Антология советского детектива-39. Компиляция. Книги 1-11
Шрифт:
В троллейбусе-то еще лучше. Влетел в открытые окна теплый ветер и стал гулять среди немногочисленных пассажиров, заставляя трепетать, как знамена, женские косынки, круглым горбом надувая мужские рубашки, лохматя волосы и принуждая всех радостно щуриться.
От троллейбусного круга, от пятачка идти до пляжа минут пятнадцать.
– Далеко-то как идти еще!
– выразила неудовольствие Зина.
– А мы не торопясь, - подбодрил ее Дудаков. Настроение у него было замечательное: в авоське, привалившись к свертку с закусью,
Дудаков и Зина присели на песочек и, сидя, обнажились. Зина расстелила на песке принесенное из дома одеяло и раскинула на нем богатые свои, по-зимнему белые формы. Дудаков же продолжал сидеть, слегка стесняясь бледно-голубого тельца, густо испещренного мрачно-синими картинками. Не человек, а выставка графики: тут и деревенский пейзаж с церковью, и свидание двух приятелей с пивными кружками, и жанровая зарисовка на темы свободной любви, и ню (вроде бы даже Леда с лебедем), и нечто из немецкого позднего романтизма, повествующего о похищении орлом глубоко несчастного от этого юноши. Ну и, естественно, там и сям разбросанные каллиграфические лозунги: "Не забуду мать родную", "Нет в жизни счастья", "За друга в огонь и в воду".
Перед тем, как дремотно закрыть глаза, Зина осмотрела экспозицию и спросила без интереса:
– Кто это тебя так изукрасил?
– Сам. Молодой был и глупый.
– Как же ты до спины доставал?
– Товарищи помогли.
– Это за которых в огонь и в воду?
– догадалась Зина и, не ожидая ответа, сладострастно задремала. Через некоторое время из дремоты ее вывел комплимент, произнесенный оглушительным шепотом:
– Нет, ты посмотри, какая женщина, Сережа!
Неизвестно, посмотрел ли Сережа на женщину, но женщина - это уж точно - украдкой посмотрела на говорившего. Могучий армянин тоже поймал этот взгляд и улыбнулся. От такого обходительного нахальства Зина гордо отвернула голову.
– Сережа, это женщина моей мечты!
– продолжал настаивать армянин.
– Девушка, - поправил его неизвестный Зине Сережа.
– Откуда знаешь?
– Кинокартина такая была - "Девушка моей мечты".
– Так то - кино, а это - жизнь!
– темпераментно прокричал армянин, а тот, кого он называл Сережей, вежливо обратился к Дудакову:
– У вас случайно чем открыть бутылку пива не найдется?
– А ты зубами, - грубовато посоветовал Дудаков.
– Не умею.
– Дай, - потребовал Дудаков.
Сережа протянул ему темную бутылку. Дудаков зацепился клыком за рифленый край крышки и сорвал ее. Теплое пиво аккуратной шапочкой явилось на свет.
– Буксы горят после вчерашнего, - объяснил Сережа свою жажду и припал к горлышку. Наблюдая за его ходящим кадыком, Дудаков нравоучительно заметил:
– Не очень-то, мужик, тебе
– А может, не надо? Заведусь опять, - слегка посомневался Сергей.
– Надо, надо, - настаивал Дудаков.
– На круг далеко идти.
– У меня для начала имеется, - успокоил его Дудаков.
– А потом ты ответишь.
Дудаков потянул к себе авоську и перебрался поближе к Сергею. Его место осторожно занял армянин.
– Девушка!
– позвал он, но девушка глаз не открывала. Тогда он сказал: - Девушка, у вас купальник разорвался!
– Где?!
– бодрым голосом вскричала Зина и села, подтянув ноги, прикрываясь.
– Вот здесь, - армянин осторожно, пальчиком, указал на купальниковое декольте.
– Так это же вырез, специально так задумано, - хихикнув, сказала Зина.
– Специально так задумано, чтобы сводить кавказского человека с ума, да?
– Будем, - решил Дудаков и чокнулся с Сережей. Граненые стаканы глухо брякнули.
– Будем, - подтвердил Сережа, и они взяли по сто двадцать пять одним глотком. Передернулись, закусили охотничьими сосисками. У Сережи открылись глаза, и он, увидев этими новыми глазами своего приятеля, решил позаботиться о нем:
– Рома, давай по самой маленькой!
– Э-э-э, что мне ваша водка!
– брезгливо поморщился армянин.
– Я пьян и без нее! Такая женщина, такая женщина! Голова кружится, никакой водки не надо!
– Какие глупости вы говорите, - укорила его сияющая Зина.
– Почему глупости? Разве правда - глупость?! Я правду говорю!
Дудаков наконец вспомнил о своих обязанностях и заметил строго:
– Ты, парень, того... Полегче.
– А что, если это твоя женщина, так и любоваться нельзя? Восхищаться нельзя, да?!
– Уж так и его, - обиделась Зина.
– Моя - да?! Моя - да?!
– возликовал Роман.
– И не ваша, - парировала справедливая Зина. Уж она-то четко представляла, чья она.
– А чья? А чья?!!
– продолжал бесноваться Роман.
– А ничья, - высокомерно обнародовала свою жизненную позицию Зинаида.
– Э-эх!!
– простонал Роман и обхватил голову руками.
– Охолонь чуток, парень, - сочувствующе посоветовал ему Дудаков.
Роман поднял голову, оглядел всех ошалелым глазом - и бросился к Москве-реке. Охолонуться.
– Вы простудитесь!
– слабо ахнула вслед ему Зина, но Роман, не раздумывая, с ходу кинулся в москворецкую пучину. Вынырнул и заскользил по воде сверкающей бабочкой. Мощный баттерфляй.
Пер по реке широкобедрый буксирчик, и команда одобрительно взирала на Романа, а он, покачавшись на крутых буксирчиковых волнах, рванул к берегу, на теплый песок, под теплое солнышко. Вода-то действительно холодная была. Зина слезла с одеяльца и закутала им синегубого армянина, а Дудаков уже подносил щедро наполненный стакан: