Апгрейд. Первый отряд
Шрифт:
— Прости меня, Пашка. — прошептал я и скинул тело мальчика к остальным, заснеженным телам.
Мне вдруг вспомнилось, как я копал чуть мёрзлую землю за нашим домом. Всё случилось так внезапно. Я приехал домой за день до дня рождения Лизоньки. Моей дочке исполнился только годик. Катя, моя чудесная жена, к моему приезду, научила говорить её слово папа. Я держал на руках мою заиньку и плакал, а она всё говорила, папа, папа, как заводная. Я был самым счастливым человеком на свете и благодарил Бога, за всё, что имею. Буквально через два дня, я
— Катюша, ты чего там? — руки сами собой взялись за кухонный нож, армейская привычка, никогда не оставаться без оружия. — Катюш. — я медленно встал из-за стола, направляясь в спальню.
Лизонька ни с того ни сего заплакала. Я на секунду отвлёкся, повернув голову в сторону манежа. Тогда, на меня набросилась моя жена. Безумные глаза, изо рта капает слюна. Она вцепилась мне в лицо ногтями, даже не почувствовав нож, что по самую рукоять, вошёл в её грудь. Я провернул лезвие внутри её грудной клетки, вынув его. Она никак не отреагировала на это. Сознание услужливо подсказало.
Она больше не человек.
Дальше всё закрутилось в безумном вихре. И вот я уже сижу на полу весь в крови, рядом с телом моей жены, а в манеже рыдает моя маленькая дочка. Я вышел во двор и выкопал первую могилу. Только потом сообразил набрать армейским знакомым. Я осознавал, что сделал, и укрываться от правосудия не намерен. Знакомый капитан невнятно рассказывал про повсеместную истерию. Он же дал прямую наводку на полковника Зимина Станислава Сергеевича. Ведь сейчас я находился в его районе. Я позвонил, объяснил ситуацию, сказали ждать, за мной приедут. Что же теперь будет с Лизой? Наверное отдадут на воспитание Жанне Львовне, моей тёще. Я вернулся в дом и тут же замер от ужаса. Маленькая девочка, стоявшая в манеже, больше не была моей дочерью. И вот, я уже капаю вторую могилу, но поменьше первой. К дому подъезжает урал.
Я вернулся к ребятам, те до сих пор не спали.
— У вас режим. — буркнул я, не желая с кем-нибудь общаться.
— Да это понятно, пожрать есть чего? — спросил один, самый здоровый, и все остальные посмотрели на меня.
— Найдeм. — улыбнулся я, и отправился со своей бригадой в столовую на разведку.
Уже там, немного поспорив с сонной поварихой, я уболтал еe разогреть всем остатки ужина.
Постный суп без мяса, в овощном бульоне, сиротливо плавала капуста.
Ребята резво уплетали его и просили добавки.
Повариха сжалилась и налила ещe, также нарезав чeрного хлеба.
Когда они наелись, мы так же тихо пошли назад в лазарет.
Все улеглись по койкам, а тот самый парнишка, который чуть не погиб из-за меня, уселся рядом со мной на пол.
Он молчал до тех пор, пока не послышались храп и сопения.
— Я это не просто так сказал, не люблю быть в долгу, а ты мне считай жизнь
Его тон никак не вязался с его внешностью. Парнишка совсем молодой, не больше восемнадцати, но серые глаза были холодными и злыми.
— Вы откуда такие красивые? — хотел пошутить я.
— Детдомовские — холодно ответил он.
Я знал, что в таких местах не сладко, но глядя ему в глаза, я поeжился.
Что-то не то у него в душе творилось. Что-то, от чего всe сжималось внутри от страха.
— Ну не все, наших тут человек пятнадцать, не больше. — продолжил он. — Остальных уже по пути ваши собрали. Повезло.
— Повезло… — эхом вторил я. — Повезло, что столько протянули.
— Ноги мы нахуй чуть не протянули. — раздался хохот парнишки, где-то справо.
— Яровых, ебало закрой. — поморщился мой собеседник.
— Костя. — кто-то цокнул языком.
— Я чего сказать-то хотел, ты если что, обращайся. Если смогу, то помогу. — парень впервые улыбнулся при мне, его ледяной взгляд на миг оттаял. — Меня Денис зовут, для друзей Зима.
— Любомир. — я пожал его ледяную руку.
Я так хотел признаться, что с самого начала знал о Пашке. Совесть будто грызла меня изнутри, когда я смотрел на него. Он ведь думает, что я герой, спаситель, но это было не так.
— Ладно, я спать. — он встал с пола, и ещe раз мне улыбнувшись, лeг на ближайшую койку, ту самую, на которой до этого спал Пашка.
Я погасил свет, мысленно обещая себе, признаться во всём завтра.
Глава 5
Рыжий
Я спал под тонким одеялом, да и в лазарете было холодно, как в морге. Потому и просыпался каждые пол часа, от стука собственных зубов.
— М-медик… — шепотом позвал я. — М-медик… — всe ещё было тихо, вокруг меня все спали — Д-да eб твою мать! У вас здесь только Зимина спасают?!
— Что такое? — тут же спохватился он и подбежал ко мне.
— З-замeрз, как с-собака. — стуча зубами ответил я.
Он с умным видом потрогал мой лоб и покачал головой.
— У тебя озноб сильный и температура.
— Е-есть батарея, а?
— Это не поможет. Сейчас температуру сбить попробуем.
Он принeс пару таблеток и стакан с тeплой водой.
— Выпей, я одеяла ещe поищу.
Я выпил таблетки и шмыгнул носом, только сейчас понял, что простынь под моим телом, была мокрой.
На всякий случай потрогал рукой и принюхался.
Я всего лишь вспотел, это радовало.
Медик принeс ещe два одеяла, я спрятал озябший нос и прикрыл глаза.
Таблетки, которые я выпил видимо начали действовать, а потому, я быстро заснул.
Утром у меня сильно болело горло. Я надрывно кашлял, оповещая всех, что мне нужна помощь.
Нашей медсестрички уже не было, вместо него ко мне подошла пожилая пухлая женщина.
— Пей. — она сунула мне стакан в руки.
Я отхлебнул и сморщился. Уж очень горьким на вкус было лекарство.