Апокалипсис "Фунги"
Шрифт:
– Дневальный!
– Прошипел я на всю палатку.
– Дай воды!
Тот вскочил, безумно озираясь.
– Чего?
– Спросил он в пустоту.
– Я здесь!
– Мне пришлось поднять руку, чтобы он меня увидел.
– Принеси воды, пожалуйста.
Дневальный подошел ко мне, открыл свою фляжку и поднес ее к моим губам. Лежа пить не получилось. Вода попала не в то горло. Я закашлялся. Боль пронзила грудь, чуть не лишив меня сознания.
Дневальный подождал, когда я откашляюсь, осторожно посадил меня и напоил, как
– Спасибо тебе.
– Поблагодарил я дневального, с пониманием отнесшемуся к моему положению.
– Теперь аккуратно клади назад.
– Да не за что. Поправляйся.
– Какие новости с полей, чего на фронте слышно?
– Наверняка я уже многое пропустил, то и дело находясь в отключке.
– Откуда вас привезли, враг больше не пытался прорваться, а вот севернее Степановки, это где-то в сорока километрах отсюда, нашу оборону прорвали. Я слышал, что туда сняли много подразделений, бояться, что 'Армия Возрождения' и анархисты могут успеть к Элеватору раньше нас.
– Как же так получилось?
– Сказать что эта новость расстроила меня, значит ничего не сказать. Страх за жену и отца, но особенно за Камилу, наполнил меня.
– Наши считают, что враг намеренно сделал вид, что пытается прорваться через ваши высоты. Как только вам выслали подмогу, он попер в другом месте.
– Ясно.
– Мысль о том, что я должен лежать здесь до полного выздоровления стала мне невыносимой.
– Боевые подразделения здесь есть?
– Только охрана и легко раненые, которые могут держать оружие.
– А с нашей высоты бойцы есть?
– Вроде.
– В какой палатке?
– Да тут палаток не густо. Кажется, возле которой БМП трофейный стоит.
– Ну-ка помоги подняться.
– Попросил я дневального.
– Ты куда? Рано тебе еще!
– Запричитал он.
– Ничего не рано, а вот поздно может быть. Рана у меня легкая, доктор сказал, заживет, как на собаке.
Наверное из-за моего бескомпромиссного тона дневальный решился мне помочь. Злость к врагу и желание, как можно скорее отправиться на подмогу придали мне сил. Меня уже не шатало. Чувствовалась легкая слабость и боль в груди.
– Дойдешь?
– Спросил он меня выведя под звездное небо.
– Не сомневайся. Куда идти?
– Туда.
– Указал он в темноту.
– Вторая палатка.
– Спасибо тебе за все, друг.
– Я похлопал дневального по плечу.
– Удачи.
– Напутствовал он меня.
Сквозь стенки палатки сочился слабый свет, отражаясь на металлическом корпусе БМП. Я сдвинул в сторону полог закрывающий вход.
– Ты кто?
– Окликнул меня в спину знакомый голос.
Я развернулся. Направив в грудь автомат на меня смотрел Марат. Он не сразу узнал меня, потому что мое лицо было скрыто в темноте.
– Марат, живой!
– Обрадовался я.
– Серега, скотина такой, на ногах уже!
– Он закинул автомат за спину и кинулся обниматься.
–
– Предупредил я его горячие обнимания.
– Ну ладно, не буду прижиматься к твоим сиськам. Как ты?
– Нормально. Последние новости быстро поставили меня на ноги.
– Да уж. Немного объегорили нас. А мы тут 'беху' починили и утром собирались к нашим двинуть, к 'Элеватору'.
– С кем?
– Я, Андрей, и еще трое с нашей роты, с легкими ранениями.
– А ты сам-то ранен?
– Я осмотрел товарища с головы до ног и не заметил ни одного бинта.
– А то ты не знаешь?
– Спросил меня Марат с шутливой интонацией в голосе.
– Через меня танк переехал. Я сидел с РПГ и ждал, когда через окоп переедет танк, чтобы выстрелить ему в корму. А он скотина прямо надо мной проехал. Меня засыпало и скрючило так, что я думал, что у меня все сломано. От боли я потерял сознание, и пришел только когда кто-то задел мою руку. Я попытался откопаться и увидел тебя с гранатометом. Хотел вскрикнуть, но даже вздохнуть не мог. Страшно стало, что помощь рядом была, а позвать не могу. Даже паника началась. Сейчас как вспомню...
– Марата передернуло.
– Так это ты просил доктора зашить мне булыжник в грудь?
– Ну это я прикалывался.
– Андрей тоже ранен?
– В ногу, только мягкие ткани.
– Солярка и боеприпасы есть?
– Я стукнул по броне.
– Солярка и ленты для пулемета. На пушку ничего нет.
– Слушай, Марат, может не стоит ждать утра. Душа не на месте, пока мы тут.
– Я понимаю, у самого такие мысли. Давай Андрея разбудим, ему решать.
Андрей резко открыл глаза, как только я прикоснулся к нему.
– О! Серега! Ты чего здесь?
– Выздоровел. Андрей.
– Я решил брать быка за рога с ходу.
– Мы тут подумали и решили не откладывать на утро выход. Каждая секунда дорога. Давай выступим прямо сейчас.
Андрей обтер лицо руками и потряс головой.
– Во как. А мы на тебя и не рассчитывали. Я думал, что ты еще полежишь, подлечишься.
– Какой лежать, Андрей? У меня там Камила беременная, а я буду валяться. На ходу заживет так же, как и на койке.
– Сам хочешь вести?
– Ну да.
– Дорогу в темноте найдешь?
– Дай карту посмотреть.
Андрей достал планшет с картой.
– Где мы?
– Спросил я.
– Здесь.
– Андрей указал на точку.
Я вышел на улицу и поставил карту по звездам.
– Направление будем держать в ту сторону.
– Я указал на звезды, находящиеся в направлении 'Элеватора'.
– Хорошо. Марат сдай смену. Выдвигаемся.
Главным в лагере был начальник госпиталя. Сугубо гражданский человек. Когда его растормошили и доложили, что мужики собрались ехать на войну, он особо не сопротивлялся. Раз хотят, пусть едут.