Анжелика. Мученик Нотр-Дама
Шрифт:
— Да, — подтвердил зловещим голосом монах. — Это золото выдержало тридцать три попытки изгнать из него нечистую силу, но, тем не менее, маг сохранил над ним власть и, когда захочет, сможет вызвать гром и молнию и заставить золото исчезнуть. Его преосвященство архиепископ Тулузский сам был свидетелем подобного ужасающего события, и оно его потрясло. Маг хвастался и рассказывал о «гремучем золоте». А еще он утверждает, что способен таким же образом превратить в золото и ртуть. Впрочем, все эти факты изложены в докладной записке, которая находится у вас.
Массно попытался разрядить атмосферу.
— Слушая вас, отец мой, можно подумать, что подсудимый настолько могуществен, что может обрушить этот огромный
Анжелика почувствовала некоторую симпатию к этому члену тулузского парламента.
Беше, вытаращив глаза, торопливо перекрестился.
— О, не искушайте мага! Он наверняка столь же силен, как Самсон.
Снова послышался насмешливый голос графа:
— Обладай я и впрямь таким могуществом, какое приписывает мне этот монах-палач, я употребил бы его не на то, чтобы посредством колдовства стереть с лица земли Беше и ему подобных, а прежде всего постарался бы сокрушить волшебными заклинаниями величайшую из твердынь мира — человеческую глупость и легковерие. Декарт был не прав, когда говорил, что ум человека не может постичь бесконечности — ведь людская глупость воистину безгранична.
— Подсудимый, не забывайте, что мы собрались здесь не для того, чтобы рассуждать на философские темы, и ваши увертки не помогут.
— Ну что же, продолжим слушать этого достойного представителя средневековой науки, — насмешливо бросил де Пейрак.
Судья Бурье задал вопрос:
— Отец Беше, вы присутствовали при изготовлении золота с помощью алхимии, и вы известный ученый, так вот, какую, по-вашему, цель преследовал подсудимый, продавая свою душу Сатане? Богатство? Женщины? Что еще?
Тщедушный Беше выпрямился во весь свой рост, и Анжелике почудилось, что это ангел ада взмахнул крыльями. Она быстро осенила себя крестным знамением, и этот жест повторили все монахини в ряду, буквально завороженные происходящим.
Беше произнес срывающимся голосом:
— Да, мне известны его цели. Богатство и любовь? Нет! Власть, заговор против короля? Тем более нет! Он хотел сравняться могуществом с самим Господом! Я уверен, он может создавать жизнь, и бросает вызов самому Создателю.
— Отец, — почтительно вопросил протестант Дельма, — располагаете ли вы доказательствами этого невероятного деяния, о котором вы нам поведали?
— Я видел сам, что называется, собственными глазами, как из его лаборатории выходили гомункулы, а также гномы, химеры и драконы. Также и многие крестьяне, и я могу назвать их имена, видели, как эти существа бродили вокруг грозовыми ночами, как они выходили из лаборатории, которая однажды была почти полностью уничтожена взрывом вещества, которое граф называет «гремучим золотом», а я — неустойчивым, или дьявольским, золотом.
Весь зал в ужасе затаил дыхание. Одна из монахинь упала в обморок, и ее вынесли на свежий воздух.
Председатель в торжественном тоне обратился к свидетелю. Он еще раз заявил, что желает знать всю правду, но поскольку он назначен судьей в процессе о колдовстве, столь необычном, что ему приходится иметь дело даже с созданием живых существ, что он всегда считал не более чем сказкой, он просит свидетеля собраться с мыслями и тщательно взвешивать свои слова.
Кроме того, он спросил у Беше, обращаясь к нему как к знатоку герметических наук и автору книг, одобренных Церковью, каким образом возможно создание живых существ и, главное, известны ли ему прецеденты сотворения искусственной жизни.
Монах вновь выпрямился и даже как будто стал выше ростом. На секунду показалось даже, что он взмывает в воздух в своей просторной серой шерстяной сутане, словно зловещая птица.
Он вдохновенно вскричал:
— На эту тему написаны
48
Парацельс (настоящее имя Филип Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, 1493–1541) — швейцарский алхимик, оккультист. Остался в истории и как выдающийся врач, предтеча современной фармакологии.
49
Эзотерические теории, основанные на структурном сходстве внешнего мира (макрокосма) и тела человека (микрокосма). — Примеч. автора.
Судья Бурье в возбуждении вскочил и злорадно спросил:
— Что вы можете ответить на подобное обвинение?
Пейрак нетерпеливо пожал плечами и устало сказал:
— Как прикажете опровергать видения человека, который столь явно демонстрирует все признаки безумия?
— Подсудимый, вы не имеете права уходить от вопросов, задаваемых обвинением, — спокойно вмешался Массно. — Признаете ли вы, что, как говорит этот священник, «дали жизнь» вышеназванным чудовищным созданиям?
— Ясное дело нет, и даже будь такое возможно, не вижу, чем подобная деятельность могла бы меня заинтересовать.
— Однако вы признаете, что жизнь можно создать искусственным путем?
— Кто знает, месье? Наука еще не сказала своего последнего слова, а разве природа не удивляет нас до сих пор невероятными феноменами? Во время путешествия по Востоку я видел, как некоторые рыбы превращаются в тритонов. Я даже привез несколько таких рыб в Тулузу, но здесь превращения ни разу не случилось из-за различия в климате [50] .
— Итак, — голос Массно звучал драматическим тремоло, — вы считаете, что Творец не имеет отношения к созданию живых существ?
50
Имеются в виду живущие в воде головастики, или аксолотли — личинки тритонов, которые почти все относятся к саламандрам. В неблагоприятных условия среды аксолотль иногда не проходит метаморфоз, но вырастает до размеров взрослой саламандры.
— Этого, месье, я никогда не говорил, — спокойно ответил граф. — У меня есть свои убеждения, но при этом я верю, что Господь — создатель всего сущего. Я только не понимаю, отчего вы запрещаете Ему предусматривать определенные условия, при которых растение превращается в животное или головастик в лягушку. В любом случае лично я никогда не «создавал» существ, которые вы зовете гомункулами.
Тогда Конан Беше вытащил из складок своей просторной сутаны небольшой сосуд и протянул его председателю.