Апофеоз
Шрифт:
– Совнар, нам надо поговорить, – сказала Лахджа, шагая по коридору. – Я знаю, кто взял шкатулку. Не появишься прямо сейчас – все расскажу Хальтрекароку.
– Думаю, это будет лишним, - донесся сзади спокойный голос. – Никто из нас от этого не выиграет.
Лахджа обернулась к Совнару. Тот, как обычно, был в облике рыжего кота. Сидел себе, вылизывал лапку. Как будто бы нисколечко не беспокоился.
– Ничего мне сказать не хочешь? – пристально посмотрела на него демоница.
– А ты мне? – невинно спросил старый бушук.
–
– Тогда пошли в зеленую ложу. Шоу в самом разгаре.
С тех пор, как Лахджа стала любимой женой, представления Хальтрекарока она обычно смотрела из его личной ложи. Но иногда, под настроение, ей случалось сиживать и в одной из укромных лож для випов. Тех випов, которые не настолько випы, чтобы составлять компанию демолорду, но все же достаточные випы, чтобы не тесниться с обычными быдло-демонами.
Представление сегодня было неинтересным. Просто гонки с препятствиями. Люди на велосипедах ехали через всякие ловушки и шипы, сверху падали камни, стояли великаны с топорами... трибуны орали от восторга, а Лахдже было скучно.
– Мне кажется, у Хальтрекарока заканчиваются идеи, - сказала Лахджа. – Сколько уже лет он ведет эти шоу?
– Скоро будет десять тысяч, - ответил Совнар. – Почти каждую неделю. Так что ты там хотела мне сказать?
– Сначала – одна несущественная мелочь... Предположим, что некий мир смертных внезапно оказался под смертельной угрозой, а какая-то демоница вдруг вмешалась и немножечко подкорректировала происходящее...
– Ты имеешь в виду твою помощь тем смертным? – спросил Совнар.
– А, ты знаешь, - вздохнула Лахджа. – Конечно. Ты наверняка все время был где-то рядом. Ну ладно, так я о чем – я правильно тогда сделала? Паргорону это на пользу или во вред?
– На пользу, на пользу, - успокоил ее Совнар. – Антикатисто – существо крайне несговорчивое и... проблемное. Мы с ним пытались уже иметь дело раньше, но... ты его видела. Он хуже Бго.
– Хорошо, что Бго тебя не слышит, - чуть высунулась из ложи Лахджа.
Да, сегодня среди особых гостей Хальтрекарока был Бго. Тот, Кто Кричит Во Тьме. И все остальные старались сидеть от него подальше, хотя Хальтрекарок предусмотрительно поставил звуконепроницаемый барьер.
– Хорошо, что я не слышу Бго, - уточнил Совнар. – А Антикатисто лично мне нравится еще меньше. Зачем нам нужно, чтобы он стал в том некоем мире за главного? Сначала волшебники, потом все остальные... Рано или поздно Тьма пожрала бы в нем остатки адекватности, и он перестал бы даже искать поводы для уничтожения всего сущего.
– А нам это не нужно, - согласилась Лахджа.
– Не нужно. Мы бы лишились всех контактов, всех контрактников. Началась бы полная неразбериха. И, что хуже всего, я не был бы к ней готов. Так что ты молодец, Лахджа.
– Спасибо. Награда мне за это будет какая-нибудь?
– О Древнейший, ну что за детский сад?.. – закатил глаза Совнар. – Какую тебе награду – печеньице?
– Хотя бы. Может, задобрю этой
– Кхм... да... об этом... – сложил вместе лапки Совнар. – Наверное, стоило сразу же тебе все рассказать, конечно...
– Наверное. Мне было бы намного проще. Не было бы сейчас ощущения, знаешь, бессмысленно убитого времени.
– Оно не было бессмысленным. У меня была надежда, что если ты провозишься достаточно долго, то Хальтрекарок постепенно забудет и о твоем задании, и об этой шкатулке...
– И как – забыл он?
– Нет, - с досадой цокнул языком Совнар. – Хотя обычно забывает.
– Тогда мне нужен этот ларчик, - улыбнулась Лахджа, как бы невзначай кладя Совнару руку на шкирку. – Где он?
– Не трогай меня, - отодвинулся бушук. – У меня его больше нет. И вернуть я его не могу.
– Тогда у нас проблемы, кажется. У нас обоих. Но в основном – у тебя.
– Это не будет проблемой, если ты не станешь ему ничего рассказывать.
– Совнар, в таком случае это будет только моей проблемой. А я не согласна с такой постановкой вопроса. Ты меня понимаешь?
– Очень хорошо понимаю, - заверил Совнар. – И безмерно тебе сочувствую.
– Ты не сочувствовать мне должен, а помочь. И что-то посулить за молчание. Что-то существенное.
– Ты точно не бушучка? – прищурился Совнар.
– Совнар, ты просто привык, что мы тут все отупели от гедонизма, - сказала Лахджа. – И у меня вообще-то тоже не ума палата. Я просто не хочу схлопотать от демолорда. По крайней мере не за спасибо.
– Ладно, ладно. Чего ты хочешь?
– Давай начнем с того, что ты расскажешь мне, что в этой шкатулке было, зачем ты ее украл и кому отдал.
– Чтобы тебе было проще назначить цену, Лахджа? – ухмыльнулся Совнар.
– Именно. Зачем тебе те смертные вообще понадобились? Ты сам не мог?
– Не мог, - развел лапками Совнар. – Ты же видела сокровищницу Хальтрекарока. Там очень мощная система тревоги.
– И что ж она не сработала?
– А вот здесь мы возвращаемся к отупению от гедонизма. Оказалось, что эта система не срабатывает на смертных. Хальтрекарок то ли поленился, то ли недоделал, то ли ему даже в голову не пришло, что у кого-то из смертных хватит наглости. Я, кстати, узнал это чисто случайно и сначала долго не верил, что это не ловушка, что он и вправду пропустил такую дыру.
– Хорошо, с этим разобрались. А почему ты их не убил?
– Лахджа, это только в мире смертных гибель свидетеля закрывает ему рот... и то не всегда, - сказал Совнар. – Мертвецов Хальтрекарок разговорил бы быстро. Даже если бы я поглотил их души – след все равно не исчез бы – и он обличал бы меня адамантно. А если они сбегают сами – Хальтрекарок отправляет погоню за ними.
– Пока все логично. Но ты что, рассчитывал, что за ними кто-то просто будет долго бегать, а Хальтрекарок за это время обо всем забудет?