Анютины глазки 2
Шрифт:
Но вряд ли Учитель хочет, чтобы я читала что-то на тему произрастания растений.
– Вы можете не рассматривать шкаф, – заметив наши взгляды, усмехнулся старый чародей. – Книги, которые тебе предстоит просмотреть, девочка, находятся в моей комнате, в сундуке, спрятанном отводом глаз и запечатанном очень сильным заклинанием.
Гус, услышав о таких мерах безопасности, дернулся было что-то сказать, но магистр, только рукой махнул в его сторону:
– Не стоит бояться, юноша. Ничего плохого я твоей жене не сделаю. Тем более что не прошу Анну читать заклинания и описание их реализации. Ей надо только оглавления посмотреть.
Но Ефим был настойчив:
–
Магистр задумчиво крутил чайную ложку между пальцев, нечаянно демонстрируя нам их гибкость и мастерство создания мудр, помогающих воплощать заклинания.
– Думаю, вы уже сами заметили, как иной раз точка зрения Анюты отличается от наших взглядов на жизнь. Это понятно и обоснованно. Девочка родилась и выросла в другом мире, где акценты на общечеловеческие ценности несколько иные. Да и сам мир другой. Пусть посмотрит. Вдруг, основываясь на названиях заклинаний, ей в голову придёт какая-то идея и мы как-то сможем помочь Трофу. И не надо смотреть на меня вопросительно. Князь тоже мой ученик. А вы мне все дороги. Светлая мать не благословила меня женой и детьми, но не погасила в сердце любовь. Все вы мои дети, в каждом из вас моё продолжение. – Ложечка с тихим звоном упала на скатерть, Учитель поднял на меня глаза, в которых плескались слёзы душевной боли. – Ты поможешь мне, девочка?
Я вскочила со своего места, обняла Учителя со спины и положила голову ему на плечо:
– Конечно помогу, магистр! Всё, что в моих силах.
Таких книг я ещё никогда не видела. От них веяло веками и силой.
– Вот, держи! – чародей протянул мне тонкие кожаные перчатки. – Это артефакт. Долго в них находиться нельзя. Видишь, ставлю песочные часы. Как только упадёт последняя песчинка, так сразу снимай. Никаких «ещё минуточку», «я не устала, не досмотрела, и вот тут что-то интересное». Без перчаток и вовсе не прикасайся к фолиантам. За долгие годы они столько в себя вобрали, что стали непредсказуемы. А я обещал твоему мужу, что вреда от нашей совместной работы не будет. Готова? Начинай!
Перчатки холодили кожу ладоней, между ними и обложкой книги проскакивали едва заметные голубые искры, внушая если не страх, то уважение к невероятной мощи, заключённой в книге. Обложка тяжёлая, словно из металлической пластины сделана, а страницы из пергамента, кажется. Надеюсь, что для него использовали кожу животных, а не людей. Читала я, что были такие колдовские книжечки на Земле. Бр-р-р-р… Всё-всё! Не отвлекаюсь, читаю оглавление.
Если бы песочные часы не были оснащены мощной сиреной, я пропустила бы не только последнюю песчинку, но и два последующих дня, настолько меня захватило чтение простого оглавления. Даже представить не могу, что может случиться, если начать читать содержание. При этом я не запомнила ни одного названия, ни одного слова. Просто приходило понимание, что нужного здесь нет.
– Иди отдыхать, Анечка. Продолжим завтра, – убирая снятые мною перчатки в специальную шкатулку, сказал магистр.
– И много у вас таких книг? – потрясла я головой, пытаясь избавиться от непонятного тумана в глазах.
– Есть немного, – с неподражаемым еврейским акцентом ответил Учитель, заставив меня рассмеяться.
Нужное заклинание нашлось на пятый день. Я, если честно, потеряла уже всякую надежду. Просто приходила с утра в гостиную магистра, садилась перед очередной книгой, натягивала перчатки, и… реальный мир для меня исчезал.
А тут вдруг, прочитав строчку, я ткнула в неё пальцем:
– Вот оно!
И кто бы как бы меня ни расспрашивал,
– Интересно-интересно, – прочитав название, потёр руки магистр. – Никогда бы не подумал, но вполне себе может быть… Всё, детка, ступай. Занимайся семьёй, расти деток и будь счастлива.
– Перчатки с меня стягивал сам, торопясь приступить к изучению. Ладно хоть в спину не вытолкал, – смеясь, рассказывала я Ефиму о своём последнем дне работы с Учителем. – Забавный, как все учёные-энтузиасты. Для них работа важнее всего.
– Может быть, и так. Но ты не забывай, что делает он это не ради собственных амбиций, а желая помочь Трофу, – последовал ответ мужа.
Глава 17
– Урок окончен. Напоминаю, что к следующему занятию вы должны наизусть выучить рецепт зелья восстановления силы. Будет практическая работа, и каждый – я подчёркиваю – каждый попробует своё снадобье. Так что, дорогие мои, в ваших интересах знать состав, пропорции и очерёдность закладки, как собственное имя, – сказав это, я изобразила приунывшим школярам самую милую улыбку, на какую была способна, и вышла из класса.
Уныние воспитанников было понятно – за окнами бушевала весна. Целинные участки степи, оставленные как заповедные, полыхали разноцветным ковром тюльпанов. Хорошо подросшие деревья и кустарники лесополос окутались вуалью разворачивающихся листьев. Везде галдели, пели и хлопотали вернувшиеся с зимовок птицы. Воздух был наполнен чем-то невероятно волшебным, будоражащим кровь, отключающим мозг. Разве до учёбы в такое время?
Вот и сейчас думающие невесть о чём школяры даже не вспомнили, что рецепт дан как повторение пройденного. Они все уже сдали по нему зачёт, а моя хитрость – всего лишь часть подготовки к выпускным экзаменам.
В вестибюле школы меня ждал староста Степного. Он мало изменился за шесть лет нашего знакомства. Всё такой же хитроватый прищур умных глаз, обветрено-тёмный загар земледельца, не посветлевший за зиму. Разве что лысина, с которой староста уважительно стянул шапку, стала обширнее и ярче отражала солнечный свет, заливавший помещение через большие окна.
– Хозяйка Анна, я к вам.
– Рада вам, уважаемый Ксей. Пройдём в кабинет, там и поговорим.
Кабинетом мы называли учительскую, которая чаще всего пустовала. Магистр, с головой закопавшийся в изучение нового заклинания, сразу после лекции спешил в лабораторию, Тая, освободившись, бежала в целительское крыло к Флору, занятия Гуса чаще всего проводились или в спортзале, или на полигоне, где у него были небольшие комнаты, в которых он мог передохнуть и выпить чаю, не возвращаясь в здание школы. Васил, время от времени приводивший Стасю на общие занятия, учительской и вовсе не пользовался.
– Я слушаю вас, – жестом пригласив старосту присесть, заняла место за своим столом.
– Уточнить пришёл, хозяйка Анна. Вы точно желаете обменять наши пашни на поля иван-чая? – объяснил причину визита Ксей.
– Точно, – едва сдержав вздох, спокойно ответила я. – Мы же по осени обсудили этот вопрос, но, если хотите, могу ещё раз повторить. Кипрей отлично обогащает и восстанавливает почву. После пяти лет произрастания поля, на которых он рос, становятся сверхплодородными даже без применения магии. Селяне могут сеять зерно, высаживать овощи на улучшенных участках, а мы, обработав истощённую землю, засеем её иван-чаем. Через пять лет произведём обратный обмен. По объёмам поля примерно равны. В чём сомнения?