Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики
Шрифт:
— Ветви багряных деревьев не начнут гореть, пока ты не снимешь жесткую кору, — сказал Элфи, наблюдая за тщетными попытками Авалоны добыть немного тепла.
— Ты… — хэлла подняла голову, но альва рядом не оказалось. Он испарился, хотя еще секунду назад стоял рядом. По коже всадницы пробежали мурашки. Нечеловеческие повадки Элфи пугали ее до дрожи в коленях.
Она провела в Империи Сион около тринадцати лет и совсем забыла, какого это находиться рядом с этими страшными созданиями. В Часовых Городках она видела фейри издалека, когда старшие по званию всадники привозили
Конечно, фейри не были беззащитными. В любой момент они могли убить человека просто потому, что им стало скучно. Хэлла вспоминала, какими жестокими они были, когда она жила во дворце, и мысленно готовила себя к возвращению домой.
Последовав совету альва, Авалона удалила жесткую кору с поверхности всех ветвей и подожгла. Огонь вспыхнул. Пламя разгорелось так сильно, что им с Этери пришлось отсесть подальше. Тепло пробежалось по лицу Авалоны и она устало прикрыла веки.
— Какую сделку ты заключила с альвом? — спросила она, прислушиваясь к тишине Багряного леса.
— Он обещал, что вернет меня домой, — Этери обхватила колени руками и положила на них голову. В отражении очков выплясывало буйный танец пламя, — Взамен я притворюсь мамой. Обману короля.
— Так вот зачем альв стремился слепить из тебя Лилит, — ничуть не удивившись, отозвалась всадница.
— Расскажи мне о нем, — попросила Этери, — о короле Примории.
Авалона задумалась, переворачивая палкой угольки.
— Ты будешь сильно разочарована, — усмехнулась хэлла, — я видела его всего несколько раз. И в последний он оторвал меня от семьи. С моего согласия, — быстро добавила она, — Артур Пендрагон чем-то напоминает мне Короля Падших.
— Они оба правители.
— Да, вот только Артур - человек, а безжалостности в нем не меньше, чем в любом другом фейри. Он взошел на трон в кровавые времена, и это сильно отразилось на его разуме. Да и затяжная война с империей не осталась в стороне. Два государства пытаются перетянуть на себя одеяло величия, используя грязные методы.
— Он воспользовался тобой? — спросила Этери, протянув ладони к огню, — Заставил шпионить для королевства?
Авалона не смогла сдержать смех.
— Он меня не заставлял, а купил. Артур Пендрагон всегда знает, на что давить.
— Кажется, я не горю желанием знакомиться с ним, — хмыкнула Этери.
— Можешь не переживать. Ты… вернее твоя мать, единственная, к кому он относился по-человечески. Он очень любил Лилит, — тихо сказала Авалона, — и, видимо, так и не смог смирится с ее уходом.
Тишину Багряного леса нарушил альв. Он вышел из-за дерева, тащя за собой тушу громадного кролика. Таких больших Авалона еще не видела. Элфи бросил его рядом с костром, отряхнул руки и с усмешкой произнес:
— Всадница, ты решила всех друзей из империи взять с собой?
— Что?
Элфи закатил глаза и указал
Послышался стук копыт, повеяло холодом. Ярая лошадь приближалась и вскоре спустилась с неба, чуть не потушив тлеющие угли порывом ветра. Авалона поднялась, чувствуя, как по спине побежали предательские мурашки. Проклятье! Рука по привычке легла на рукоять меча.
— Нашел, — сказал Иэн, в два счета оказавшись на земле. — Вам не говорили, что сбегать некрасиво, командир?
Авалона вздрогнула всем телом. Глупо было полагать, что ее не станут искать. Хэлла даже не пыталась сбежать незаметно. Она слышала сигнальный рог и не явилась на построение, она оставила всадникам прощальное письмо и бездну недосказанности. Но как им удалось отследить ее местонахождение? И почему перед ней стоит именно он, Пожиратель Душ?
— Вы нашли меня быстрее, чем я рассчитывала, — с разочарованием в голосе проговорила всадница.
— Хагалаз не знает, что я здесь, — он смерил ее холодным взглядом. — Я пришел за правдой, Авалона. И прошу, давай обойдемся без драк.
Девушка стиснула зубы, вставая в боевую стойку.
— Боюсь, я не смогу дать тебе того, что ты хочешь.
Иэн тяжело вздохнул. В его глазах полыхнуло пламя противоречивого гнева.
— Тогда мне все же придется выбить из тебя ответ.
Авалона покачала головой. Он шутит?
— Я всегда побеждала в наших схватках.
— Эй!
Легкое колыхание ветерка, и перед Авалоной промелькнула хрупкая фигура Этери. Она закрыла собой всадницу, преграждая Иэну путь.
— Не надо устраивать побоище. Бога ради, как же мне это все надоело, — на одном дыхании проговорила она.
— Отойди, — прищурился Иэн, — Иначе падешь первой.
— Как страшно, — усмехнулась Этери. Авалона удивленно вскинула бровь. Несмотря на уверенный голос, плечи девушки дрожали. Она боялась его, но все равно продолжала закрывать Авалону собой. — Меня дважды пытались здесь убить, и твоя угроза выглядит как детский лепет.
Непроницаемая маска всадника дрогнула.
— Этери, не надо, — негромко сказала Авалона. Она отодвинула ее и встала напротив Иэна, — он имеет право злится. Я предала его.
Иэн ещё сильнее сжал меч. Казалось, приложи он чуть больше усилий, и клинок осыпется трухой. На секунду, всего на долю секунды его лицо смягчилось, а голова обреченно качнулась.
— Ты всадник культа Морриган, и знаешь не хуже меня, что, согласно тексту Священного Писания, должен сделать, — она пристально оглядела хэлла и вытащила меч.
Лёд во взгляде Иэна обжег. Всадник сделал шаг, но тут же остановился, глядя поверх ее плеча. Авалона обернулась. Этери сложила руки на груди, ее губы были искажены в презрительной улыбке.
— Я здесь не за этим, — произнес он, все еще не глядя на Авалону, — Я хочу знать. Почему ты сбежала с ними?
Он мазнул по альву неприветливым взглядом. Элфи оскалился и демонстративно обнажил уши, кончики которых были заострены. Авалона поймала себя на мысли, что до этого момента альв старался не показывать свою нечеловеческую сущность. Он что, почувствовал исходящую от всадника угрозу?