Антонов. Последний пожар
Шрифт:
9
С энтузиазмом взялся Антонов за дело в Кирсанове. Наконец-то он стал большим начальником, наделённым властью. Одних только городских милиционеров насчитывалось более ста человек. По приезду у Александра состоялся доверительный разговор с председателем уездного исполкома Михневичем – старым эсером, другом Баженова. Антонов был с ним знаком ещё с одна тысяча девятьсот седьмого года.
– Саша, рад тебя снова видеть! – приветливо улыбаясь, Михневич обнял Антонова. – Готов поработать?
– Спасибо, что вырвал из Тамбова, Андрей. Там сейчас сплошное
Михневич сел напротив и продолжил:
– У нас ведь тоже не всё гладко, поэтому тебя и хлопотали. Хорошо, Баженов помог. У нас в исполкоме большинство у эсеров, но и большевиков хватает. Мутят народ, против власти агитируют. Тут ухо востро держать надо. А ЧК вся сплошь из большевиков. Главный у них – Поликарпов. С ним поосторожнее. Конечно, силёнок у них мало, но бережёного – бог бережёт.
– А что за люди в милиции? Кем командовать? – спросил деловито Александр.
– Там ситуация получше. Наших ребят много. Твой дружок старый, Лощинин, работает. Он тебе обрисует обстановку. Ты на ключевые места своих людей расставь, чтобы проблем меньше было. А баламутов гони в три шеи. Сейчас ведь так: кто кого.
– Да, весело тут, – сказал Антонов. – Ничего. Наведём порядок. Шурина своего, Шурку Боголюбского вызову. Замом поставлю, чтобы надёжный тыл иметь. В райотделы подберу кадры. Ты потом меня познакомь с разными тут начальниками. Обрисуй, чтобы кого ненароком не задеть.
– Не беспокойся. Поможем. Удачи тебе, Александр Степанович, – напутствовал его Михневич.
Закипела у Шурки работа. На Инжавинский район он начальником милиции назначил Лощинина. Ещё одного старого дружка, Ивана Заева, определил начальником Иноковского района. Те, в свою очередь, стали подбирать надёжных людей на должности участковых милиционеров. Конечно, делать это нужно было осторожно, не вызывая подозрений ЧК.
Однажды Заев познакомил Антонова с Петром Токмаковым, жителем села Иноковка. Разговор происходил в небольшой рощице на окраине села, так как Антонов не хотел, чтобы их видели местные коммунисты.
– Вот, Александр Степанович, рекомендую тебе. Старый вояка, участник войны с немцами, подпоручик Пётр Михайлович Токмаков, – отрекомендовал Заев.
Токмаков был одет в солдатский китель без погон. На голове носил форменную фуражку. Длинные усы его были закручены и лихо топорщились в стороны. На вид ему было около сорока лет.
– Бравый солдат, однако, – отметил Антонов выправку Петра. – Какой же он старый? Долго служил?
– С четырнадцатого года. Солдатом начинал.
– Он, Степаныч, герой. У него три Георгия за храбрость, – добавил Заев.
– Герои нам нужны. Службу ты знаешь. Только больших должностей у меня нет. Это впереди. Участковым Трескинской волости пойдёшь? – спросил Антонов бывшего подпоручика.
– Пойду, Александр Степанович. Большаки уже одолели. Офицер им уже не человек. А я крови своей и чужой сколько пролил! За Россию! Вот и наградили меня званием, отметили, – разошёлся Токмаков. – Ничего. При должности я им покажу, у кого сила.
– Ты, Петя, коммунистов не задевай. Сила у них большая. Тут умнее действовать надо. Говори, что одумался и порвал с прошлым.
– Так точно! – по-военному ответил Токмаков. – Аккуратно сработаем.
– Вот и славно. Ишин сейчас в Калугино? – спросил Шурка Заева.
– Видел его на днях. Всё с коммунистами воюет. В Калугино сейчас комбеды власть держат. Милиционером там – Редькин. Большевик. С ним будь поосторожнее, – предостерёг Заев.
– Ты вызови на воскресенье Ишина в Леонтьевку к Грачу. Погуляем. И разговор серьёзный есть. Вот и Петру участок покажешь, – распорядился Александр.
– Понял. Сейчас куда?
– Проводите до Кирсанова. Потом вернётесь. А мне там кое-что подготовить надо.
Переговариваясь негромко о предстоящих делах и обстановке в уезде, троица блюстителей порядка на сытых лошадях тронулась в путь.
Антонов задумал важную операцию, и провести её нужно было секретно. От этого зависела не только свобода, но и сама жизнь. На днях через Кирсанов должен пройти эшелон с солдатами чехословацкого корпуса. После прекращения русско-германской войны этот корпус двигался весной и летом одна тысяча девятьсот восемнадцатого года через всю Россию во Владивосток, чтобы оттуда на пароходах отправиться во Францию по приказу своего командования. Чехословаки были хорошо вооружены, поэтому представляли для большевиков серьёзную опасность. В любой момент они могли выступить на стороне белых и ударить красным в тыл. Но надеялись большевики на слово, данное им командованием корпуса. Не отваживались красные разоружать эшелоны, боялись ненужного кровопролития. Антонов же рассудил иначе. Оружие само шло к нему в руки, и надо было воспользоваться этим моментом. Александр решил рискнуть.
Необходимо было тщательно подготовиться к непростому делу. Ему поступило сообщение о точной дате прихода поезда. Антонов срочно вызвал в город подкрепление из районов. На станции он договорился с начальником, что поезд поставят в тупик подальше от вокзала и заблокируют. Со всех сторон елезнодорожный путей Антонов приказал оборудовать огневые точки, поставив на них пулемёты. Также на боевую позицию выдвинули два орудия городского гарнизона. Теперь всё было готово к встрече.
Далёкий гудок паровоза возвестил о приближении поезда. Антонов во главе своего отряда нетерпеливо ожидал. Состав остановился, и из вагонов начали выпрыгивать чехословаки, чтобы размяться и раздобыть припасов. К ним сразу направился милицейский патруль.
– Всем оставаться на местах, от вагонов не отходить, – громко скомандовал старший патруля Александр Боголюбский, который вот уже несколько недель как прибыл из Тамбова в распоряжение Антонова.
Вид этого высокого молодого человека, перетянутого новыми ремными портупеи, вызывал уважение.
Чехословаки загалдели, некоторые, на всякий случай, приготовили оружие. У них была договорённость с Советским правительством о беспрепятственном проезде до Владивостока по Транссибирской магистрали, поэтому они не ожидали столь холодного приёма.