Антология советского детектива-39. Компиляция. Книги 1-11
Шрифт:
По мере того как хозяин кабинета излагал свои аргументы, а делал он это абсолютно спокойно, вид у парней становился все более и более растерянным. Их кавалерийский наскок явно не удался. Они опять вчистую проигрывали более искушенному и хитрому сопернику.
— Чувствуется, вы ночи не спали — все думали, как оградить нас от неприятностей, — все же съехидничал Петр.
Еще в первую встречу Торопов вызвал у Матусевича легкий приступ аллергии. А за последнее время эта реакция приобрела устойчивый, регулярный характер, и никакими лекарствами убрать ее было
— Можно сказать и так: да, хотел уберечь вас от неприятностей, — тяжело вздохнул шоумен.
— Отцовская забота? — продолжал юродствовать Петр.
— Я как-то уже говорил, что не потерплю оскорблений. Нет времени у меня разбираться и с вашими детскими обидами. — Матусевич откинулся на спинку кресла и закурил сигарету. Он покрутил в руках зажигалку, словно раздумывая, запустить ею в кого-нибудь из присутствующих или нет, но потом все же поставил на стол. — Чтобы лучше было понятно, о чем идет речь, скажу лишь: полмиллиона нам дали с условием, что в течение полугода его никто не выиграет. Иначе мне просто открутят голову. Ну и всем другим, кто будет причастен к потере денег.
— Только не надо нас пугать!
Это был уже перебор. Они сами давали противнику в руки козырные карты.
— Вы свободны! — Лев Михайлович зашелся благородным гневом. — И запомните: если наше сотрудничество закончится, то виноваты в этом будете вы. Нельзя так по-хамски себя вести, нельзя кусать руку, которая вас кормит…
После очередного выяснения отношений Матусевич еще пару недель изображал обиду, тем самым пунктуально осуществляя свой план по выживанию мальчишек. Как опытный садовник он терпеливо унавоживал и орошал почву для грандиозного скандала с последующим разрывом.
Однако Головина и Торопова приемы шоумена не очень задевали, так как им пришлось безвылазно сидеть в библиотеке, перерывая горы литературы. Возможно, парни и в самом деле без пиетета относились к общепризнанным авторитетам, но по большому счету вся черновая работа лежала на них, и они с ней неплохо справлялись.
Ради качественной подготовки будущей передачи друзья не только пропускали занятия в университете, но и очень редко встречались со своими девушками. В их возрасте это было просто-таки громадной жертвой, которую Матусевич вряд ли мог по-настоящему оценить. И если рациональная Инга находила оправдание подобному рвению или по крайней мере умело скрывала свои чувства, заявляя, что: «Дело на безделье не меняют», то Оксана откровенно обижалась.
Только однажды им удалось всей компанией вырваться в кино. Фильм оказался очень неплохой, но минут через пятнадцать после его начала Петр и Оксана, постоянно о чем-то перешептывавшиеся, смущенно сказали, что уже уходят и, пригнувшись, стали пробираться по проходу.
Инга лишь пожала плечами. Сергей также не стал спрашивать, куда они направляются. Все было очевидно и так: комната в университетском общежитии, где девушки жили вдвоем, была сейчас пуста и являлась лучшим местом на земле для примирения влюбленной парочки и для вознаграждения друг друга после долгой разлуки.
После
Головин рассказывал, как идет работа над игрой, какие книги они отбирают для Алтыновой, как развиваются взаимоотношения с Матусевичем. Он очень увлекся, размахивал руками, изображал их дискуссии в лицах.
— Ты что, ради телевидения хочешь бросить университет? — вдруг спросила Инга.
— Почему ты так решила? — удивился он.
— Ты так воодушевлен своим новым делом… И вообще, вы с Петром все чаще стали пропускать занятия и разве что не ночуете в Останкине или в библиотеке…
— Сейчас очень горячее время. Осталось совсем немного времени до выхода передачи.
— Тебе нравится то, чем ты сейчас занимаешься?
— Не знаю…
— Тогда, может быть, не стоит выбрасывать из своей жизни абсолютно все, что у тебя было прежде?! — с каким-то вызовом сказала Инга.
Она, конечно, имела в виду не только университет. И это было ее первое вслух выраженное недовольство новым увлечением Сергея, поглотившим его целиком.
— Никто ничего не выбрасывает. Понимаешь, я впервые почувствовал, что способен сделать что-то грандиозное. Это ощущение, на мой взгляд, гораздо важнее, чем сумма определенных знаний, которые я могу получить на лекциях.
— По-моему, ты умничаешь! — фыркнула она. — Или стесняешься признаться, что это болото затянуло и тебя. Три месяца назад о телевидении ты говорил с иронией.
— Поверь, я ничего для себя еще не решил. И вообще, будущее любого человека — это потемки.
Инга немного подумала и сказала:
— Почему потемки?! Я могу подробно описать будущее Петра и Оксаны.
— Ну и…
— Они в конце концов поженятся, и Оксана родит трех рыжих мальчиков. Петр станет неплохим специалистом с приличной зарплатой и, несмотря на свои бунтарские наклонности, станет домоседом. Будет хлебосольно принимать гостей, показывая им фильмы, которые снимет в отпуске.
— Тогда, может быть, ты расскажешь и о моем будущем? — со смехом сказал Сергей. — Со мной, наверное, даже проще, я-то поспокойнее Петра.
— В том-то и дело, что в тихом омуте черти водятся. У тебя все, не как у приличных людей! — с досадой сказала Инга, явно сожалея, что, несмотря на ее признанное всеми лидерство, полностью управлять им она не может.
Глава 9
В детстве он был босяком
Дебют «Супершоу» состоялся в первый субботний вечер нового года. Во время телевизионной игры, которая, естественно, показывалась в прямом эфире, Головин и Торопов сидели в студии, среди приглашенных на передачу людей. Находиться по другую сторону экрана для них было внове, к тому же они очень волновались, как все пройдет, поэтому впечатление от увиденного получилось смазанным.