Аокигахара
Шрифт:
Не, так-то вопросов море, но главный я задам вторым. Ну а сначала мне кажется важным узнать, кто меня встретил на входе. Не знаю почему, но интуиции я привык доверять.
Услышав вопрос, Джеро секунд десять молчал, затем поднял на меня взгляд, и покачал головой.
— Точно я тебе не скажу, но это либо кто-то из высших адептов Рюдзина-сама, либо ты разговаривал с самим Великим Небесным Драконом. Треугольная остроконечная звезда всегда была его символом.
М-да… Все страньше и страньше, хотя чего я, собственно, ждал? Тот, кому открылась страница Книги Начал, наверняка уж попал в поле зрения Рюдзина. Но дракон тоже хорош…
— Ясно, и тогда последний вопрос, — я поправил меч на плече и посмотрел Джеро в глаза. — Этот Лабиринт — он странный. Совсем не похож на то, что я себе представлял. На этот момент я вызволил двоих, и в обоих случаях мне пришлось пройти по коридору Боли. Первый раз это были шипы, прозрачные змеи и расплавленный камень, во второй раз — огонь. Так вот, у меня вопрос: мне обязательно терпеть боль или есть какой-то другой путь?
— Другого пути у тебя нет, — опустив взгляд, покачал головой Джеро. — Лабиринт — это испытание, и как бы он тебе ни представлялся, суть от этого не меняется. Великий Лабиринт — это Великое Испытание. У каждого оно своё. Пройти его — великая честь. Никто пока не смог дойти до конца… Возможно, получится у тебя. Прощай, Таро-сан, и удачи!
Произнеся это, Джеро исчез, оставив после себя облако голубых огоньков.
— До свидания, — произнёс я в пустоту и, выругавшись от досады, направился к выходу из пещеры.
Настроение испортилось.
Сказать по правде, я очень надеялся, что есть какой-то другой путь до финишной черты этого гребаного лабиринта. Ну да… Хотя, может быть, Джеро неправильно понял вопрос? В смысле, путь останется прежний, но можно как-нибудь срезать этот гребаный коридор? Проломить стену или найти скрытый рычаг, повернув который, можно отключить заклинания? Да, мой вопрос был задан конкретно, и я понимаю, что вариантов никаких нет, но любой разумный всегда на что-то надеется. Мы так устроены…
Выйдя из пещеры, я как следует умылся снегом, сунул пригоршню в рот и, пройдя к краю плато, уселся на небольшой камень. Привратник не соврал. Есть, пить и спать мне не хотелось, но это же не значит, что я не могу этого делать?
От обвалившейся лестницы не осталось даже следа, но горы впереди были те же, что и в астрале. Огромные, красивые, со снежными шапками. Из-за движущихся облаков создавалось впечатление, что они куда-то плывут. Вот и у меня все очень похоже…
Самое поганое — это отсутствие вариантов. Всегда или-или… Чёрное или белое, красная капсула или синяя, терпи или сдавайся. Нет, за «сдавайся» есть ещё варианты, и там их больше, чем два, но все это — варианты терпилы. Труса, который не смог… И нет, я не ною… Мне просто нужно настроиться, и любование горами подходит для этой цели как нельзя лучше.
Когда все закончится, я найду это место и обязательно построю здесь дом. Не здесь конкретно, а внизу, у подножия гор. Там, где синяя река и густая трава. Каждый вечер буду выходить на крыльцо и смотреть… Мечты, да… И для того, чтобы это счастье приблизилось, нужно поднимать задницу и тащить ее в Лабиринт.
По-другому никак, и… наверное, хорошо, что у меня всего два варианта! Не нужно терзаться сомнениями, выбирая. И я в любой момент знаю, какой из них правильный! Кто-то там сказал, что у самурая не может быть цели, а есть только путь? Так вот, это полная лажа. Мне моя цель известна, и я знаю в каком направлении нужно идти. У
Усмехнувшись, я поднялся на ноги, положил на плечо меч, задержал взгляд на горах и пошёл в Лабиринт.
[1]Юки-онна (яп. ?? юки-онна, «снежная женщина») — сверхъестественный персонаж японской мифологии, ёкай, юрэй. Юки-онна — женщина-ёкай, которая появляется снежными ночами или посреди метели. В разных легендах она предстает в совершенно противоречивых образах. Например, она может выступать духом снега, призраком женщины, которая умерла на снегу или даже, в префектуре Ямагата, как лунная принцесса, которую при этом называют снежной куртизанкой. Принцессу выгнали из небесного мира, и она спускается, танцуя, вместе со снегом. В том или ином обличье Юки-онна широко известна по всей Японии.
[2] Автор напоминает, что «химэ» — это японское слово, обозначающее принцессу или даму более высокого происхождения. ГГ так считает, потому как в плен к Сэту не могла попасть обычная ёкай.
[3]В легендах говорится, что у Юки-онна фиолетовые глаза.
Глава 22
Гребаная жизнь!
Я окинул взглядом ненавистные стены прошёл вперёд и, усевшись на пол, прислонился затылком к прохладному камню. Положил на колени меч, провёл по клинку ладонью и устало прикрыл глаза.
Это, наверное, не закончится никогда… Раз за разом… Коридор за коридором…
Я давно уже сбился со счета. Где-то между семидесятым и восьмидесятым этапом. Сейчас мой счёт в районе ста пятидесяти, или чуть больше. Полторы сотни двадцатиметровых коридоров. Три километра пыток… И самое поганое — это то, что я не понимаю, есть ли во всем этом какой-нибудь смысл.
Сейчас освобождено уже больше тысячи пленников, но Джеро был последний, с кем мне удалось поговорить. Остальные — это целый бестиарий из астрала или бэд-трип[1] шизофреника-наркомана.
Рыбы с человеческими ногами и крыльями, усатые стрекозы, сгустки тумана, зайцы с крокодильими мордами, огромные рогатые жабы, и ещё пара десятков разновидностей тварей, которых сложно даже представить.
От пяти до тридцати существ в каждой «камере», которые, в свою очередь, тоже отличались одна от другой. Развалины храмов, безлюдные поселения, пещеры, берега рек, склоны гор и острова на болотах. Я не знаю, как такое возможно… То ли Аби подбирал персональное узилище каждому, или они появлялись сами, но, как бы то ни было, ни одного похожего я пока не увидел. Может быть, все ещё впереди…
Никто из освобождённых пленников атаковать меня не пытался. Приходили в себя и исчезали. Некоторые перед исчезновением издавали странные звуки, в которых я пару раз расслышал слова благодарности. Поначалу пытался спрашивать сам, но понял, что это бесполезно и просто забил.
Лабиринт превратился в конвейер. Двадцать метров пытки, разрубить ключ, освободить пленников и на следующий круг. Я не знаю, сколько прошло времени, не помню уже, когда спал, но оно мне не надо.
Этот Лабиринт — как сон наяву. Кошмар, из которого не уйти. Да, я по-прежнему помню, что могу отсюда свалить, но не сделаю этого никогда. Просто у меня давно уже упало забрало и поднять я его не могу. Не хочу… И мне уже не нужно даже себя уговаривать. Я просто решил, что дойду до конца! Окончательно решил… Тогда на площадке, глядя на скалы.