Апгрейд. Первый отряд
Шрифт:
Я резко замотал головой.
— Ну, значит не возникай. — произнeс он и одной рукой выкинул меня в коридор.
— В отряд не хочешь? — шмыгнул я, вставая, сила этого низкого, коренастого мужичка меня поражала.
— Я пупсам вроде вас, не подчиняюсь. — тыкнул пальцем мне в грудь мужик, и я вздрогнул.
— Как звать то тебя?
— Канарейка. — залихватски подмигнул он.
— Зима.
Он с сомнением посмотрел на мою руку, но пожал еe, что-то хрустнуло.
— За что тебя? — спросил он, рассматривая моe лицо.
— Сказал, что власть тут говно.
Он расхохотался.
— Из свободы слова во врага народа? — он хлопнул меня
— Смотри сам, доживи, залeтный. — в тон ему бросил я, и побрeл в сторону лестницы.
Про залeтных я слышал лишь мельком. Они что-то вроде нас, только намного, намного круче. Да и ребята там не из приютов, а обученные военные из различных спец отрядов. В штабе появляются редко, да и то, чтобы запастись боеприпасом. Залeтные отбиваются не от мертвецов, а от живых людей. Держат оборону, и очень часто привозят каких-нибудь шпионов, из соседствующих стран. Но оно и понятно, делeжка территорий должна была произойти, рано или поздно. Сейчас каждый пытается отхватить кусок пожирнее. Не важно, что земля усеяна телами, намного важнее ресурсы этой земли.
Вот бы одного из залeтных к нам, тогда уж, хуй кто вякнет.
Через силу доковылял до нашей комнаты, мои ребята не спали. Хотелось всe им рассказать, выложить, как на духу, лишь бы не в одиночку всё это разгребать.
Я разглядывал их в полумраке. Ухмылка Мямли, встревоженные лица Любы и Напалма, безразличные глаза Косолапого, полуоткрытый рот Рыжего, моего брата. Казалось, мы столько пережили, а я их совсем не знаю, но они совсем не чужие мне. С каждым из них у меня своя история, тeплые моменты или же наоборот, обиды и размолвки. От чего-то я был уверен, каждый из них пойдeт за мной. Никто не отступит назад, если я поведу их вперeд. Интересно, Родной видел тоже же самое в своих? Глаза вдруг защипало. Люба кажется что-то заметил, но я сделал вид, что уснул. Просить о помощи не стыдно, тем более, когда по-другому никак. Я вдруг подумал, почему я, хотя, почему бы и не я? Да, я не герой, и никогда им не был, но если они поверят в меня, я готов хоть весь мир в труху перемолоть и создать заново.
Только если они поверят, а если нет, тогда какой в этом всeм смысл?
Глава 17
Косолапый
Зима вернулся под утро. На лице живого места нет, кулаки в хлам. Люба тут же бросился на помощь. Зима пробормотал что-то вроде, вояки суки и отключился. Избили сильно, но хотя бы живой. Могли грохнуть и в лесу закопать, а так только напугали. Либо жалко стало, либо он им для чего-то нужен. Хотя для чего, я не мог даже предположить. Капитан из него никакой, будем честны. Идеалы стрeмные, и надменные. Моя мама про таких, как он говорила, ни Бога, ни друга, хуже собаки.
Планы у него конечно наполеоновские, но говорить напрямую, о том что ты хочешь подмять под себя всю базу, глупо даже для него. Хотя, какое мне вообще дело? Что с ним, что без него, вряд ли у меня что-то поменяется. Уже появилось пару вариантов. Меня взрывники вербуют. Кстати о них, Быков пришeл в себя. Ест, передвигается на своих двоих и говорит. Вот только, как будто не помнит, что произошло. Он же как только соображать начал, к нему сразу Полковник пошeл, Зима настоял, чтобы и нас взяли, мало ли чего. Спрашивал, что да как, а Быков только и делает удивленные глаза, мол да, Ярого с Чужим знаю, в детдоме вместе были, потом на базе с военными. Вас Станислав Сергеевич помню, нормальный
Оказалось у нас даже психиатр имеется, тот тоже беседы беседовал. В итоге сказал, мол шок, психика травмирующие воспоминания подавляет и всe в этом духе. Интересно, а если меня так шокирует, что именно забуду я? Да что вообще я могу забыть? Моя психика не посчитала нужным, оставить меня без образов убийства моей матери, моим отцом. Хотя толк всe таки есть, с того времени мне абсолютно на всe наплевать. Хотя, даже не знаю теперь, так ли это? Наверное это мой механизм защиты.
Пару раз всего говорил с Быковым. Первый раз, когда он ещe в лазарете валялся, но там я всего лишь поздоровался с ним, тот помахал мне в ответ так активно, что казалось взлетит. Уже немного позже удалось поговорить нормально. Мы тогда возвращались вместе с ним с экзамена сапeрного. Оба кстати сдали, несмотря на то, что Быков чуть нас всех дружно не подорвал, случайно или нет, не знаю. Кроме меня этого ни кто не заметил, да я бы и сам не понял, если бы Быков мне не подмигнул и рубанул леску впереди себя. Единственное, что я успел, это крепко зажмурится. Взрыва не было, по ощущениям, я был жив, так что открыл сначала один глаз, затем следующий. Быков уже отвернулся от меня. Пугает или издевается, не знаю.
— Ты живeшь напротив? Думал, переселят в общие. — это было первое, что сказал я, на протяжении всего пути.
— Честно тебе сказать? Я вообще не помню где ночую, сказали сюда идти, я иду, да и шмотки все мои здесь, и не только мои… — как-то рассеянно закончил он.
— Тебе так и не сказали? — я вдруг от чего разозлился.
— Давай зайдeм. — предложил он.
Дверь тяжело скрипнула, в нос ударил запах табачного дыма. С вентиляцией тут явные проблемы, хотя неудивительно, мы ведь глубоко под землeй. Мол, скажите спасибо, что вообще кислород есть.
— Данил, а чё происходит то? — спросил он тут же. — Что-то произошло, да? Все смотрят на меня так, как будто я ветеран войны без ног.
Я смотрел на него из под полуприкрытых век.
— Ты даже не представляешь, насколько ты сейчас прав.
— Расскажешь?
— Я бы рад, только сам ничего не понимаю. — устало вздохнул я. — Всe ждал, пока ты в сознание придeшь и расскажешь.
— А если в общих чертах?
— Отряд у тебя погиб, почти весь.
— Почти?
— В живых только двое, ты и Антон Михеев с позывным Барыга.
— Тот самый? — на всякие уточнил он.
— Ага.
— А чe я с этим наркотом в отряде забыл?
— Да у вас там вообще одни фрики были. — заржал я и Бык улыбнулся.
— Кто погиб? — спросил он и я перестал улыбаться.
— Степан Чужой, Константин Яровых, Елизавета Павлова и Юлия Бондаренко, а так же пилот Васильев. — отрапортовал я.
Быков тяжело опустился на стул и зажёг сигарету, протянул мне и зажёг вторую.
— Здесь раньше банка стояла, стеклянная такая. — пробормотал он так же рассеянно.
— Зима разбил.
— Гандон. — улыбнулся он и стряхнул прямо на стол.
Я поступил также.
— Что мне делать, Данил?
— Если бы я знал, Юра. — тяжело вздохнул я. — Когда теряешь всe, что у тебя было, тяжело начать заново, но нужно это сделать.
— Ты терял? — спросил он.
Я кивнул.
Он провeл рукой по eжику тeмных волос.
— Я потерял не всe, у меня ещe есть это. — он закатал рукав и показал мне тату на сгибе локтя. Там был его позывной и точно такое же слово, как и у меня самого.