Апгрейд. Первый отряд
Шрифт:
— Чe надо? — равнодушно бросил второй.
— Провести обход территорий. — не моргнув глазом, соврал я.
— Разрешение на выход есть? — снова спросил первый.
— В эту минуту, к нам движется стая мертвецов. Если я прямо сейчас не отведу их прочь, не уверен, что забор выстоит, а там ведь теплицы, жрать то мы, что потом будем?
Оба охранника вдруг начали перешептываться, да так громко, что хоть заткни уши, всe равно бы их услышал.
— Проходи. — кивнул первый и начал крутить штурвал, открыв мне
За воротами был длинный коридор, а за ним лестница. Поднялся на два этажа наверх. Там находилась точно такая же дверь, и точно такой же пост охраны. Рации парней прошипели невнятное, пропустите. Быстрым шагом мимо теплиц, потом забор, колючая проволока и ещe одни ворота, на этот раз обычные, из металлических прутьев. Уже там не стали ничего спрашивать, и молча открыли.
Я медленно шагал по лесополосе. Никогда ещe не покидал территорию базы в одиночку. Сердце ровно билось в груди, а ветер шумел в ушах.
Свобода.
Я наконец-то свободен. Может быть вообще не возвращаться? Ага, как же, как будто я смогу здесь выжить.
Я уже прошeл приличное расстояние, когда увидел избушку. Самую настоящую, хорошо сложенную, из потемневших от времени, брeвен. Я остановился и с сомнением уставился на неe. Я точно знал, что база располагалась в глухом лесу и никаких построек здесь не должно быть. Я дeрнул деревянную ручку тяжёлой двери. В нос ударил спeртый запах. Никакими трупами и гнилью тут не пахло. Это хорошо. Я прошeл вперeд, рваное, пыльное покрывало закрывало дверной проeм. Я отодвинул его дулом винтовки. Было тихо. Слева стоял деревянный стол, одна табуретка. Справа печка, настоящая русская печь, как в детских сказках. Вся закопченная и местами уже обрушившаяся. Казалось бы, стоит прикоснуться и тут же отдeрнешь обожженный палец.
На печи лежало старое одеяло, прикрывая какое-то тряпьe, от того и бугрилось, напоминая человеческий силуэт. Я протянул руку, чтобы в этом убедиться. От моего прикосновения, тряпьe зашевелилось.
Я тут же поднял винтовку, и пытаясь сделать более спокойный голос, спросил.
— Кто здесь?
— Не убивай. — из под одеяло показались обе руки, давая понять, что гость безоружен.
Хотя, кто ещё из нас двоих гость. Вслед за руками, наружу высунулась голова рыжей девчонки. Я изумлённо замер. Янтарные кудри упали на худые плечи. Еe бледное лицо, с россыпью веснушек, с испугом смотрело на меня. Голубые глаза немного покраснели, а розовые губы подрагивали.
— Ты военный, да? — дрожащим голосом спросила она.
— Нет… То есть да. — я помотал головой, пытаясь сбить волнение.
— Ты ведь меня не убьeшь?
Я перестал мотать головой, с чего бы это я должен еe убивать? Тут до меня дошло, что я всe ещe направляю на неe дуло винтовки.
— Нет, нет… — я повесил оружие себе на плечо и постарался успокоиться. Сердце громко стучало в груди, кровь прилила
— Вероника. — девчонка протянула тонкую, белую ручку.
Я осторожно пожал еe, боясь причинить боль этому нежному существу.
— Хилый. — я откашлялся и тут же исправил самого себя. — Дима.
Девчонка хихикнула и я снова замер, пытаясь запомнить этот момент. Она вдруг расхохоталась, увидев моe сконфуженное лицо.
Больше не было монстров, больше не было капитанов и полковников. Была только она и еe звенящий смех.
Она вдруг стало серьёзной и с сомнением посмотрела на меня.
Да я готов весь мир ей отдать, лишь бы вернуть этот звонкий, струящийся смех.
— Чего? — разочарованно буркнул я.
— Ты не похож на военного, глаза у тебя добрые и красивые.
Я заулыбался во весь рот, увидев еe улыбку.
Мы лежали на печи и болтали обо всeм на свете, до наступления темноты.
Я рассказал ей о приюте, о задирах, о том, как попал на базу. Хотелось поделиться с ней всем сокровенным. Всем тем, что так давно сжимало мои лёгкие, не давая спокойно дышать.
— А этот Костя, он был твоим другом? Мне жаль. — сочувственно пробормотала она.
Я поморщился. Это что, всемирный прикол, постоянно напоминать мне о Яром?
— Нет, не был. — уверенно заявил я.
Вероника, уловив изменения в моём лице, тут же перевела тему.
Она тоже ничего не скрывала, ей девятнадцать лет и она живeт совсем неподалёку, со своей семьeй. У них там небольшое поселение выживших. И как мы могли не знать об этом? Ведь под самым нашим носом, люди борются день за днeм совсем одни. У них ни оружия, ни нормальной крыши над головой. Я не представлял, как они прожили эту зиму.
— Я поговорю с нашими, мы вам поможем. — пообещал я Веронике.
— Не нужно. Папа раньше тоже был военным, они ему не нравятся. Лучше так, чем с ними под одной крышей, как говорит мой папа. — грустно вздохнула девушка и уткнулась носом мне в плечо.
Я аккуратно просунул руку ей под голову и обнял. Она прижалась ко мне всем телом.
— Ну, ведь не все военные плохие. — тихо произнeс я, вдыхая лесной запах еe волос, они пахли хвоей и гарью.
— Ни все такие, как ты. — она приподнялась и посмотрела мне прямо в глаза.
Я поддался немного вперeд и ощутил еe дыхание на своих губах.
— Какие? — пересохшими губами спросил я.
— Хорошие. — она прильнула к моим губам, а я крепко сжал еe в объятиях.
Она держала моe лицо, не давая и шанса отвернуться, да я и сам не хотел этого. Я неуклюже водил языком по еe губам, она улыбалась и гладила мои волосы. Легонько укусив меня за губу, она с наслаждением слизала бисеринку крови. Вероника скинула с себя футболку, обнажив небольшую грудь. Я впился губами ей в шею, она громко стонала мне в ухо.