Апокалипсис наоборот
Шрифт:
— Дорогие друзья, — начал подошедший медик, — Позвольте вам представить — Даша, самый прелестный цветок во всем городе!
— Ой, Алексей, ну что ж вы меня так смущаете, — нежный высокий голос и заливающий щеки румянец. Так бы и потискал! Ладно, блин, стоит признать, я просто завидую.
— Алексей? — в недоумении повернулся ко мне Консерва.
Раз уж наш Колесо решил представиться настоящим именем, а не прозвищем, придется подыграть. Сто лет уже так не представлялся, но что ж поделать, не бросать же друга в беде. Хотя, признаюсь, несколько неуютное чувство. Ему-то сейчас все хорошо и весело, а я уже привык несколько разделять эту жизнь и прошлую.
— Да, нашего друга Лехой зовут, —
— Александр? — Консерва вновь с удивлением посмотрел на меня.
— Да, блин, меня так зовут! Хорош уже удивляться всему подряд, — получилось несколько грубее, чем я хотел, ну да ладно.
— А меня, это, Егором зовут… — наш техник немного помялся, прежде чем закончить приветствие.
— Приятно познакомиться, мальчики. Леша мне столько про вас рассказывал! — радостно протараторила девушка.
Как? Когда? Кто-нибудь, ущипните меня, я явно чего-то не понимаю.
— В приличном обществе за такое принято пить. Что ж, не будем пренебрегать традицией! — заголосил Консерва, прикладываясь к фляге.
Быстренько ощупав свои карманы, я убедился, что фляга не моя. Фух, еще одного потрясения за несколько минут я бы не пережил. Консерва тем временем благополучно отпил причитающееся и отдал флягу даме. Последняя, отложив в сторону маленькую сумочку и запрокинув голову, не по детски присосалась к содержимому. Совсем не по детски, пол фляги наверное за глоток выпила. Вот вам и маленькая, вот вам и миленькая…
Стоять, они ж из одной фляги в приступ пили. Твою мать!
Я сидел и наблюдал, как глазки милой спутницы нашего друга медленно начинают расширяться, а улыбка — расти все сильнее и сильнее. Пожалуй, про передачу приступов Колеса через телесные жидкости я зря умолчал. Глядишь, Егор бы меня подстраховал, избавив даму от новых, наверняка незабываемых ощущений.
Как выяснилось, боялся я зря. Наша парочка была бодра, весела и постоянно хохотала, привлекая к нам теперь уже редкие завистливые взгляды. И все-таки милейшая девчушка, не устану повторять. На тот час с небольшим, что мы сидели и общались, она успела рассказать нам больше, чем Колесо рассказывал мне за все время нашего с ним знакомства. Про тяжелые школьные годы и неприятных одноклассников. Про увлечение музыкой и учебу в музыкальной школе, на которой настояли родители. Про поступление в университет на звукорежесуру, сопровождавшееся скандалами с родителями. Про удачное поступление и неудачную первую любовь, которую оборвал так внезапно начавшийся конец света, унесший жизни ее жениха и всей ближайшей родни. Честно говоря, ее веселый рассказ меня даже немного напугал, так сильно он контрастировал с грустными голубыми глазами. За всеми этими поездками я, оказывается, уже начал забывать, как много вокруг нас больших трагедий. Трагедий людей, которых мы не знаем и, возможно, никогда не узнаем, потому что их уже некому рассказывать. А я тут, понимаете ли, живу себе, молчуны меня не трогают. Даром, что сам умер. Грустно, аж плакать хочется… Это все чертов алкоголь на меня так влияет!
— Ох, мальчики, я отойду носик припудрить, — Даша встала и неуверенно шатаясь побрела в сторону уборной.
— Ну что, — начал Колесо, когда она немного отошла, — Как она вам?
— Очень … милая, — смущенно сказал Консерва. У него даже щеки покраснели. Ребенок, ей богу.
— Да, приятная девушка, — я решил не повторять за Егором и немного снизить градус всеобщего обожания.
— Не просто приятная. Чудо, как хороша! Ребята, кажется я влип… — признался Леха, водя шальным взглядом из стороны в сторону. Взгляд этот как раз зацепился за сумочку, что девушка оставила за столиком, — Ох, она ж
— Колесо, дорогой мой, остынь. Ты сейчас вряд ли дойдешь, — я постарался немного остудить пыл своего разгоряченного чувствами товарища.
— Но ведь ей тоже тяжело! А дамам нужно по-мо-гать, — последнее он произнес по слогам, водя дрожащим пальцем у меня перед носом. Пришлось приложить немало усилий, чтобы заставить нашего джентльмена сидеть на месте.
— Ладно-ладно, не мельтеши, — я уже силком посадил порывавшегося встать медика, — Сам отнесу, надежней будет.
Сзади доносились какие-то нечленораздельные звуки искреннего возмущения. Ну и пусть, встать-то он все равно не сможет. Сжимая в руке ту самую таинственную женскую сумочку, где нормальный мужчина может найти разве что политическое убежище, я уверенно двинулся за нашей Дашей. Нашей? Да, черт возьми, Умник, ты снова успел к кому-то привязаться буквально за пару часов знакомства. Молодец, ничего не скажешь, однако твое поведение мы обсудим уже на трезвую голову. Эх… Было бы здорово взять такую милашку с собой. Нашей компании все же не хватает это, как ее … ласковой женской руки, во! Хотя блин, как-то не очень благозвучно получилось. Короче, разбавить нашу «компанию по спасению мира» такой личностью было бы очень и очень здорово.
Немного покрутив в голове эту мысль и весело улыбнувшись ей, я подошел к нужной двери. Хорошо хоть рядом никого нет, а то меня бы не поняли. В женский стучусь, все же. Хихикнув про себя, я все же взял мысли в кулак и им же постучал.
— Даша, я тут тебе сумочку принес. Она тебе нужна? — спросил я.
Десять секунд, двадцать. Минута. Ответа не было.
— Даш, ты меня слышишь? Все хорошо? — спросил я на всякий случай.
Ответа снова не было. Ну, наверное она просто далеко отошла, ничего страшного. Сейчас, пожалуй, аккуратно зайду, пока никого нет, оставлю сумочку на раковине и пойду обратно. Да, так и сделаю, незачем красивых девушек у туалета караулить.
Полуоткрытая дверь выхватила полутьму уборной, в которой периодически мигала старая лампочка. Облупившаяся краска на стенах открывался чудесный вид на штукатурку, хотя кое-где и виднелись следы неаккуратного ремонта. Немного закрашенных надписей на стенах, плитка на полу. Типичный такой санузел, как в любом дешевом баре или дорогой областной больнице. Выбивалась из привычной атмосферы только лежащая на полу девушка в голубом платье, чьи светлые волосы были заляпаны густыми каплями крови.
— Бардак… — сказал я первое, что пришло на ум.
Вечер переставал быть томным. Пожалуй, стоило все же чокаться, когда мы пили за приключения.
Глава 11
— Спокойствие, только спокойствие…
Чертовски хотелось обругать себя за то, что расслабился. Какое уж тут спокойствие. Тут труп! Свежий, еще теплый и вполне аппетитный… Так, отставить, снова не о том. Горевать тоже времени нет, хотя Даша и была крайне милой девушкой. Успела показаться такой за то недолгое время, пока мы были знакомы. А уж Колесо-то как расстроится…
Я быстро удостоверился, что из зала на меня никто не смотрит, и мигом прошмыгнул в туалет. К счастью тут оказалась швабра, так что я вполне удачно заблокировал ей ручку двери. И принялся думать. Много думать.
Слегка влажный пол, нетрезвая девушка и заляпанная кровью раковина. Мне, конечно, далеко до великого сыщика, но предположу, что она просто поскользнулась. Вот так вот просто и буднично, наша Даша рассталась с жизнью. Пока за стенами ходят толпы охочих до свежей плоти мертвецов. Никакой романтики, никакого геройства. Обычный несчастный случай.