Апофеоз
Шрифт:
– Выпустить?!
– Ну да. Например, когда бог Энзирис восстал против отца, его тоже заточили в Хиард, и он просидел тут почти три тысячи лет. А потом его выпустили – с условием, что он поможет одолеть Малигнитатиса. Может, когда-нибудь и из этих сформируют отряд смертоубийц и отправят сражаться с другими смертоубийцами, которые еще хуже.
– Да кто уж там хуже-то? – хмыкнула Джиданна. – Разве что только сам Малигнитатис. Но эти ему скорее будут помогать.
– Это уж точно, - жизнерадостно согласилась Ассантея. – Особенно вон те двое. Вы же их искали? Вон они.
Впереди
А когда искатели Криабала подошли еще ближе, стали видны и хозяева этой горы. Два великана в десять человеческих ростов. Один, костлявый и багровокожий, заприметил пришельцев еще издали и указывал на них второму, непомерно толстому и совершенно лысому. Этот полулежал у небольшого ущелья, облокотившись локтем о скалу.
По мере того, как великаны становились все ближе, искатели Криабала невольно замедляли шаг. Плацента затаился за спиной Мектига, но и дармаг смотрел на громадин растерянно. На холодных просторах Хорободакха он четырежды встречался с великанами, и одного даже ухитрился убить... но они были меньше. Они были гораздо меньше.
Великаны. Мектиг ненавидел великанов.
Все знают, что великаны делятся на четыре расы. Муспеллы, хримтурсы, йотуны и людогоры. Огненные, ледяные, каменные и обычные. Муспеллы багровокожи и дышат огнем, хримтурсы синекожи и замораживают дыханием, кожа йотунов невероятно толстая и прочная, а у людогоров нет никаких особенностей, зато они всех выше и сильнее. Самые низенькие великаны ростом как четыре человека, самые высокие – как пять.
Но это нынешние. А их далекие предки были бессмертными порождениями самого Хаоса – Всерушителями. Сами Первозданные сотворили их когда-то. Те, древние великаны, были вдвое выше и во много раз могущественнее современных.
Увы, как и у любых хтонических чудовищ, каждое следующее поколение было слабее предыдущего. С течением тысячелетий великаны измельчали и утратили бессмертие.
Но когда-то они были солдатами Всерушителей. Верными слугами Первозданных. И возглавляли их четыре генерала – Таштарагис, Хиротарос, Дормадос и... четвертый. Имя генерала-йотуна история не сохранила – он погиб в незапамятные времена. Таштарагис же предал Всерушителей и помог богам их свергнуть, но потом предал и богов, переметнулся к демонам и сам стал демолордом.
Что же до Хиротароса и Дормадоса, то их низвергли в Хиард, когда пал их господин, Малигнитатис. С тех пор здесь они и прозябают, томимые жаждой мести. Два перворожденных великана исполинской мощи.
– СМЕРТНЫЕ, - гулко ухнул Дормадос, поднимаясь на ноги и ухватывая гигантскую каменную палицу. – ЗДЕСЬ. В ХИАРДЕ. ДЛЯ ЧЕГО?..
– Сейчас узнаем, - удивительно писклявым для своих размеров голосом сказал Хиротарос. – Не убивай их пока что.
Он сделал гигантский шаг – и все отшатнулись. Даже Мектиг и Ассантея. Фырдуз сжал покрепче Криабал и постарался стать как можно незаметнее.
– О великие и владычествующие, умоляю выслушать нас, а уж потом только решать, есть ли нужда нас истреблять! –
Хиротарос склонился над крошечными человечками. Вблизи его лицо оказалось жутким и как будто искривленным во все стороны. Тонкие губы почернели, глубоко запавшие глаза казались парой угольков. Поведя длинным и острым носом, Всерушитель сказал:
– Мне стало любопытно. Говорите.
– В ХИАРДЕ НЕ БЫВАЕТ СМЕРТНЫХ, - произнес Дормадос, недоуменно глядя на искателей Криабала. – ХИАРД – ТЮРЬМА ДЛЯ БЕССМЕРТНЫХ. ОТКУДА ЗДЕСЬ СМЕРТНЫЕ?
– Заткнись! – прикрикнул на него Хиротарос. – Я изобью тебя до полусмерти!
Он сделал странное движение – словно хлестнул невидимым кнутом. Потом уставился на пустую ладонь и скрежетнул зубами. Были те тоже черными и крошащимися, будто проржавевшие насквозь ножи.
– Продолжайте говорить, - повернулся к пришельцам муспелл. – Мы с Дормадосом внимательно слушаем.
Дрекозиус торопливо начал рассказывать. Когда он впервые упомянул Антикатисто, великаны переглянулись, но смолчали. На губах Хиротароса зазмеилась хитрая улыбка... но она сползла с них, как только Дрекозиус поведал, что Антикатисто их обманул. Что он не собирается их освобождать.
Дормадос страшно заревел. Он вырвал из земли валун весом в сотню коров и швырнул, оставив в горе выбоину. Хиротарос скрючил пальцы, изо рта у него вырвался язык пламени.
– Вы не лжете мне?.. – навис над Дрекозиусом Всерушитель. – Не лжете?! Говори правду, или растопчу!
– Умоляю, о величественный, посмотри на меня и реши сам – осмелюсь ли я лгать кому-то вроде тебя! – залебезил Дрекозиус. – Где мне, ничтожному, надеяться провести самого генерала Малигнитатиса? Да и чего ради стал бы я такое делать? Неужели бы мы совершили столь долгое путешествие, спустились на самое дно Шиасса, достигли тюрьмы богов – и все только ради бессмысленного розыгрыша? Право же!..
– Пожалуй, так... – чуть отстранился Хиротарос. – Когда я был на свободе, мало кому удавалось меня обхитрить... Но тысячи лет в Хиарде... я слишком отчаялся... мой разум притупился... я поверил...
– ОН ОБМАНУЛ НАС!!! – взвыл Дормадос, колотя кулачищами по горе. – ОБМАНУ-У-УЛ!!!
– Эй, вы всегда можете выпустить пар, сожрав этих аппетитных смертных! – радушно предложила Ассантея. – Смотрите, какие они жирные!
На ней скрестились сразу пять возмущенных взглядов – и демоница расхохоталась. Сама она старалась держаться от Всерушителей подальше.
К счастью, те не обратили внимания на шутку Ассантеи. Дормадос ревел так, что закладывало уши. Хиротарос уселся, скрестив ноги, и уставился в одну точку.
Дрекозиус терпеливо ждал. Он был рад уже и тому, что гнев великанов направлен не на них. Всерушители – порождения самого Хаоса, буйство лежит в самой их природе. Недаром же они получили такое название.
Но при этом сами по себе они не злы. Жестоки – да. Безжалостны – да. Радуются, обращая все вокруг себя в руины – безусловно. Но это не злоба, а почти что детское желание все ломать. Безграничную силу им дает первозданный Хаос, и он же делает их свирепыми, как дикие звери.