Апгрейд. Первый отряд
Шрифт:
Мы не сговариваясь, побежали вслед за ними, но через пару коридоров, потеряли их из виду.
Зимина трясло от злости.
— Может чeрт с ними, а? — тяжело дышал Хилый.
— Всем глотки перегрызу, сука. — Зима сплюнул на пол и побрeл обратно, громко сопя.
Мы с ребятами переглянулись, но пошли за ним.
Вот вроде бы нормальный парень, но что-то не то у него в голове.
То ли корона жмeт, то ли мозги наружу лезут, непонятно. С ним весело, да и плюшки различные от этого повышения. Комнату вот отдельную выдали, кормят три раза в день, оружие какое хочешь. Да я
Время текло незаметно. И да, я был прав, Любомир присоединился к нашему отряду в качестве медика. Тут задание, там вылет, на машинах военных покатают. Хавка хорошая, да и девчонку себе нашeл. Ну так, на пару раз, ничего серьёзного. Не елозить же под одеялом мелкого. Там у Хилого по-любому одна шкурка уже осталась.
Да и Хилый этот, странный, именно такие, как он маньяками становятся. Волосы у него вечно жирные, набок зачесанные. Глазки маленькие, как у крысёнка, бегают вечно. Не вызывает он у меня доверия, а даже наоборот, неприязнь что ли.
Хотя с другой стороны, мне вроде бы и наплевать. Уже давно стараюсь, равнодушно ко всему относиться, чтобы нервы зря не тратить.
Сам я здоровый, такого медведя с одного удара не свалишь. Я не боюсь, и я не слабак. Разозлишь, получишь. Вот только разозлить сложно, разве что, когда моих трогают. Я не забочусь о себе, да и о других не особо, просто неприятно, когда твоих бьют.
Ещё когда в приюте был, хотел с Быковым закорефаниться. Типок оказался слишком агрессивным, постоянно дeргался. Сейчас он конечно успокоился, но желание пропало. Вот есть у меня первый отряд, значит есть, и никого мне больше не надо. Они мне не друзья, так приятели. По душам с ними болтать или рыдать в плечо, я не собираюсь.
Когда началась эпидемия, хотя я уверен, что это было намеренное заражение. Ну не может вот так просто, целый мир рухнуть. В правительстве ведь не идиоты сидят, наверняка бы что-то предприняли. А так, ну не смешно ли? Когда всe началось, я даже был рад, не люблю я людей. Ни каких-то определенных, а вообще всех как вид. Никто мне ещe из них добра просто так не сделал, не для выгоды, а действительно для меня. Зима позвал меня в отряд, разве для моего же блага? Конечно нет. Я просто действительно в состоянии оторвать голову кому-нибудь, живому или мёртвому. Зимин ведь считает себя королeм, а королю нужна верная свита. Я никуда от него не денусь. Вряд ли кто-то сейчас предложит условия получше.
А если на задание чего случится, то вряд ли хоть кто-то из них потащит меня на своeм горбу. Разве что Напалм, может быть даже поможет. Но не ради меня, а ради своих принципов.
Наверное странно так рассуждать, я ведь и сам не намерен хоть кого-то спасать. Я не герой и не злодей, обычная массовка, для вида, для устрашения. Зима это понимает. Вот чего у него не отнять, так это то, что он в людях разбирается. Вот он сказал, Хилый будет хорошо стрелять, дак Хилый и вправду хорош.
После неудачного вылета второго отряда, Быков в лазарете. Как я понял, случилась у них там перестрелка с выжившими. Да и не с простыми, то ли знакомые, то ли друзья Бондаренко.
Зимин не мог упустить такую возможность, поэтому поговорил
Уж слишком сильно его бесило, то что второй отряд, вообще существует.
Скорее всего он надеется на то, чтобы их распустили.
Я знаю, чего он добивается, хочет чтобы нас признали незаменимыми.
Меня не то чтобы это сильно колышет, но толку-то? Распустят этот, наберут новый. Да и мы не всегда будем в нужной кондиции.
Напалм был прав, мы всего лишь оружие, и рано или поздно, оружие приходит в негодность.
В день импровизированного состязания, даже расстроился, что Быкова не будет.
В тренировочном зале меня сначала поставили в спарринг с Барыгой.
Рыжий терпеть не мог этого типа, какие-то мутки с наркотой или около того. Я не интересовался.
— Выеби его. — сквозь зубы процедил Рыжий и хлопнул меня по спине.
Я пожал плечами.
Встали на маты. Барыга ещё посмотрел на меня так уверенно, я улыбнулся. Буквально через мгновение, он побледнел и рухнул в обморок. Мои парни заржали, я сжал челюсти, чтобы не рассмеяться.
Но когда Родной поменял бойца, я сначала удивился, а после даже облизнулся, от нетерпения.
Передо мной стоял профессиональный боксeр, да баба, но ведь она профи.
Можно было конечно, как обычно забить болт, но я не люблю проигрывать.
Я продержался около десяти минут.
В еe глазах, я видел такую ненависть, которая даже Зиме не снилась.
Брови нахмурены, хищная улыбка, обнажённые клыки. Глядит исподлобья, зрачки расширены, почти радужки не видно. Я всего на мгновение замер, пытаясь успокоить нарастающую тревогу. Ком подкатился к горлу. Сердце, раненой птицей, забилось в груди. У этой пигалицы были глаза убийцы, глаза моего отца.
Вены на её руках и шее вздулись. Её удары были быстрыми и тяжёлыми, откуда только силы взялось столько. И только я подумал о том, что она убьёт меня, сознание сжалилось надо мной и погасло.
Очнулся я уже на кушетке в лазарете.
На соседней койке лежал Быков и с интересом рассматривал меня.
— Чего уставился? — спросил я, смешно шепелявя, и морщась от боли, сквозь зубы. Разжать их почему-то не получалось.
Ебальник она мне разбила капитально. Потрогал челюсть, сломана. А также кажется двух крайних зубов с левой стороны, я тоже лишился. Да и лицо было сильно опухшим и побаливало. Но с челюстью, это не сравнится.
— Кто тебя так? — спросил он, и зачем то показал на моe лицо, своим пальцем.
Как будто бы я и сам не сообразил, о чeм он говорит.
— Мо… — я вдруг осeкся и наверняка залился краской. Не могу сказать, что это она. — Вояки.
— За что? — он даже рот открыл от удивления.
— Чтобы пиздел поменьше.
— Ну тогда Костику точно конец. — он басисто заржал.
Я тоже не стал сдерживаться, от чего челюсть отдала резкой, мучительной болью.
— Ты в своeм уме, Хвостов? — послышался грубый голос медсестры. Вскоре она сама подошла к нам. — Тебе даже разговаривать противопоказано, а он смеётся. — она толкнула изголовье моего ложе и покатила по коридору.