого-то звать. Нет, эта дубина явно не могла быть главной фигурой во всей истории.
— Зови, — сказал я решительно. — Сейчас составим актик, снимем кассу, заодно другие счета проверим. И кстати, — наклонившись, я дыхнул Горелову прямо в лицо, — проведем экспертизу, кто тут у пас пьяный. Я, понимаешь ли, совсем не пью, печень у меня нездоровая.
Вся его ярость мигом куда-то делась. Теперь он смотрел на меня, как глухонемой на радиоприемник. У него даже нижняя губа отвалилась. Происходящее было явно выше уровня его понимания.
— Так почем были джинсы? И уж заодно, кто давал на них деньги? Да, забыл предупредить: все останется между нами. Ну? Он молчал. Я встал, застегнул куртку.
— Стой! — сказал он. — Я скажу, но только если дальше — без трепа.
Я снова сел. Он протянул руку:
— Сначала отдайте счет.
Я рассмеялся ему в глаза. Он заканючил:
— Ну хоть потом-то отдадите?
— Нет, — сказал я твердо, — счет не отдам до тех пор, пока не проверю, соврал ты мне или нет. И если соврал…
Он сцепил перед собой большие, как лопаты, руки и взглянул исподлобья. Я порадовался тому, что сейчас день и вокруг нас люди.
— Я его не знаю, — наконец процедил он.
На моем лице, вероятно, очень хорошо отразилось сомнение.
— Почти не знаю. Когда ему нужно, он приезжает сюда или домой мне звонит.
— И о чем вы беседуете?
— Вам что, все мои дела рассказать? — спросил он угрюмо. — Тогда уж лучше сразу стукните на меня ментам за это…
— Хорошо, —
— Про Латынина… — повторил он. — Месяца три назад или чуть поменьше звонит он мне домой, я как раз выходной был. Говорит, повидаться надо. И назначает стрелку у телеграфа, под глобусом…
— Кто звонит-то? — спросил я.
— В каком смысле?
— Ну, как его зовут, знакомого твоего? Горелов посмотрел на меня сумрачно:
— Слушай, отдай счет по-хорошему, нос к носу — и разбежались. Ты меня не знаешь, я тебя не знаю. Плачу две кати, а?
Я молча его изучал.
— Три!
— А пятьсот дашь? — спросил я.
— Дам! — быстро сказал он. — Сейчас у ребят в момент соберу.
Я покачал головой:
— Почему ж ты его так боишься?
— Раз боюсь, значит, надо, — ответил он. — Так пошло?
— Не пошло. Я ж сказал тебе: все между нами. Он мне нужен, а как я его нашел — пусть гадает.
— Да не нужен он тебе! — взорвался вдруг Горелов. — Наживешь приключений на свою…
— Ты меня не жалей, — сказал я. — О себе лучше думай. Давай рассказывай.
— Ну гляди. Только не жалуйся потом, что я тебя не предупреждал. Зовут его Марат.
— В Центре крутится?
— Центровой. Но — сурьезный товарищ. В общем, встретились мы. Посадил он меня в машину, и поехали мы куда-то на Колхозную, в переулки, встали там напротив какой-то школы. Сейчас, говорит, покажу тебе парня, запомни его, потом познакомься с ним как хочешь и сделай так, чтоб он пристроился к делу. Подкинуть, значит, ему чего-нибудь сфарцевать или другую какую работенку, главное, чтоб нетрудную и денежную. И вообще, говорит, подружись с ним, а все расходы, говорит, принимаю на себя.
— А что у него за машина?
— У кого?
— Кончай придуриваться! — рассердился я. — Не у мальчика же!
— «Жигули», синяя, «трешка», кажется.
— Номер?
— Да что ж я, чокнутый, номера запоминать?!
— Слушай, Горелов, — сказал я мягко, — пойми наконец, чем скорее я его найду, тем скорее ты получишь счет. Ну, подумай.
Он действительно задумался:
— Кажется, три семерки там есть, но точно не помню.
— Так, хорошо. Что было дальше?
— Дальше я их свел. Познакомил, в общем…
— Когда это было?
— С месяц, наверное.
— А как ты это обставил?
— Как велели, так и обставил. Позвал мальчишку обедать в пиццерию напротив, а Марат туда зашел, будто бы случайно. Ну я и говорю вашему Латынину: вот, говорю, настоящий деловой человек, хочешь, познакомлю? И все: с тех пор ни того, ни другого ни разу не видал.
На этот раз было похоже, что Горелов не врет.
— Верю, — сказал я поощрительно. — А теперь опиши мне его. Как выглядит, в чем ходит.
Горелов в задумчивости почесал подбородок: